Лоргар. Носитель Слова - Торп Гэв (версия книг txt) 📗
Проповедник возненавидел судьбу за то, что божества сделали его Носителем Слова. Подумав о титуле, он усмехнулся, но невесело, с горечью. Это наречение явилось к нему в бредовом сне, на десятый день изгнания, когда Кор Фаэрон сгорал от лихорадки в пустыне. С тех пор книги, украденные из храма, были спасением пастыря — щитом от нападок, доказательством его личности.
Выронив томик из дрожащих пальцев, он встал, потянулся к остальным нечитаемым гримуарам на полке и наугад вытащил один из них. На кожаной обложке виднелись остатки золотого тиснения. Скорее жрец добрался бы до эмпиреев, чем расшифровал название.
Отшвырнув книгу, проповедник схватил другую, но и она выпала у него из рук. После этого, охваченный внезапным порывом, Кор Фаэрон принялся выбрасывать содержимое шкафа-сундука на пол. У его ног выросла груда томов.
При виде мятых страниц и треснувших корешков пастырю вспомнились старинные гравюры с еретиками и мучениками, привязанными к столбам. Над дровами вокруг них вздымалось пламя, выжигавшее грехи из плоти.
Оглядевшись, жрец неверной рукой потянулся за масляной лампой. Он посмотрел вниз, на труды неизвестных авторов, и распрощался со всеми надеждами и замыслами.
1 13 1
С верхней палубы донеслись какие-то неразборчивые крики. Проповедник не обратил на них внимания: с самого начала уединения он игнорировал любые внешние шумы. Пусть рабы и новообращенные делают что хотят, на все воля Сил. Кор Фаэрон отпускал паству, как отпустил Лоргара в пустошь, к неизвестному жестокому уделу.
При мысли об ученике скорбь жреца усилилась вдвое — он осознал, что потерял не только веру, но и единственное существо, в котором нашел беспримесную религиозную страсть и понимание. Теперь никто не прочтет этих книг, ибо в гордыне и тщеславии своем Кор Фаэрон выбросил ключ, врученный ему Силами.
Он подвел их всех. Подвел свою конгрегацию, Силы и их избранного посланника, Лоргара.
В дверь яростно заколотили, но пастырь, игнорируя стук, шагнул к висячей лампе и снял ее с крюка.
Деревянная створка уже тряслась — люди снаружи пытались выбить ее плечами.
Вероятно, рабы. Похоже, солдаты в конце концов бросили проповедника, и теперь невольники стремятся отомстить ему — неправедно, ведь он был лишь сосудом Сил. Кор Фаэрон не дастся им.
Хлипкий замок не выдержал натиска. Часть двери с грохотом вылетела, в проеме возникли Аксата и Найро. Остальные толпились в коридоре позади них.
— Господин! — Командир наемников снес плечом остатки двери.
— Все потеряно, Аксата. Силы оставили меня.
— Лоргар цел, мой господин, — неохотно произнес старый раб. — Наблюдатели заметили его. Он вернулся живым.
1 13 2
Никогда прежде Найро не видел, чтобы у человека так резко менялось выражение лица. Когда они взломали дверь — на этом настоял Аксата, поскольку невольник с радостью оставил бы Кора Фаэрона наедине с тьмой в его душе, какой бы губительной та ни была, — жрец напоминал воплощенное отчаяние. Его грязную физиономию пересекали дорожки слез, текущих из красных, воспаленных глаз. Из-под растрепанной одежды виднелись неровные ссадины на плечах и груди, где пастырь царапал себя. Такие же следы покрывали щеки и лоб.
Скорбь проповедника быстро уступила место неверию, которое перешло в смятение. На долю секунды Найро заметил радость — даже невиданное ликование, — но потом Кор Фаэрон посмотрел на прихожан со слишком хорошо известным им чувством.
С презрением.
— А ты как будто удивлен, — резко произнес Носитель Слова. — Разве Лоргар — не дар Сил? По справедливости его возвратили мне. Благословлены мы, ибо Силы обратили к нам взор свой!
При виде таких стремительных изменений Аксата и Найро переглянулись, пораженные внезапным возвращением прежнего Кора Фаэрона. Раб хотел указать, что сам жрец только что готов был сдаться, но не успел: пастырь зашагал к ним, на ходу поправляя рясу, и стражник отошел в сторону, пропуская его. Могло показаться, что ничего особенного не произошло, что они, как тысячу раз до этого, нашли проповедника за изучением книг и записью наблюдений.
— С дороги, — бросил Кор Фаэрон не сразу посторонившемуся невольнику.
Коридор за дверью был узким, и толпе верующих пришлось отступать вверх по ступеням. Они хлынули на освещенную палубу, как вода, откачиваемая помпой; снизу неудержимо надвигался проповедник. Аксата, поднявшись следом за ним, указал через плечо пастыря на силуэт в озаренной звездами дали.
За Лоргаром уже выслали фургон, и сейчас он поднимался на борт. Караванщики молча смотрели, как машина разворачивается и едет обратно к мобильному храму, взрыхляя толстыми колесами непрестанно движущийся песок.
1 13 3
Ожидая прибытия фургона, паства теснилась у борта, но Кора Фаэрона все уважительно обходили стороной. Найро вглядывался в лицо проповедника, стараясь разгадать его намерения. Носитель Слова спокойно наблюдал за приближением машины, но, когда транспорт Лоргара поравнялся с кораблем-часовней, раб похолодел: глаза жреца, пусть на кратчайший миг, триумфально сверкнули.
Невольник почувствовал, что мир снова уходит у него из-под ног. Итак, в результате бунта пастырь станет лишь более могущественным и фанатичным. Неважно, что теперь под началом Аксаты гораздо меньше солдат: с возвращением аколита Кор Фаэрон снова получит неограниченную власть. И все же раб не мог огорчаться, что Лоргар выжил. Посмотрев вниз, он разглядел послушника с кожей, загоревшей на солнце, но не красной и не покрытой волдырями, чего следовало бы ожидать после столь долгого пребывания в пустыне без защиты. При виде отрока Найро не просто исполнился радости, вновь обретя союзника, но по-настоящему воспрянул духом.
Лоргар легко перепрыгнул с фургона на трап мобильного храма. Он по-прежнему держал булаву, древко и оголовье которой, как и рука аколита, потемнели от засохшей крови. Такие же пятна покрывали грудь послушника; там, где по ней ручьями стекал пот, виднелись полосы золотистой кожи. Забравшись на палубу, отрок встал рядом с Кором Фаэроном и слегка поклонился.
— Исполнено, мой господин, — сказал он. — Я не пощадил никого.
В ответ на это заявление рабы и наемники возвысили голоса в бессловесных хвалебных кличах. Кор Фаэрон вперился взглядом в Лоргара, и Найро заметил в поведении аколита крошечный признак перемен. Тот не отвел глаз, а встретил взор пастыря, словно намекая на непокорность. Кажется, проповедник тоже понял это: почти неуловимо кивнув, он отступил на шаг.
1 13 4
В тот же миг Кор Фаэрон словно бы заметил, что сжимает в руке книгу. До сих пор Найро не обращал на нее внимания, но, похоже, пастырь держал этот же томик, когда верующие вломились к нему в каюту. Невольник и жрец одновременно узнали произведение.
«Откровения Пророков». Святейшая книга Колхиды.
Кор Фаэрон поднял ее, словно знамя, показывая всем прихожанам на корабле-часовне и за его пределами.
— Силы изъявили мне свою Волю! — провозгласил он. — Истина открылась — они благословляют наше дело. Лоргар возвращен к нам как один из Верующих, служитель Слова!
— Служитель, мой господин? Не раб? — переспросил аколит так тихо, что Найро не услышал бы его, если бы не стоял совсем рядом.
Отрок посмотрел на пастыря, затем на том в его руке, как будто задал безмолвный вопрос, неясный старому невольнику. Кор Фаэрон, кажется, понял, в чем дело: на секунду прервав речь, он посмотрел ученику в глаза и с едва заметной неохотой опустил голову. Впрочем, тут же проповедник закивал гораздо неистовее — очевидно, в голове у него оформилась какая-то важная мысль. Он заговорил снова, медленно и взвешенно, как будто для выразительности, однако Найро понимал, что на самом деле жрец еще не избавился от колебаний. Обращался он словно ко всем сразу, но не отводил взгляда от Лоргара.
