Будем жить! (СИ) - Сердюк Алексей (читаем книги бесплатно txt) 📗
- Знаешь, Варан – при звуках моего старого прозвища Денис вскинулся, как охотничий пёс – я, конечно, смотрел твои фильмы, и эту заразу видел, но на экране она такой… такой, не была! Так ведь и обгадиться можно, и даже не стыдно… будет. – Весло вроде как в шутку пощупал свои штаны, мы нервно хохотнули. День, глядя на Николая, ехидным голосом переспросил:
- А скажите мне, други… Вы долго ещё меня за нос водить собирались? Что, рылом не вышел, секреты не для всех?
Я хлопнул его по шее:
- Не дури, Денис, никто особо и не шифровался. Просто к слову как-то не приходилось, да и привычнее вам этим прозвищем пользоваться… К тому же, как ты это себе представляешь? Прихожу я этак к нам в «гелик», сажусь перед тобой, проникновенно смотрю тебе в очи и тихим, таинственным голосом говорю: «Денис, я должен тебе признаться, я не тот, за кого ты меня принимаешь!»…
К моменту завершения фразы Весло уже тихо трясся от сдерживаемого хохота! День, чуть потупив из-за построения фразы, хотел было обидеться, но не выдержал и заржал в голос! Я поддержал компанию – смеялись не столько из-за моих слов, сколько выплёскивая пережитый ужас…
Россомишку бросили там, где и пристрелили. Возиться со снятием со здоровенного хищника его довольно грязной и обвешанной колтунами шкуры не захотел никто – а больше и нечего было с него взять… Зверь оказался крупный, с длинными лапами, оснащёнными здоровенными когтями, но слишком худой и обшарпанный какой-то. Видимо, долго перебивался мелкими перекусами, вплоть до падали, а потому здорово ослаб и, возможно, запаршивел – оттого и полез буквально наобум, пытаясь не столько атаковать, сколько напугать потенциального конкурента на лакомый кусок. Обломался…
Печёное мясо доедали уже в машине, на ходу. Не хотелось и дальше испытывать судьбу, поэтому Весло погнал нашу таратайку прямо к блок-посту, без задержек и осмотров достопримечательностей. В радиус радиоконтакта мы вошли (въехали?) примерно через три четверти часа, и при первом же сеансе услышали короткий приказ:
- Сержанту Злому, ефрейторам Редько и Хромко немедленно вернуться на Базу! Повторяю – немедленно вернуться на базу! Как поняли, приём?
- Вас понял, двигаемся к базовому расположению. – голос радиста (или кто там был на связи) явно давал понять – что-то произошло. Что-то из разряда ЧП!
18-е число 9-го месяца, основной лагерь карьера «Обманка-3», два часа после полудня.
- Значит, никого не встретили?! – в третий раз переспрашивает лейтенант.
- Никак нет, тарщ-лейнт, никого.
- Куда же эти с…ки подевались?! – Конош почти в истерике, только… несколько, как мне кажется, черезчур. Слишком театрально, слишком… правильная такая трагедия, как на сцене. Но не мог же он… или это у меня шарики с роликами перепутались?! Да не, ерунда…
- Ясно, сержант, можете быть свободны. – устало командует капитан Беляев. Я продолжаю стоять перед начальником лагеря по стойке «вольно», и уходить не хочу. Ситуация гнилая, но… пока что есть шанс несколько исправить сложившееся положение.
- Ну чего тебе ещё, Злой?! – капитан сдерживается, но, видно, на последних нервах.
- Тарщ-капитан, разрешите организовать преследование!? Пока ещё они недалеко ушли… Мы уже за такими тварями гонялись, успешно. – я смотрю в глаза капитану, и вижу, как в них вместо обречённой усталости разгорается злорадное бешенство.
- Какое пресле… – лейтенант, после резкого взмаха рукой, затыкается на полуслове, уставившись на вскочившего капитана. Сам капитан резко выдыхает, потом набирает воздуха и чуть подрагивающим голосом переспрашивает:
- Значит, ты именно тот Следопыт? В ЦУП-е Одесском, банду догнали и выбили вчистую – ваша работа?
- Не совсем, тарщ-капитан, там мы только след взяли и базу их нашли, дальше сводный отряд работал. Но и было их там больше трёх десятков, а здесь – всего три ублюдка! Нас вполне хватит – если, конечно, времени зря не терять.
Лейтенант снова вскинулся, но Беляев опять заткнул его одим движением ладони:
- Я тебя знаю… Следопыт, пускай и заочно. Поэтому верю – шанс есть... Что-нибудь тебе нужно, патроны, оружие, ещё что?
- Если есть сухпай, наш, РА – то распотрошить и нам килограмма два обезвоженного мяса собрать, и все сладкие батончики, или что там у вас в закромах. Ещё галеты – тоже «дубовые», посуше, ну и рационов морских по упаковке на брата. Патроны… нет, патроны не нужны, пойдём со своими стволами, и патроны там тоже не штатные. Только чтоб никто дурных вопросов не задавал! Москитки ещё, квадратов… десять-двенадцать, пожалуй. Да, кстати, и накидок парочку запасных, для заложников… И шмотьё ихнее, и заложников тоже – думаю, именно по нему даже лучше получится. От этих воняет до первой лужи, а там, боюсь, они вообще тряпки могут бросить, если будут перестраховываться. А вот заложников переодевать – это уже паранойя, не должны… Ну, и на всякий пожарный – спецукольчики, которые бодрянку поднимают, хоть насколько… Выспаться нам, скорее всего, не удастся…
- Вы что – по запаху за ними… – капитан, отреагировав на мою скривившуюся рожу, кивнул, обрывая себя – понял, дурных вопросов не задавать. Как скоро вы будете готовы?
- Не больше часа, скорее даже меньше… Кое-какое снаряжение собрать, ну и то, что вы нам выделите. И, желательно, водителя – машину захваченную нам всё равно проверять, вот от неё и пойдём пешочком, а ваш водитель либо на месте определится с брошенным транспортом, либо хоть отгонит нашу… ну, то есть то, на чём мы туда доберёмся…
- А если вы… – кэп замолкает, но понятно и так – если мы не вернёмся.
- Если не преследовать – заложники наверняка погибнут, или… лучше, наверное, погибуть. Дать им ещё сутки-двое – и гнаться бессмысленно, уйдут, с концами. – я не отвечаю впрямую на вопрос, капитан и сам прекрасно понимает ту «вилку», в которой он оказался. Не отправить группу преследования – значит, расписаться в собственном бессилии и потерять двух заложников. Отправить – велик шанс потерять ещё и троих бойцов-призывников, как ни крути, а второсортных вояк, сопляков… Если мы догоним урок, да ещё и заложников вернём – ситуация станет… ну, не хорошей, но терпимой. А вот если и мы не вернёмся – его обвинят во всём сразу, тогда и увольнение из рядов РА «с позором» (то есть – без права ношения формы, выслуги лет и так далее), может показаться не таким уж суровым наказанием, тут уже трибуналом пахнет…
- Тогда – действуй. – медленно кивает капитан – Приоритет – заложники, но если получится… прикончи всех! Как там наши вечные «недрузья» говорят – головы их мне приволоки… Но главное – вернитесь живыми и людей вытащите. Всё, работаем!
Да, на «Обманке-3» самое настоящее ЧП – побег каторжников. Наглый, шумный и при этом пока что – успешный! Кто-то из этих гадов просчитал процесс точно и грамотно… вот только нас не учёл, и я очень хочу попробовать сквитаться! Особенно с одним, как оказалось, старым знакомым – пора ему, хватит воздух портить…
В каждом из двух бараков содержания есть специально выгороженный «лазарет», на случай возникновения какой-либо инфекционки. Не такое уж редкое событие – каторжники тоже, время от времени, болеют. И болезни иногда бывают и вирусными или бактериальными, так что, обычно, сами обитатели барака отселяют заболевших подальше, на всякий случай. Место здесь такое, что и охрана может чего-нибудь подхватить – слишком близко сельва, а там какой только заразы не найдёшь… Зачастую эти болезни проходят так же, как и возникают – без заметных нарушений функционирования организма. Изредка оказываются более тяжёлыми (в смысле последствий), вплоть до летального исхода – нам показали кладбище каторжан, там, за время существования рудника, набралось больше пяти десятков могил, из которых четыре именно места упокоения заболевших (остальные – неудавшиеся побеги и нападения хищников). Если утром старший барака сообщает, что среди заключённых появились заболевшие, то, после того как основную массу з/к отвозят на работы, врач вместе с санитарами проводит обследование сказавшихся больными, а то и госпитализацию – если ситуация действительно к тому располагает. Разумеется, охранники сопровождают врачей как в барак, так и во время проведения осмотра – так что теоретически шансов у каторжников не много… В этот раз – получилось!
