Апофеоз (СИ) - Рудазов Александр (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗

Даже таких.

- Остался Только Ты, - сказал Конклав Массено. – Чего Хочет Монах Солары?

- Я хотел бы вернуть к жизни мать Исатэллу и других моих собратьев по ордену, - сказал Массено. – Но это, полагаю, невозможно даже для Криабала.

- Заклинание Воскрешения Не Подействует На Старый Труп, - подтвердил Конклав. – А Некромантические Методы Тебя Вряд Ли Удовлетворят.

- Вы правы, - согласился Массено. – Но в таком случае мне ничего не нужно.

- Разве Ты Не Хочешь Награду?

- Не хочу.

- Ты Уверен?

Уголки губ Массено раздвинулись. Солнечный монах раскрыл Ктаву в случайном месте, коснулся пальцем строк и прочел, обратив лицо к небу:

- «Золотая Императрица скрывается под Маской, и очень немногие видели Ее без оной. Ее Маска – это образ с иглами как солнечные лучи, и при Ней улыбка, которая солнце. Когда озаряет тебя свет Лучезарной, то ты понимаешь, что все иное – тщета и тлен, и пока при тебе Ее свет, силы в тебе не убудут, а страх исчезнет навсегда».

- Мы Не Понимаем, - сказал Конклав. – Но Мы Не Настаиваем. Может Быть, Ты Хочешь Чего-То Другого? Волшебник Попросил Уникальную Метаморфическую Форму. Чего Попросит Монах?

- Кое-чего попросит, - сказал Массено. – Я хочу, чтобы Конклав перестал убивать всех, кто увидел Апофеоз.

- Это Невозможно. Мы – Стражи Апофеоза. Всякий, Кто Увидел Его – Умирает.

- Мы его увидели. Мы все. Мы живы – и останемся живы. Верно ведь?

- Верно.

- В таком случае нет нужды применять это правило и дальше. Хранить тайну можно и другими способами.

- Мы Ничего Не Обещаем, - заявил Конклав. – Не Станем Обещать. Не Можем Обещать. Но... Мы Согласны Впредь Вначале Говорить С Теми, Кто Отыщет Путь В Сердце Острова Вечной Ночи. Удовлетворит Ли Тебя Такое, Монах?

- Удовлетворит, - кивнул Массено.

- В Таком Случае Мы Удовлетворили Всех, Кто Того Желал. Заберите Антикатисто И Покиньте Это Место Навсегда.

Когда утреннее солнце озарило остров сквозь временно поредевшие тучи, у Апофеоза уже никого не осталось.

И только скелет о семи черепах вновь застыл в своем вечном служении.

Эпилог

Мистерия, Чудовская волость.

Был праздник Бонадис, и весь Парифат праздновал Добрый День. Провожал 1517 год, и встречал 1518. Праздновали его и в Мистерии – накрывали столы, пускали фейерверки, угощали колядующих гоблинов. Дети с нетерпением ждали бабушку Юмплу, что в новогоднюю ночь облетает дома с подарками.

И только агенты Кустодиана работают даже в Бонадис.

Танзен разглядывал ауры домов, ища нужный. Тут их теснилось много – коттеджей, вилл и башен. Небольшие земельные участки, приютившие небогатый люд и незначительных волшебников. В Валестре жизнь для них чересчур дорогая, и они перемещаются в сельскую местность.

Обычно агентов Кустодиана сюда не вызывают. Магиозы и опасные твари в таких местах встречаются редко.

Что им тут делать – сажать репу?

Но Танзен по опыту знал, что порой вот такая пасторальная идиллия как раз и скрывает что-то особо страшное, особо жуткое. Самые опасные преступники прячутся именно в милых домиках с петушками на крышах.

Новую оперативную тройку Танзен все еще не возглавил. Минуло две луны после событий на острове Вечной Ночи, завтра уже первый день осени, но его по-прежнему держат в запасе. Внутренняя работа, мелкие поручения. За пределы Мистерии не выезжать.

Всю луну Краба Танзен вообще провел в принудительном отпуске. Ему выписали внушительную премию, вручили наградной медальон «За особые заслуги» и приказали отдыхать.

Ну он и отдыхал, пока отдых из ушей не полез.

В начале луны Горностая его вернули к полевой службе. Но пока что только к такой – в сельской местности, на окраинах острова. Там, где уж точно не обнаружится чакровзрыватель и не вылезет из-под земли Антикатисто.

- Где живет мэтр Аймег Таасдам? – спросил Танзен, останавливаясь у вычурного домика, сделанного словно... а, нет, это действительно шоколад. В глубинке такое не редкость. – Вы такого знаете, господин дворецкий?

Важного вида домовой с бакенбардами перестал поливать петунии. Подойдя к ажурной карамельной изгороди, он с интересом уставился на Танзена и сказал:

- Знаем такого, мэтр. А вы, что же, по какому вопросу? Не тараканов морить, часом?

- Нет.

- Так, погодите, погодите. Вы ассенизатор?

- Нет.

- Целитель?

- Нет. Я...

- Нет, подождите, подождите!.. Вы из Братства Добрых?

- Что?.. – изумился Танзен. – Нет. Я агент Кустодиана.

- А... – как-то разочарованно протянул домовой. – Опять...

- Опять?..

- А вы новенький, что ли?.. Я вас тут раньше не видел. У нас тут мэтресс Анколатти в волостных агентах... ее перевели?.. Жаль, если так, очень милая дама.

- Я инспектор по специальным поручениям.

- А, тогда другое дело! – обрадовался домовой. – По специальным поручениям, надо же!.. Расскажу потом хозяину. Вы, мэтр, вон туда ступайте, где дом из двух половинок. Там настоящее облако висит, мимо не пройдете.

Танзен кивнул и зашагал в указанном направлении. И да, он уже издалека увидел эту ауру.

Действительно, настоящее облако миазмов. Чтобы такое образовалось, колдовать нужно буквально днем и ночью, при этом не подчищая за собой в принципе. Мановые осадки накапливаются, оседают в почве и воздухе, непроизвольно влияют на предметы, существ и духов, порождают стихийных элементалей и мелкую нечисть...

Неудивительно, что волостной агент Кустодиана ходит сюда, как на работу.

И дом действительно был разделен надвое. Слева – аккуратные обводы фундаментального голема, справа – поросшее бурной растительностью здание-гомункул. Посередине они соединялись тонким шрамом, четко выделяющейся цементной стяжкой.

- Мэтр Аймег Таасдам?.. – окликнул Танзен, подходя к гомункулярию.

Из-за двери высунулась голова – ровно кукушка из часов. Глубокий старик – седобородый, с волосатыми ушами, в махровом халате и почему-то в корониевой шапочке. Танзен невольно дернулся, но потом понял, что это только покрытие – тончайшее, толком ни на что не влияющее.

- Мэтр Танзен, это вы?.. – прищурился Таасдам. – Заходите.

Внутри оказалось... не прибрано. Типичное жилище старого одинокого волшебника – повсюду хлам, громоздятся книги, артефакты и разные причудливые вещицы. В общем-то, их было так много, что свободного места почти и не оставалось. Между ветхой мебелью и грудами барахла тянулись тропинки – одна на кухню, другая в спальню, третья в уборную.

Миазмы внутри были еще сильнее. И не только магические, но и самые приземленные – запахи пыли, тряпья, немытого тела, мочи животных... последняя вообще забивала почти все, резко шибала в нос.

Видно было, что Таасдам – адепт Монстрамина. Среди обычных для любого чародея вещей попадалось чисто биомагическое оборудование – скальпели, шприцы, банки с эмбрионами и всякой жижей. Друг на друге стояли клетки с разными тварями. Выглядели они сытыми, но грязными, неухоженными.

Шаркая тапками, Таасдам провел Танзена на кухню, согнал со стола толстого мохнатого гомункула и заботливо спросил:

- Чай пьете?

- Спасибо, воздержусь, - с подозрением посмотрел на грязную посуду Танзен.

- Нет-нет-нет, не смейте отказываться. Вы наверняка устали, в горле пересохло, сейчас я вам налью. Попейте чайку со стариком. Я вот вам специально даже чашку вымою.

И он налил Танзену мутной бурды с кусочком сала и картофельными очистками.

- Превосходный орочий чай, - сказал Таасдам, обнажая кривые желтые клыки. – Я его из Хордарии выписываю. Пейте, мэтр.

В форме №7 этот чай Танзену бы даже понравился, но в форме №50 он такого не пил. Поэтому просто поставил чашку рядом, демонстративно достал блокнотик и предложил изложить суть вызова.

- А вы что же чай-то не пьете, мэтр? – почти сунул нос в его чашку Таасдам. – Таракан упал, что ли? Так вы скажите, я его уберу.