Я, Великий И Ужасный (СИ) - Кацман Изяслав (читать книги без сокращений .txt) 📗
Дальше пошло уже обсуждение деталей: начиная с какого уровня, местные боссы могут рассчитывать на столь высокую честь, каковой является зачисление отпрысков в новое учебное заведение -- здесь сошлись на первое время на таки, старостах и вождях деревень и кварталов крупных поселений, и то слишком много получалось учеников; со скольки лет принимать на учёбу -- решили держаться обычного возраста, в котором мальчиков отправляют в Мужской дом, то есть семь-восемь лет, но в первые года два-три принимать лет до двенадцати; откуда брать продовольствие для учеников и учителей -- здесь все согласились с предложением Кинумирегуя, что пусть родственники воспитанников и снабжают их пропитанием, а уж педагогов Сонаваралинга прокормит.
Проект "Обители Сынов Достойных Отцов", как поэтично окрестил новое начинание Кинумирегуй, был вчерне готов. Я уже собирался объявить сегодняшнее заседание нашего правительства закрытым.
"Сонаваралингатаки" - протараторил охранник-регой, заскочивший на помост - "Гонец из Тинсока. Говорит, что очень срочно".
"Ладно, пусть идёт сюда" - недовольно ответил я, пробуя сообразить, что там могло такого произойти, чтобы понадобилось мчаться до самого Тенука.
Гонец с трудом взобрался на помост. Из последних принятых в ряды "макак". Откуда-то с Верхнего Бонко. Весь в пыли и грязи, от него ощутимо несло потом.
"Пану олени" - прохрипел он - "Предательство тинса и бунса".
-Говори дальше -- не совсем понимая, о чём идёт речь, приказал я.
-Они по всему Тинсоку и Бунсану взялись за оружие, нападают на наших и тех из своих, кто остался нам верен.
А вот теперь понятно. В папуасском слова "восстание", "бунт", "мятеж" и прочие, равно как и производные от них, применяются исключительно к действиям дареоев -- как нечто, вполне имеющее право на существование. А уж восстали подданные какого-нибудь таки, или устроили бунт -- дело оценки событий: с точки зрения дареоев, конечно "восстали", а с точки зрения правителя и его окружения - "устроили бунт". Но в любом случае речь идёт о действии, на которое принадлежащие к касте даре имеют право. В отличие от ганеоев, выступление которых против существующего порядка вещей рассматривается в качестве измены.
В общем, мало мне мятежа столичной аристократии, так теперь ещё восстание угнетённых трудящихся масс.
-Что с Паропе? - просил я, внутренне ожидая самого худшего: вплоть до того, что спасся из людей Длинного только вот этот гонец.
-Он со всеми нашими, кто уцелел, сидит в Тин-Пау -- ответил Туноту (надо же, я даже имя вспомнил) -- Мы отбивались от болотных червей, но их было слишком много, чтобы справиться со всеми. Пришлось укрыться в Тин-Пау. А потом олени Паропе сказал: нужно оповестить нашего пану олени, чтобы тот пришёл с нашими братьями на выручку". Я и вызвался идти. Пришлось уходить в сторону Ласунга, на Вэй все пути были перекрыты.
Тин-Пау, это хорошо: укреплённый частоколом и рвом холм на берегу Тинсокского залива: оттуда контролировался добрый десяток селений бунса и тинса, расположенных вдоль огромной бухты, защищённой от чрезмерного буйства волн. Если "макак" и лояльных местных там собралось хотя бы с полсотни, то несколько дней, пока не придём к ним на помощь, продержаться должны.
-Ты шёл через Ласунг? - уточнил я.
-Да.
-Большой отряд там пройдёт?
-Помучается, но пройдёт -- обрадовал Туноту.
-Тогда сделаем так -- сказал я -- "Макаки", что сейчас в Тенуке, вместе с местными регоями и прочими храбрыми мужами, которые готовы наказать болотных червей за их измену, под моим руководством двинутся в Ласунг. Там к нам присоединятся твои воины, Рамикуитаки. Все вместе мы обрушимся на тинса оттуда, откуда те не ждут. Точно так же, как мы напали на них неожиданно год назад, в первый поход. Ты же Кано отправишься в Мар-Хон, дабы призвать сильных мужей Хона и Вэя, чтобы те собрали воинов и ударили по болотным червям с другой стороны. Надо проучить этих трусливых крыс, чтобы у них более не возникало и мысли об измене и неповиновении. Чтобы от одной только такой мысли их бросало в дрожь.
-Сонаваралингатаки, а что делать с крысёнышами, которые у нас в заложниках? - спросил Кано.
-Ничего -- резко ответил я -- Пока ничего. Когда мы приведём болотных червей к повиновению, будем разбираться, у кого из этих сопляков родичи выступили против власти нашей Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками. То же касается и тех из тинса-бунса, кого направили на работы в Хон и Вэй.... Пока никого не трогать. А там посмотрим.
Тагор о чём-то оживлённо разговаривает с Шонеком: оба задрали головы в звёздное небо, Вестник тычет пальцем в какую-то точку в вышине, тузтец машет руками, громко не то переспрашивая, не то возражая. Я, заинтересовавшись, подхожу и пробую понять, что же вызвало такую бурю эмоций у обычно невозмутимого "дикого гуся". Бывший наёмник и тенхорабитский патриарх, погружённые в свою дискуссию на астрономическую тематику, не обращают внимания ни на меня, ни на туземцев, привлечённых от соседних костров громким разговором чужеземцев.
Погода сегодня на удивление ясная. Я ещё с самого утра радовался, что дождь не мешает нашей карательной экспедиции двигаться в южном направлении. А теперь, оказывается, и для наблюдений за небом благоприятные условия. Я и в прошлой своей жизни мало разбирался в звёздах и созвездиях, с трудом находя какую-то из Медведиц, даже не пытаясь понять, какую именно - Большую или Малую. Если честно, до меня только через два года жизни среди папуасов дошло, что местная Луна несколько отличается от земной: причём не иным рисунком на поверхности, а оттенком - какой-то более красный он здесь.
Говорят, вроде бы на вохейском, но с такой скоростью, что не могу ничего разобрать. Не удивлюсь, правда, если сейчас они вообще не употребляют слова из обыденного лексикона, мне уже знакомые: интеллигенты, мать их. На этом эти двое, кажется, и сошлись - Тагор, через несколько дней общения с Вестником, обнаружив в том образованность и отсутствие обычного сектантского догматизма, поубавил свой ироничный скепсис в отношении тенхорабитов, а Шонек, не смотря на солидный возраст, не утративший искренний интерес к окружающему миру, всегда был рад пообщаться с новым человеком, от которого можно узнать что-нибудь, доселе неизвестное. А бывший наёмник мало того, что успел исколесить половину Земноморья и побывать в разных передрягах, так ещё и способен был о своих похождениях и приключениях рассказать вполне связно и грамотно.
Любопытство сгубило кошку. Не удивлюсь, что тенхорабитскому священнику оно тоже когда-нибудь боком выйдет. Хотя, может, уже и выходило ранее. Главное, чтобы Шонека не угробил нынешний марш-бросок от Тенука через Ласунг на Тинсок. Но вроде бы не должен: третий день топает наравне с папуасами, не отставая, даже находит время, чтобы повнимательнее поразглядывать какие-нибудь кусты или деревья. Железный дедок. Уже успевший заработать искреннее уважение туземцев - как своей неутомимостью и стойкостью к невзгодам пути, так и обнаружившимися врачебными познаниями, кои неизбежно находили применение в походе, когда то один ногу или ещё что-нибудь поранит, то другой.
Наконец, астрономы-любители обнаружили, что находятся в центре внимания аудитории, которая жаждет объяснений. На правах самого главного начальника я и озвучил вопрос, который будоражил всех собравшихся: "Чего это они так бурно обсуждают и в небо пальцами тычут".
-Шонек говорит: те движущиеся звёзды, что появились не так давно, это глаза ирсийцев - пояснил Тагор.
-Вот так - протянул я задумчиво. Интересные дела... Ирсийцы, похоже, уже спутники запускают. Причём, если Вестник ничего не сочиняет, не просто куски металла или примитивные радиопередатчики, типа первого советского, а способные вести видео или фотосъёмку, да ещё, небось, передавать изображения на Землю.
