Дороги Гвенхейда (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич (бесплатные серии книг TXT) 📗
— Не всегда, получается, тут стоит ночь, — пробормотал Боб.
— Не всегда, — откликнулся Аматрис. — Но вы разочаруетесь, если думаете, что свет и тьма здесь сменяются по какой-то внятной системе. Припоминаю я ночь, что длилась лет тридцать, в то время как иные всего за неделю заканчивались. Ох и безумствовал я посреди темноты, — улыбка, застывшая на его лице, выглядела слегка нездоровой, и Патрик только сейчас поймал себя на мысли, что, наверно, Принц Пламени совсем свихнулся за столетия, проведенные в одиночестве. Впрочем, он же кажется говорил, что в целом время в стране теней текло для него быстрее, чем на земле?
— Долго нам идти? — спросила Аматриса Марта.
— Долго. Мы только начали.
Каменистая почва вскоре изменилась, стала рыхлой, слегка влажноватой, местами осыпающейся под сапогами. Из земли пробивалась ломкая, нездорового вида трава. Колонны раздались в стороны, уменьшились в высоте, изменились и огрубели — теперь они напоминали беспорядочно воздвигнутые менгиры, стоячие камни, совсем как в западных пределах Берланда, на границе вечных лесов, только не образующие никакого подобия круга. Еще слегка посветлело, но солнца так и не выглянуло, хотя Патрик теперь мог легко различить закрывающую небо хмарь. Интересно, горят ли по другую ее сторону звезды? Скрывается ли за пеленой туч хоть какое-то солнце? Вспомнилась, заставив поежиться, жуткая луна, превратившаяся в багровый глаз, когда они с Мартой впервые оказались на «заднем дворе».
Равнина, по которой теперь передвигался отряд, заставляла вспомнить о пустошах на окраинах Хейсена, только выглядела еще бесприютнее и холоднее. Вперемежку с менгирами, по-прежнему покрытыми непонятными письменами, потянулись осыпавшиеся, проломленные во многих местах останки стен, по виду крайне похожих на крепостные. Грубая, массивная кладка у основания, дальше следовали плотно пригнанные кирпичи, кое-где опаленные огнем, спекшиеся до черноты. Под ногами зачавкала осенняя грязь, потянуло недалеким болотом.
Дорога, обозначенная цепочкой менгиров, сделала поворот. В показавшейся впереди стене, сохранившейся куда лучше прочих и имевшей высоту в несколько десятков футов, виднелась арка, сквозь которую легко бы проехали, разминувшись, три телеги. По бокам Патрик заметил две статуи, в полтора человеческих роста, застывшие на постаментах. Фигуры в ниспадающих белых одеяниях, с опущенными к земле ладонями, с полностью отсутствующими лицами — головы больше всего напоминали здоровенные куриные яйца, изготовленные из мрамора, если судить на глаз.
— Будьте внимательны, как никогда, — предостерег Аматрис. — Не отставайте.
— Точно не знаете, что за фортеция нас окружила? — поинтересовался Патрик.
— Осколок, — вместо Принца Пламени вдруг ответил Кельвин, настороженно косившийся по сторонам. — Отражение в разбившемся зеркале. Любой мир отбрасывает вереницу теней, и наш тоже — они толпятся, обступают его со всех сторон, кружат вокруг по орбитам, как луны. Живут своей странной жизнью, населенные всем, что в нашей реальности невозможно. Разве не слышите, камни и земля говорят? Кричат, стонут от одиночества, радуются, что мы потревожили их непокой, — некромант слегка потряс головой.
— Ты рехнулся, — единственным глазом посмотрел на него Боб.
— Может и так, — неожиданно для себя согласился с ним Патрик. — Мое чутье, во всяком случае, никаких голосов не улавливает. Впрочем, я изучал несколько иные области магии, господин Фаннер. А насчет этих ворот, которые перед нами, ничего особенного не ощущаете? Может статься, это засада, ловушка, устроенная обитателями этих мест, кем бы они ни оказались?
— Сложно сказать, — некромант дернул плечом. — Мне кажется, я чую пустоту, холод, голод и одиночество. Только это, боюсь, но совсем ничего конкретного. Впрочем, — Кельвин неприязненно усмехнулся, — некоторые ведь полагают, будто я повредился в рассудке. Стоит ли, в таком случае, мне вообще доверять?
— Мастер Кренхилл выразил здоровый скепсис, но вовсе не намеревался вызвать обиду, — Патрик вздохнул, сожалея, что с ними нет Дирхейла и некому навести в этом балагане порядок. — Пустота и голод, выходит? Подобное заставляет несколько насторожиться, — Патрик повел рукой, и энергетический клинок, созданный из чистого света, соткался в ней снова. Рукоять, на ощупь напоминающая костяную, приятно холодила ладонь. Следуя примеру Патрика, Боб и Луис вытащили из ножен мечи.
— Нет, — остановился Аматрис, — сквозь эти ворота мы не пойдем.
— Вы уверены?
— Разумеется, граф Телфрин. Или вам незнакомы истории о всевозможных проклятых, населенных неведомым злом развалинах? Стоит миновать нечто подобное, — Принц Пламени махнул в сторону арки рукой, — и становится совсем страшно. Давайте-ка поищем дорогу в обход. Чутье мне говорит, что можно немного свернуть.
— Голос разума, — пробормотала Сильвия себе под нос.
Аматрис повернул, найдя в стороне дорожку, ведущую промеж двух изрядно покореженных, зиявших многочисленными провалами стен. Арка, охраняемая странными статуями, осталась по правую руку, скрытая длинным трехэтажным зданием с узкими окнами-бойницами, вполне неплохо сохранившимся, не считая отсутствия крыши. Идти сделалось тяжело, под ногами перекатывался щебень, обнаруживались занесенные песком ямы, тут и там валялись обломки расколотого кирпича. Марта споткнулась, но Патрик оказался рядом, помог ей устоять на ногах. Девушка наградила его благодарным кивком и мимоходом сжала ладонь. Успокаивается? Хорошо, если так. Меньше всего ему хотелось сейчас выяснять отношения. Достаточно странно, что эти отношения вовсе возникли, а они возникли, отрицать уже попросту не получалось.
Принц Пламени шел первым, за ним Патрик и Марта, и только после весь остальной отряд, изрядно поредевший после всех случившихся передряг. Кельвин, на вид расслабленный, замыкал, следуя после Боба и Сильвии, а сразу за Мартой и Патриком, настороженно оглядываясь по сторонам, шел Луис. Дорога, следующая среди развалин, изрядно петляла, время от времени встречались перекрестки и развилки. Оказавшись на них, Аматрис выбирал направление, следуя одному ему ведомому чутью, а развалинам все не было ни конца, ни края. По прикидкам Патрика, миновала никак не меньше часа, однако они до сих пор не миновали остатки неведомо кем воздвигнутой крепости, и окружающий пейзаж оставался весьма однообразен.
На одном из перекрестков им вновь встретилась статуя, не имеющая лица. На этот раз никаких длинных одежд — яйцеголовое существо оказались облачено в ладно пригнанные боевые доспехи и опиралось на длинный меч. Аматрис поглядел на мраморное изваяние, покачал головой, бормоча себе что-то под нос, но не изменил маршрута.
— Это что за господа такие везде понатыканы? — спросил Боб.
— Строители дорог, — бросил, не оборачиваясь, чародей. — Те, кто распоряжался здесь прежде, чем драконы вырвались из порожденной ими Бездны. Они связали миры путями и построили стены на пути темноты. Не обращайте внимания, мастер Кренхилл. Этот народ давно вымер.
— А вы о нем откуда узнали? — поинтересовался Патрик. — О драконах я читал в исторических книгах. Доисторических даже, можно сказать. Они уничтожили свой собственный мир, но обосновались в итоге на Дейдре, дав начало моему весьма почтенному роду. Никакие другие существа, подобные им, мне неизвестны.
— Строители и не были подобны драконам. Забудьте, граф Телфрин.
— Но я заметил, вы не захотели идти в ворота, которые они стерегут.
— Не захотел, и те ворота стерегли не Строители, а лишь изваяния, их изображавшие, и довольно неумело, должен заметить. Мне не понравился запах, которым оттуда разило, так это назовем. Когда великие уходят, в оставленном ими доме поселяется всякая гнусная тварь, — Аматрис помолчал, а затем шагнул к очередному пролому, имевшемуся в ближайшей стене. — Нам туда, я полагаю.
Пролом был не слишком широкий — скорее трещина, и чтобы протиснуться через нее, Принцу Пламени пришлось встать боком и даже изрядно втянуть живот. Патрик и Марта переглянулись и после короткого колебания последовали за чародеем. Патрик лез первым, не выпуская запястье Марты из своей правой ладони, чувствуя, как нервно дрожит ее пульс. Ему пришлось погасить свой энергетический клинок, только помешавший бы в тесноте. Когда Патрик протискивался через пролом, на мгновение голова закружилась, в глазах сделалось темно, дыхание несколько сперло. Давя вспыхнувший в груди кашель, он выбрался наконец на другую сторону прохода и помог Марте.
