Воскресное утро. Книга вторая (СИ) - Алексеев Михаил Николаевич (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
Маленький плац Центра еле вместил всех желающих принять участие в этом мероприятии. После прохождения торжественным маршем молодых офицеров пригласили на праздничный обед. Вечером перед ДК «Сокол» состоялся бал. Оганян с легкой грустью смотрел на женщин и девушек, одетых по моде конца 70-ых. На фронте вспоминать о семье было некогда, а вот сейчас нахлынули воспоминания о тех, кто остался в том времени. Оставалось только надеяться, что родные смогут пережить его исчезновение. Да и не один он такой!
Закончился этот день посиделками в штабе Центра в узком кругу командиров частей из 70-ых и Жигарева с Захаровым.
23 сентября 1941 г. Висбаден.
Людвиг Август Теодор Бек смотрел на Висбаден с горы Нероберг. Он любил подниматься на гору, смотреть на знакомый с детства город, бродить у «Греческой капеллы», любуясь ее своеобразной, нетипичной для немецкой культуры, архитектурой. И вроде не первый раз он все это видел, но каждый раз это доставляло ему удовольствие. Причем удовольствие он получал и от того, что видел, как вырос и похорошел его родной город, и от того, что по прошествии лет стал видеть в его облике те мелочи и особенности, которые не замечал в детстве и юности. Тогда он, как и все в его возрасте, стремился быстрее вырасти и выйти в этот большой мир, который сулил столько возможностей и событий, славу и приключения. И никак иначе! Ведь все в юности думают именно так. Сорокалетних уже считают стариками, а жизнь практически бесконечной. А она, эта жизнь, пролетает со скоростью курьерского поезда. Кажется, только недавно был фаненюнкером, потом воевал на Западном Фронте, потом любовь, рождение дочери и смерть жены, крах Империи, генеральские погоны, пост начальника Генерального штаба сухопутных войск, несогласие с политикой Гитлера, отставка. И вот теперь уже три года он никуда не торопится. У него появилось время рассмотреть то, что он пропустил в юности.
После почетной отставки с вручением погон генерал-полковника Людвиг Бек вернулся в город, в котором родился и вырос. Купил себе небольшой домик. Много ли нужно одинокому мужчине на склоне лет? Нанял кухарку и дворника. Это были пришлые, чужие для него люди. Единственным близким человеком в его доме был водитель. Генерал-полковника и младшего чина связывала, как это ни странно, дружба. С точки зрения прусской военной аристократии, это было противоестественно. Однако ведь и его фамилия не имела приставки «фон». И как он должен был относиться к человеку, который был рядом с ним с далекого 1918 года, став в тот год водителем его персонального автомобиля и прослужившего с ним двадцать лет?
Нельзя сказать, что эти три года прошли бессмысленно. Нет, он не сидел сложа руки, покачиваясь в кресле-качалке и глядя на проходящий остаток жизни. Он работал. Он, используя свои знания и практический опыт, писал военно-теоретические работы. Писал в стол, потому что никому эти работы были не нужны. Но не это было главным его разочарованием в конце жизни. Все эти три года его оппонент в споре о путях развития страны и ее вооруженных сил — Адольф Гитлер — доказывал, что генерал был не прав. Страна за страной на западе сдавалась под всесокрушающими ударами вермахта и люфтваффе. Потом была Польша. Польская кампания не удивила его ничем. Вермахт и Войско Польское, во-первых, были противники разных весовых категорий и, во-вторых, — немецкое оперативное искусство превосходило польские возможности едва ли не на порядок. Что говорить о Польше, если даже Франция, страна, против которой сам отставной генерал воевал когда-то долгих четыре года, была разгромлена за полтора месяца и в том же вагоне, в котором было подписано перемирие 1918 года, подписала акт о капитуляции. И — Людвиг Бек признавал это — все было проведено блестяще. Глубоко в душе это удручало его. Ведь среди имен победителей его имени не было. Его уделом оставалось анализировать операции и кампании, основываясь на информации, которую ему периодически доставляли оставшиеся на службе товарищи из Генерального Штаба сухопутных войск.
И вот теперь Советская Россия. Приграничные сражения с большевиками показали, что наконец-то вермахт получил достойного противника. Людвиг Бек не знал всех подробностей, информация из Генштаба была скупой и всегда сильно запаздывала, газеты, заполненные патриотическим бредом, давали информации еще меньше. Однако даже из них отставной генерал черпал информацию, передвигая флажки у себя дома на крупной карте Евразии, на основе упоминания городов, за которые шли сражения. Кроме этого, пришлось воспользоваться радиопередачами из-за границы, в основном из Лондона, так как русский язык генерал не знал. Радио он слушал, когда прислуга уходила домой. Не доверял он власти, помня о ее делах в начале тридцатых.
На основе этой противоречивой и отрывчатой информации он сделал вывод, что задачи вермахта в приграничных сражениях оказались невыполненными. Войска красных понесли тяжелые потери — в этом не было сомнения. Однако по информации из ГШ далось это неожиданно большой кровью. Потери немецких войск в России не шли ни в какое сравнение с потерями на Западном Фронте. За некоторые города приходилось платить кровью большей, чем за страны в Европе.
Потом англичане в течении двух недель сообщили две сенсационные новости: русскими был взят в плен командующий Третьей Танковой Группой генерал-полковник Герман Гот. Еще через две недели о том, что на Восточном Фронте, в боях южнее Минска, погиб командующий Второй Танковой Группой генерал-полковник Гейнц Гудериан. Германские газеты об этом не обмолвились ни словам. Позже источники из ГШ подтвердили эту информацию.
Флажки на карте показывали, что фронт от Черного моря идет по Днепру, который вермахт, по-видимому, форсировать сил не имеет. Румыны держали в осаде русский порт Одесса, который взять тоже не могли. Кроме того, русские сохранили один плацдарм на правом берегу этой большой реки в районе Киева. В Белоруссии войска Группы «Центр» уткнулись в оборонительный рубеж по старой границе, и после того, как им «отбили руки», разгромив дивизии танковых групп, шансов преодолеть его почти не имели. Что удивительно — авиация русских на этом направлении наголову разбила Второй Воздушный Флот люфтваффе и господствовала в небе, чем значительно снижала оперативные возможности по переброске резервов и вообще маневрированию силами в своем тылу не только группе «Центр», но и «Север». Поэтому и эта группа остановила свое наступление, не дойдя до Риги и Пскова. Факт — надежды германского Генштаба и лично Гитлера на блицкриг похоронены русскими на бескрайних просторах своей страны. Впереди война на истощение и результат ее вполне предсказуем.
И сейчас мысли Людвига Бека были далеки от его родного города. Последний месяц он снова перестал обращать внимание на мелочи в его любимых пейзажах. Кровь снова стала быстрее течь по его жилам. Он жаждал новостей и информации. Именно поэтому он перечитал Бисмарка, справедливо считая его мнение о русских наиболее авторитетным. И сделал для себя три выписки: первая — «Я знаю 100 способов, как выманить русского медведя из берлоги, но не знаю ни одного, как загнать его обратно»; вторая — «Никогда ничего не замышляйте против России — на любую нашу хитрость они найдут свою глупость»; третья — «Превентивная война против России — самоубийство из-за страха смерти».
В его положении оставалось только ждать, кто окажется прав: «Железный канцлер» или Вождь Третьего Рейха. Одного было жаль: ошибка Вождя должна быть оплачена жизнями немцев.
И единственный шанс уменьшить эти потери — закончить эту войну.
24 сентября 1941 года. Аэродром «Двоевка».
Утром 24 сентября Красавина разбудил звонок по ВЧ-связи. Звонил Командующий ВВС генерал-лейтенант Жигарев. Красавин шел к аппарату ВЧ и размышлял, чем вызван этот звонок. Вроде проколов не было, с задачами справляемся. Дойдя уже до телефона, ни к какому выводу о причинах звонка он так и не пришел.
