Пожиратель Душ - Орлов Антон (полная версия книги TXT) 📗
Вассал Аванебихов снова поклонился, выражая согласие.
Ник все еще находился под впечатлением от своего знакомства с Лунноглазой. Ни за что бы не подумал, что это произойдет именно так… Хотя, с другой стороны, если люди гладят кошек, почему кошка не может погладить человека?
Сразу и не сказать, на кого Ксават разозлился больше: на своих наемников, которые, срань собачья, здоровенные лбы, с одним мальчишкой не справились, или на Ника, преподносящего один сюрприз за другим. Теперь вот оказалось, что он довольно-таки сносно владеет мечом и кинжалом.
Посчитается с ним Клетчаб Луджереф. Тупаком будет, ежели не посчитается. Этот Ник еще кровавыми слезами заплачет.
Покамест Ксават засунул свои намерения подальше и вместе со всеми валялся ниц перед Лунноглазой Госпожой, добросовестно бормоча заученную в детстве молитву. Религия – дело святое. Пятерых надобно чтить, чтобы они тебе не наломали.
Когда богиня ушла, и все начали вставать, он тоже поднялся, по-быстрому отряхивая испачканные на коленях штаны.
Драпать надо, как говорили в Хасетане.
Мощный пятнистый внедорожник Доната лучше не трогать – машинка приметная, известная и наверняка снабжена какой-нибудь противоугонной сранью. Ничего, имеются еще две на выбор. Расслышав, что сказала аванебиховскому цепняку Миури, он поскорее распахнул дверцу ближайшего драндулета, повернул голову… И замер с приоткрытым ртом, как деревенский тупак перед витриной универмага.
Надпись, выложенная белыми камнями на голом сером склоне:
«НИК, БЕРЕГИСЬ, ЕЩЕ ВСТРЕТИМСЯ».
Там же только что был кустарник! Скажите на милость, куда все кусты подевались, а?!
Клетчаб взмок, а зубы, собаки, так и норовили застучать. Значит, не было никакого кустарника… Была иллюзия, за которой прятался наблюдавший за представлением Король Сорегдийских гор. Теперь он ушел, оставив угрожающую надпись. Шарики и ролики в голове у Клетчаба быстро-быстро завертелись, обмозговывая ситуацию.
Итак, планы меняются. Даже не думать о мести! Жизнь Ника драгоценна.
Видать, крепко этот сопляк досадил Сорегдийской твари… Пока он жив, пожиратель душ будет гоняться за ним, а не за Клетчабом.
А вдруг он ненадолго жив?.. Ксават, снова взявшийся за дверцу, озабоченно нахмурился. Потом, догадливо ухмыльнувшись, выудил из кармана рогатку (отобрал в Кафьярану у подвернувшегося мальца), подобрал каменюку побольше… Не промазал, прямо по кумполу хрястнуло!
Дважды Истребитель Донат Пеларчи мешком повалился на землю, а решивший проблему Ксават прыгнул в машину, потными руками схватился за руль.
Он и дрожал, и нервно посмеивался. Вот что значит имперское мышление! Донат из-за Ника оборотня упустил – а ну как в сердцах свернул бы шею паршивцу? А мы не тупаки, превентивные меры приняли… Пусть Ник живет, пусть отвлекает внимание окаянной твари от Клетчаба Луджерефа. Клетчаб, считай, в третий раз Короля Сорегдийских гор перехитрил!
Машина свернула под сень цветущих гиомарий. Погони не было.
Теплый розовый вечер. Свисающие с деревьев побеги с цветами тихо покачиваются, аромат свежезаваренного кофе смешивается с лесными запахами. Наверное, именно так должен выглядеть рай.
Ник устроился на траве под раскидистым деревом. Ему было грустно.
Вчера он фактически одержал победу в неравной драке и познакомился с настоящей богиней. Это, конечно, здорово, но… Эннайп ему все равно не видать как своих ушей.
– Ник, твой кофе остывает, – позвала Миури.
Они с Донатом сидели возле кострища, где запекались в углях клубни мануга – вроде картошки, но еще лучше.
Голова у охотника забинтована. Получил вчера булыжником, причем вовсе не от Короля Сорегдийских гор: Донат в тот момент стоял лицом к югу, а камень прилетел сзади. Двое аванебиховских вассалов и бородатый мужик, которого пощадила Лунноглазая, утверждали, что сделал это Ксават цан Ревернух. Другой вопрос, зачем.
– Еще раз встречу прохиндея – так с ним потолкую, что вовек не забудет, – хмуро и торжественно пообещал Дважды Истребитель. – Не посмотрю, что высокородный…
Миури сразу оказала ему помощь. И разбитая голова, и колено, пострадавшее от удара палицей, понемногу проходили. «Понемногу» – это по иллихейским меркам. С точки зрения Ника, то, что такие травмы быстро излечиваются, было настоящим чудом. Впрочем, он ведь и сам вчера подвергся чудесному исцелению.
«Это Дэлги бросал камни в бандитов. Он вмешался, чтобы уравнять шансы, и дал мне возможность победить самостоятельно. Он видел, что я справился. Тогда почему появилась эта надпись? Или он так сильно рассердился из-за Мардария?»
Ник хотел поговорить с Дэлги, но Миури и Донат его не пустили. Пришлось дать им слово, что никуда он не пойдет, а то Миури готова была заключить его в кулон.
Донат теперь видел в нем не «предателя», а «жертву» – тоже хорошего мало.
– Люди для тварей – или еда, или игрушки, и ты для него был игрушкой, – угрюмо выговаривал он Нику. – Ты смотришь на все с высоты своих девятнадцати лет, но иногда и старших послушать не вредно. Я уже без малого полвека на тварей охочусь, их психологию изучил. Так что остынь и лучше порадуйся, что дешево отделался. Это пожиратель душ, всем тварям тварь! Одного его присутствия достаточно, чтобы человека начало трясти и корежить, а ты с ним отношения выяснять собрался.
– Он же наблюдал за нами во время стычки, находился рядом, и мы ничего такого не чувствовали, – напомнил Ник.
– Не рядом, а на безопасной дистанции. Этот эффект проявляется, когда он близко, шагах в тридцати или того меньше.
Они решили задержаться в лесу, пока старый охотник не поправится, а потом вместе доехать до цивилизованных мест. Погода мягкая, провизии в избытке (большая часть продуктов, закупленных для горе-команды Доната, находилась в его машине). И торопиться в Макишту нет причины, раз Мардария потеряли.
– Для нас было бы неплохо заработать эти деньги, но нет так нет, – с легким сердцем решила Миури. – Аванс Регине придется вернуть… Ничего, управимся.
Донат признался, что нуждается в отдыхе, так что он завернет, как обещал, в несколько деревень, а после устроит себе отпуск. Его приглашали в гости Келхар и Элиза. Сейчас они поехали в столицу, чтобы заключить брак перед Зерцалом Истины, а потом отправятся в родовое поместье Севегустов; за это время Донат разберется с оборотнями, которые досаждают здешним селянам, и тоже туда поедет.
Ник рад был узнать, что Элиза ушла от Ксавата цан Ревернуха к хорошему парню. О «сумасшедшем металлисте» Донат отзывался с уважением:
– Вот это истинный высокородный! Не то, что проходимец Ревернух… Аристократ, каких поискать, для меня честь, что он был моим учеником. И девочка славная… Это ведь Келхар тебя развязал и отпустил, пока мы с ней ездили в Рансяльех?
Ник вздрогнул, сперва промямлил что-то невразумительное, потом начал энергично возражать.
– Так я и подумал, что Келхар, – понимающе усмехнулся охотник. – Сам бы ты не справился.
Ник увильнул от прямого ответа. И о Дэлги не стал распространяться, хотя Донат исподволь старался побольше выведать о своей упущенной «дичи».
Пока он сидел под деревом, с умеренной грустью наблюдая, как меняет цвет небо над потемневшими кронами гиомарий, мануг в мундире испекся, а кофе остыл.
– Погоди, попробуй вот так, – Донат посыпал разломанный розоватый клубень, наподобие крупной картофелины, каким-то оранжевым порошком и сухой зеленью. – Для аппетита, старый охотничий рецепт, а то больно ты худой, так нельзя…
Похоже, он испытывал неловкость из-за того, что в прошлый раз своими угрозами довел Ника до голодовки, и теперь во время каждой трапезы с мрачноватой заботливостью уговаривал его съесть побольше.
Запеченный в углях мануг, щедро посыпанный приправами, оказался отменно вкусным блюдом, а кофе Нику и холодный нравился.
Листва почти не шелестела, зато птицы заливались вовсю, и в их хор вплетался еще какой-то звук – далекий, жалобный.
