Как приручить Обскура (СИ) - Фальк Макс (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Грейвз тихо рассмеялся. Криденс улыбался сжатыми губами и разглядывал другую сторону улицы, будто ему совершенно неинтересно было смотреть на Персиваля. Будто гораздо больше его интересовали голуби на карнизе, вывеска табачной лавки и проезжающие автомобили. Совсем не Персиваль. Ни капельки. Коротко стрельнув в него глазами, Криденс демонстративно отвернулся. Грейвз притянул к себе его голову и, посмеиваясь, приложился губами к скуле.
— Можно, я скажу про него что-то плохое?.. — сквозь настороженную улыбку прошептал тот.
— Можно, — разрешил Грейвз и предложил ему снова уцепиться за локоть.
— Дурак!.. — выдохнул Криденс. — Бледный… бледная моль!..
— Тебе пора осваивать нецензурную лексику, — смеясь, сказал Грейвз. — А то мне стыдно будет знакомить тебя с портретом Гондульфуса.
— Я знаю нецензурную лексику! — горячо отозвался Криденс. — Белобрысый хуй!.. Тюлений… пиздюк!
Персиваль не выдержал и расхохотался.
Запас сквернословия у Криденса был крошечным — пару слов подцепил на улице, что-то услышал от Грейвза. Персиваль, конечно, не смог удержаться, когда подвернулась возможность, и как следует расширил его словарный запас. Криденс ловил суть на лету, со словообразованием и фантазией у него всё складывалось отлично. Выражение «ебись конём» он отверг, как недостаточно грубое. По его мнению, «ебись тюленем» звучало гораздо выразительнее.
— Да что ты прицепился к этим тюленям, — Грейвз устал смеяться, но Криденс не унимался. Пришлось наложить на них обоих отвлекающие чары, потому что громкое «ну и что, что у коня хуй больше!» заставляло прохожих вздрагивать и торопливо переходить на другую сторону улицы.
— У тюленей нет рук, — заявил Криденс, — и даже ног! Как они залезают друг на друга? Они круглые, как колбаска, должны скатываться со спины. Значит, это труднее, чем с конём.
— Я не знаю, как они это делают, — Грейвз ухмыльнулся и пожал плечами. — В воде?.. На боку?.. Другие тюлени подпирают их своими боками?.. Они устраивают оргию, и там уже неважно, кого куда?..
— Ньют наверняка знает, — задумался Криденс.
— Сомневаюсь, что он пробовал, — машинально отозвался Грейвз.
— Что?.. — Криденс остановился. В недоумении поднял брови.
— Сомневаюсь… что он пробовал, — медленно повторил Грейвз, чувствуя некоторую неловкость за такое предположение насчёт Ньюта — и начиная осознавать свою ошибку, поскольку Криденс, конечно же, имел в виду теоретические знания.
— Пробовал помочь тюленям?.. — удивлённо переспросил Криденс — и тут до него дошло, что Грейвз, конечно же, имел в виду знания практические.
Они расхохотались одновременно, Криденса шатнуло на кованую решётку какого-то сада, он уцепился за неё длинными пальцами. Грейвз привалился рядом, упёрся в неё плечом. Ржал, как тот пресловутый конь.
Криденс хохотал, наверное, первый раз в жизни. Раньше он улыбался, хихикал, посмеивался — но вот так, до слёз щуря глаза, так, чтобы ноги подворачивались — наверняка первый. Грейвз притянул его к себе за руку, обхватил, сдерживая истерические конвульсии. Криденс навалился на него всем весом, как пьяный. Его била дрожь.
— Я его ненавижу… ненавижу, — повторял он, всхлипывая и вздрагивая от взрывов лихорадочного хохота. Грейвз поглаживал его по спине, по затылку, не отпускал.
— Я с тобой, мой мальчик, — повторял он. — Я не уйду.
— Повторяйте, — гнусаво сказал ушастый гоблин в полосатом костюмчике. — Я… дальше ваше имя… я, такой-сякой, даю обет…
— Я знаю текст, — прервал Грейвз. — Спасибо.
Контора клана Горралам располагалась в неприметном закоулке возле доков. Миновав чары отвлечения не-магов, Грейвз отыскал узкий двухэтажный дом, с обеих сторон стиснутый кирпичными соседями. Их впустил эльф-привратник, облачённый в косо обрезанный чехол диванной подушки, из которого торчала бахрома нитей. Внутри было просторно и тихо: натёртый до блеска каменный пол, стулья для гостей. На жёрдочках под потолком сидели десятки сов и таращились на поздних посетителей. Эльф проводил их к высоким двустворчатым дверям и впустил в кабинет.
— Как скажете, — гоблин пожал плечами и с трудом раскрыл перед собой огромный фолиант толщиной в три ладони. Пролистал до чистой страницы, нацепил на нос очки в золотой оправе. — Читайте.
Грейвз встал на ноги. Криденс сидел на втором стуле рядом и смотрел на него, не отрываясь. У него были чуть покрасневшие глаза — то ли от недавнего приступа хохота, то ли от неприятного ветра с Темзы. Персиваль подмигнул ему и протянул гоблину раскрытую ладонь. Тот ткнул в неё палочкой.
— Я, Персиваль Артур Грейвз, рождённый четвёртого августа тысяча восемьсот восемьдесят четвёртого года, даю Обет Защиты и беру под своё покровительство тебя, Артур Криденс Уэйнрайт.
Криденс затаил дыхание. На странице фолианта начали проступать буквы — округлым рукописным почерком. Гоблин строго следил за ними, его палочка болезненно упиралась в центр ладони — костяная, с заострённым кончиком.
— Обещаю дать тебе кров и пропитание, обучение и защиту. Оберегать твою жизнь и здоровье, направлять твои помыслы, приходить на помощь советом, силой и утешением.
Грейвз повторял слова старой клятвы, глядя в глаза Криденсу. Тот смотрел в ответ, задрав голову, облизывая губы и почти не дыша. Текст наполнил одну страницу, переполз на вторую.
Персиваль никогда не думал, что когда-нибудь ему пригодятся эти формулы. Они застряли в голове с тех времён, когда он проводил массу времени в архивах — в первые месяцы работы в аврорате его самым героическим поступком было разве что спасение книззла: министерского сынка никто не собирался отправлять на настоящие задания. Ему пришлось зубами выгрызать себе право работать наравне со всеми, а не ползать по пыльным архивам, где ему угрожала опасность разве что получить паука в волосы.
— … вплоть до дня твоего совершеннолетия, — закончил Грейвз. — И после, — добавил он одними губами.
— Записано и скреплено, — гоблин хлопнул ладонью по книге, из-под его пальцев расползлась витиеватая сургучная печать. Буквы обета вспыхнули золотом и погасли. — Поздравляю, пятнадцать галеонов, касса по указателям, дверь сзади.
Он отпустил руку Грейвза. Криденс сидел, пунцовый, как гоблинская печать, перебирал манжеты, старался ровно дышать. Наверняка ему сейчас хотелось вскочить на ноги и кинуться Персивалю на шею, и он сдерживался изо всех сил. Только пальцы подёргивались, и щёки алели двумя пятнами.
— Благодарю, мистер Горралам, — сказал Грейвз. Он кивнул Криденсу на дверь и попросил: — Подожди меня снаружи. Это недолго.
— Желаете что-то ещё?.. — недружелюбно спросил гоблин, когда они остались наедине.
— Завещание.
— Помирать собрались?.. — тот окинул его взглядом из-под очков.
Вместо ответа Персиваль протянул ему руку.
— Небось и текст знаете, — проворчал гоблин. — Секретарствовали у нас?
— Дрючил за незнание законов, — отозвался Грейвз. — В том числе и таких, как вы. Сэр.
Гоблин глянул на него с крупицей уважения. Перевернул страницу фолианта, с кряхтением подрастил стул, чтобы Грейвзу не пришлось наклоняться. Они взяли друг друга за запястья.
— Я, Фарельто Годерикс Донках Горралам, свидетельствую, — внятно сказал гоблин.
Их руки обвило сияние, отозвалось лёгким покалыванием в пальцах. Грейвз заговорил, сквозь ресницы глядя на золотой магический свет, в котором терялись сомкнутые руки:
— Я, Персиваль Артур Грейвз, в трезвом уме, здравой памяти, действуя по доброй воле, назначаю своим наследником Артура Криденса Уэйнрайта. Этим распоряжением передаю ему во владение всё своё состояние и имущество, какое окажется принадлежащим мне ко дню моей смерти, в чём бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось.
— Записано и скреплено, — сказал гоблин.
Сияние вспыхнуло и рассыпалось блёстками, дрожащими, как мелкая рыбья чешуя. На странице под коротким текстом с золотыми буквами проступила печать.
— Отправьте обе копии в Нью-Йорк, — сказал Грейвз, убирая руку и потирая саднящую ладонь. — Контора братьев Шпинларам.
