Источник Вознесения - Сандерсон Брэндон (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗

Сэйзед же поступил по-своему, а теперь ему претила мирная жизнь учителя. Действительно ли он подозревал, будто люди по-прежнему в опасности? Или просто не мог смириться, что оказался на обочине?

– Мастер Террисиец! – В голосе явственно прозвучал ужас.

Сэйзед повернулся: «Еще одна смерть в тумане?»

Было жутко оттого, что остальные скаа оставались в своих лачугах. Несколько дверей скрипнули, но никто не выбежал в тревоге – или хотя бы из любопытства, – когда кричавшая женщина бросилась к Сэйзеду. Плотного телосложения, средних лет – одна из тех, кто работал в поле. Пока она приближалась, Сэйзед проверил свои резервы: хранившая силу пьютерная метапамять и очень маленькое стальное кольцо со скоростью. Как жаль, что он не надел сегодня еще хоть несколько браслетов…

– Мастер Террисиец! – женщина с трудом перевела дыхание. – Ох, он вернулся! Он пришел за нами!

– Кто? Человек, который умер в тумане?

– Нет, мастер Террисиец. Вседержитель.

Он стоял на краю деревни. Уже темнело, и женщина, позвавшая Сэйзеда, в страхе забилась в свою лачугу. Сэйзед мог только гадать, что чувствовали бедные крестьяне: с одной стороны, ужас перед ночью и туманами, с другой – новая опасность, подстерегавшая сейчас снаружи.

Картина казалась и впрямь зловещей. Незнакомец, почти такой же рослый, как Сэйзед, весь в черном, ждал посреди дороги. У него была наголо обритая голова, а все украшения состояли – если, конечно, можно так выразиться – из пронзавших глаза массивных железных штырей.

Не Вседержитель – всего лишь Стальной инквизитор.

Сэйзед по-прежнему не понимал, как эти создания могли оставаться в живых. Штыри, ровно такой толщины, чтобы заполнить глазницы, заостренными концами выпирали из задней части черепа. И что самое странное – из ран не текла кровь.

К счастью, с этим инквизитором Сэйзед был знаком.

– Марш, – позвал он негромко.

Вокруг уже начал собираться туман.

– Тебя очень трудно выследить, террисиец, – откликнулся Марш, и звук его голоса потряс Сэйзеда.

Голос ощутимо изменился: стал более скрипучим, более жестким, словно у человека, страдающего кашлем. Впрочем, подобные голоса были у всех инквизиторов, которых доводилось слышать хранителю.

– Выследить? – переспросил террисиец. – Вот уж не думал, что кому-нибудь понадобится меня искать.

– Не имеет значения, – отрезал Марш, поворачиваясь лицом к югу. – Мне понадобилось. Пойдешь со мной.

– Что? – нахмурился Сэйзед. – У меня тут дела, Марш.

– Неважно, – вновь обратил на террисийца слепой взгляд инквизитор.

«Не только голос, а и сам он изменился с момента нашей последней встречи, или мне это только кажется?» – с невольным содроганием подумал Сэйзед, однако виду не подал.

– Что происходит, Марш?

– Обитель Серан опустела.

Обитель была крепостью братства на юге – местом, куда инквизиторы и высокие поручители Церкви Вседержителя удалились после Крушения.

– Опустела? – поразился Сэйзед. – По-моему, это невозможно.

– Но это правда. – Марш не двигался – ни единого жеста, сопровождавшего слова, ни единого движения мышц лица.

– Я… – Сэйзед отвернулся.

«Интересно, что за сведения, что за чудеса или секреты хранятся в библиотеках Обители?»

– Ты должен пойти со мной, – продолжал Марш. – Мне может понадобиться твоя помощь, если мои собратья вдруг нас обнаружат.

«Мои собратья. С каких это пор инквизиторы стали собратьями Марша?»

Он внедрился в их число, выполняя часть плана Кельсера по свержению Последней империи. Для инквизироров Марш был предателем, а не собратом.

Сэйзед медлил. В тусклом свете профиль инквизитора казался… неестественным, сбивающим с толку. Опасным.

«Не будь дураком, он родной брат Кельсера», – отругал себя Сэйзед.

Как инквизитор, Марш обладал властью в Стальном братстве, и многие поручители прислушивались к нему, несмотря на его связь с бунтовщиками. Он столько сделал для юного королевства Эленда Венчера и, возможно, сколько еще сделает…

– Собирай вещи, – скомандовал Марш.

«Мое место здесь, – мысленно внушал себе Сэйзед. – Я должен учить людей, а не шататься по стране, ублажая собственное тщеславие».

И все же…

– Туманы приходят днем, – тихо проговорил инквизитор.

Террисиец повернулся. Марш смотрел прямо на него – головки штырей, словно круглые диски, блестели в последних лучах заходящего солнца. Суеверные скаа верили, что инквизиторы способны читать мысли, но Сэйзед знал, что это глупость: инквизиторы обладали силой рожденных туманом и потому могли влиять на эмоции людей, но читать мысли не умели.

– Почему ты это сказал? – спросил Сэйзед.

– Потому что это правда. Ничего не закончилось. Ничего еще даже и не начиналось. Вседержитель… был просто отсрочкой. Мелкой сошкой. Теперь, когда его нет, у нас осталось мало времени. Идем со мной в Обитель – мы должны обыскать ее, пока еще есть такая возможность.

Чуть помедлив, Сэйзед все же кивнул:

– Только сначала мне нужно все объяснить крестьянам. Думаю, к ночи мы сможем двинуться в путь.

В ожидании Сэйзеда Марш даже не шелохнулся – так и остался стоять в темноте, окутанный клубившимся туманом.

8

Вин бросилась в туман. Она парила в ночном воздухе, проносилась над спящими домами и улицами. Случайный, едва заметный огонек светился внизу – дежурный патруль или, возможно, припозднившийся бедолага-путешественник.

Начав падать, рожденная туманом бросила монету, которая нырнула вниз, в тихие глубины. Однако как только кусочек металла коснулся мостовой, алломантический толчок поднял Вин и она вновь взмыла в воздух. Плавные прыжки были очень трудны, потому что, когда отталкиваешься, алломантическая сила подбрасывает, заставляя двигаться с ужасающей быстротой. Рожденные туманом не летали, словно птицы, а носились, как рикошетящие стрелы.

И все-таки в таком передвижении присутствовала своя грация. Возносясь над городом, Вин глубоко вдыхала, точно пробуя на вкус холодный влажный воздух. Днем в Лютадели пахло кузницей, разогретым на солнце мусором и пеплом, что сыпался с неба, а вот ночью, с приходом тумана, воздух делался по-особому свежим, почти чистым.

Достигнув высшей точки прыжка, Вин зависла на краткий миг – и камнем ринулась вниз. Ленты туманного плаща развевались, путаясь с волосами. Она падала, закрыв глаза, и вспоминала первые недели в тумане, первые тренировки под спокойным, но бдительным руководством Кельсера. Это он подарил ей… свободу. И сейчас, два года спустя, Вин так и не утратила опьяняющего ощущения чуда, которое охватывало каждый раз во время парения в тумане.

Не открывая глаз, она подожгла сталь и даже сквозь опущенные веки увидела веер нитевидных голубых линий. Выбрав две из них, показывавшие на что-то внизу, во тьме, оттолкнулась и вновь взлетела по дуге.

«Как же я без этого жила?» – подумала Вин, открывая глаза и резко отбрасывая назад полы туманного плаща.

В следующий раз, начав терять высоту, она не стала бросать монету, а подожгла пьютер и опустилась на стену, окружавшую владения крепости Венчер. Бронза не показывала поблизости признаков деятельности алломантов, а сталь не открывала угрожавших крепости посторонних металлических объектов.

Нащупав пальцами ног каменный выступ, Вин присела на край стены. Олово делало кожу намного чувствительнее, поэтому скала показалась очень холодной. Кроме того, камень начал обрастать лишайником и явно нуждался в чистке. Неудивительно: ночная влажность и тень от ближайшей башни медленно, но верно делали свое дело.