Полуденная буря - Русанов Владислав Адольфович (лучшие бесплатные книги TXT) 📗

Власдислав Русанов

Горячие ветры Севера. Книга вторая. Полуденная буря

Автор выражает благодарность тренеру конноспортивной базы ДСО «Локомотив» Анатолию Леонидовичу Гладкову.

Пролог

Над далекой Северной пустошью – бескрайней и безжизненной равниной, дальше которой никто из живущих на материке существ не забирался, – зародился ветер. Он промчался над ледяными, разлапистыми языками глетчеров, взвихрился в теснинах ущелий и набрал силу над перевалами Облачного кряжа. Обогнул острые, заметенные снегом пики, на чьих склонах нашли место древние замки перворожденных сидов – старшей расы – заселивших материк прежде людского племени.

Миновав горный хребет, он достиг широкой поймы Отца Рек, или Ауд Мора, как называли величайшую реку мира перворожденные. Северные королевства – Повесье, Трегетрен и Ард’э’Клуэн —встретили его мрачными чащобами, укромными речными заводями да угрюмыми замками баронов-трейгов и арданских талунов, попытались приостановить стремительный полет горами Гривы, Железными, дремучим Лесогорьем. Да поди ж ты поймай ветер решетом!

Из лесных дебрей ветер вырвался на привольные равнины Приозерной империи, в край оливковых и инжирных рощ, золотых пшеничных нив и изобильных тяжелыми сизыми гроздьями виноградников. Погнал рябь по синей с чуть заметной прозеленью глади великого Озера, озера-моря, дающего исток Ауд Мору. Он мог бы живописать и славную учеными мудрецами Вальону – город-на-Озере, и крытые листовым золотом шпили над беломраморными портиками дворцов и храмов стольного Соль-Эльрина, роскошь загородных поместий нобилей и убожество многочисленных хижин рабов. Но где тот умник, способный разговорить тугие струи воздуха?

И везде, где пролетал ветер, ежились, затягивая вороты рубах, люди, прятались в гнездах птицы, укрывались в логовищах звери. Ветер полыхал зноем и не мог охладить разгоряченные головы и пылающие ненавистью сердца. Чего добивался Сущий Вовне, единственный хозяин и творец всего под живительными лучами Солнца и бесстрастным взглядом Ночного Ока, посылая его на землю?

Спроси Творца: для того ли он создал землю и воду, леса и поля, тварей разумных и неразумных, чтобы реки полнились пролитой кровью, чтобы воздух перестал быть прозрачным от дыма пожарищ, чтобы ненависть выплеснулась горячим бурлящим потоком? Вряд ли. В безграничной мудрости своей не стал бы Сущий Вовне творить для такой цели.

Но не задашь творцу вопроса и не получишь на него ответ.

Да и кто посмеет вопросить? Ведь все уже решено поколениями ушедших в Верхний Мир предков. Убей или будешь убитым. Отними или останешься голодным. Нанеси удар на упреждение. Успей или опоздаешь навсегда.

Смотри, у него острые уши, и он бессмертен! Убей!

Смотри, он дик и одет в звериную шкуру! Убей!

У него борода иной масти, чем у твоих братьев! Убей!

Он молится не тем богам, он носит другую одежду, он предпочитает колесницу рыцарскому седлу! Убей, убей, убей!!!

И скакали по лесам и полям ватаги вооруженных всадников, тяжкой поступью двигались отряды щитоносцев и лучников, мчались боевые повозки. Летели жадные до свежей крови стрелы, дротики и арбалетные бельты.

Перворожденные вырезали человеческие поселения. Люди, не оставаясь в долгу, огнем и мечом ровняли с землей сидские твердыни. И, однажды начав убивать, не могли остановиться, вцепляясь в глотки друг другу.

Рыжие арданы били темнобородых трейгов. Те отвечали, а после шли войной на русоголовых веселинов. Пригоряне собирали кровавую жатву на южных рубежах Приозерной империи, а имперские легионы уходили далеко на восход, неся на кончиках пик цивилизацию свободолюбивым кочевникам...

В упругих восходящих струях, раскинув широкие крылья, скользил грифон. Крупный, темно-бурый, с легкой сединой в густой гриве. Такой с легкостью убивает архара или безоарового козла – достаточно одного удара когтистой лапы. Не дрогнет он и перед стаей стрыгаев и уступает дорогу только пещерному медведю.

Припадающее к западной кромке дневное светило окрасило киноварью плотную короткую шерсть на кожаных перепонках, султанчики жестких белых волос над ушами и легкую фигурку в меховом пелисе и кольчужном капюшоне – койфе – на хребте грифона.

У всадника – широкие скулы, раскосые глаза и высокая переносица, переходящая сразу в лоб. А если бы перворожденный сид, Ройг Лох Крунх, дозорный Крылатой гвардии из Шкиэхан Уэв’, снял койф и подшлемник, взору предстали бы уши с заостренными кончиками. Именно за это сиды удостоились оскорбительного прозвища от людей, населяющих Север, – остроухие. Перворожденные же, памятуя о появлении первых человеческих триб, переваливших в одночасье через южный водораздел, одевавшихся в шкуры, не знавших огня и металлов, звали людей «салэх», что в переводе со старшей речи означало «грязный, мерзкий».

Любви и дружбы между этими расами не водилось...

Лох Крунх натянул левый повод, разворачивая грифона по кличке Клуэсэх – Ушастый. Вздыбившаяся гигантским медведем туча осталась справа. Наметанный глаз различил внизу, на горном склоне, развалины некогда могучей сидской твердыни. Копоть еще не сошла с разрушенных стен, но молодые побеги вереска уже втискивались между валунами, угрожая со временем полностью укрыть сожженный замок под зеленым покрывалом.

Дозорный помнил этот замок. Помнил и перворожденных, когда-то живших в нем.

Рассветные Башни ярла Мак Кехты. Один из старейших родов. Первый из ступивших на берег Дохьес Траа из Мак Кехт – Эхбел не уступал древностью рода и знатностью самому королю сидов – Эохо Бекху. По правую руку от владыки сидел бы он, если бы не болезненная гордость, заставлявшая ярла постоянно искать соперничества с остальными родами. Вначале – в охотничьих забавах, потом – в травлях. Это развлечение стало модным века четыре после высадки сидов, бежавших с уничтоженных огнем горных недр островов, на берегу Надежды – Дохьес Траа.

Какие только чудовища не ступали лапами на белый кварцевый песок ристалищных арен! А какие пари заключались на обшитых шкурами лавках трибун!

А еще через полтора-два века откуда-то с Юга поползли, словно весенние ручейки талой воды с горных склонов, стаи двуногих зверей. Кто-то углядел в них уродливую пародию на сидов. Вкупе с отвратной вонью от невыделанных шкур, которыми двуногие звери – звери? – укрывали свои тела, это и послужило возникновению названия – салэх... Грязный, мерзкий, отвратительный.

Новых зверей попытались использовать в травлях. Без особого успеха. Силой-то обделены не были, а вот когтями и клыками уступали даже волкам и кикиморам, не говоря уже о космачах с клыканами.

Первым из сидов, кто понял, что салэх разумны и могут представлять нешуточную опасность, был Эхбел Мак Кехта. Он попытался поднять перворожденных на борьбу. Борьбу на уничтожение. К несчастью, к огромному несчастью для всей древней расы, мало кто прислушался к его пламенным призывам. Тогда ярл начал войну сам. С верной дружиной.

Много крови впитали в ту пору и красноземы, и желтые супеси отрогов Облачного кряжа, и черная жирная земля долины Ауд Мора. Одну, всего лишь одну цель преследовал Мак Кехта – уничтожить салэх, очистить от мерзких и опасных тварей просторы Аэм’Ши Ольен, как называли сиды давший им приют огромный западный материк.

На беду свою, сиды не учли огромного жизнелюбия и приспособляемости этого племени. Косматые полузвери в шкурах дали достойный отпор благородным воителям Севера. Они освоили стальное оружие, верховую езду и основы тактики. Потом двинулись дальше – придумали лук с большей скорострельностью, чем арбалеты перворожденных, и большей дальнобойностью, чем копьеметалки с дротиками. Со временем среди них нашелся военный вождь – кажется, Агрыхом его звали на каркающем языке дикарей, – сумевший объединить разрозненные племена и роды.