Жизнь взаймы - Кононюк Василий Владимирович (полная версия книги .txt) 📗
Основной нашей задачей была разведка. Раз уж затеяли совместный поход, то нужно показать соседям, что в этом есть смысл. Обидчик Белостоцких, естественно, оставался приоритетной целью, но запасные варианты экспроприации экспроприаторов никогда никому не мешали. Для меня, кроме разведки, важной задачей была агитация местного населения, особенно молодежи, по смене места жительства и поиску лучшей доли в казацких землях, а также выстраивание цепочки заинтересованных посредников.
В очередной корчме, найдя себе собеседника, начинал рассказывать какую-то «невыдуманную» историю о переселенцах, о наших подвигах в нынешнем сезоне, о трехстах вызволенных из татарского плена, обустраивающих свою жизнь на новом месте. В конце обязательно начинал насмехаться над глупыми местными гречкосеями, пашущими на дядю, вместо того чтобы удрать на казацкие земли и жить свободными людьми. Обязательно навещал местного священника и жертвовал несколько монет на церковь. Расспрашивал о местном феодале – кто такой, какого вероисповедания, как себя ведет с людьми, как организовано хозяйство. В большинстве своем все новоиспеченные католики сохраняли толерантность, никого перекрещивать в новомодную религию не пытались. Но бывали досадные исключения. Этих мы брали на заметку и проводили разведывательную работу. Подъезды, подходы, охрана – все как положено.
Рассказывал священнику о нашем житье-бытье, о нехватке священнослужителей и агитировал переезжать к нам вместе со всеми крестьянами. Ну а если со всеми не получится, то хотя бы отправлять к нам молодых под видом паломников в киевскую Лавру.
В эти времена паломничество было очень распространенным видом проведения досуга. Народ легко проходил пешком четыреста – пятьсот километров, чтобы добраться до святыни и там попросить у Бога чего-то сокровенного, выстраданного. Так что никого по дороге этим видом путешествия не удивишь. Оставлял координаты атамана из Куреневки, с которым уже были оговорены предварительный прием и размещение переселенцев перед отправкой в наши пределы. Естественно, за такую работу обещались щедрые пожертвования на церковь, причем именно на его церковь и врученные исключительно в его руки.
Чтобы объяснить вдруг возникший у казаков интерес к переселенцам, рассказывал страшную историю о нашем провидце и характернике, который предсказал страшный татарский набег через восемь лет. И только войско казацкое может стать у него на пути – все княжеские дружины татары вырежут без остатка. Поэтому, дескать, укрепляют казаки свои ряды, чтоб стать на пути напасти и не пустить басурман в эти земли.
Особых приключений нам не встречалось, мелкие вооруженные отряды, сопровождающие какого-то шляхтича или боярина, вели себя с нами уважительно, после короткого ознакомительного разговора, кто, куда и зачем, мы разъезжались каждый в свою сторону. Города мы миновали стороной, а когда приблизились к цели нашего путешествия, стали особенно осторожны. Основной отряд ночевал в лесу, а три-четыре человека – в придорожном трактире, где расспрашивали дальнейшую дорогу и болтали с трактирщиком и посетителями о здешнем житье. Заодно пели песни, играли в кости, рассказывали небылицы и бывальщины из жизни киевских бояр и живущих по соседству казаков.
Игра в кости была любимой азартной игрой эксплуататорских классов да и людей попроще. В нее с удовольствием играли как шляхта, так и купцы. Наверняка и простой народ с удовольствием поиграл бы в кости, но отсутствие монет сдерживало распространение азартных игр в этот исторический период. Да и церковь регулярно предавала анафеме как игру, так и игроков. Впрочем, последнее скорее помогало популяризации данной игры, чем наоборот. Ведь запретный плод сладок во все времена.
Поскольку устное народное творчество было основным способом передачи информации в это время, кроме игры, все жаждали побольше услышать о других местах и посетовать или похвастаться своей жизнью. Как у кого получалось. Диалог шел очень продуктивно. Понятие военной тайны отсутствовало напрочь, поэтому вскоре у нас была полная информация о нашем клиенте, его родственниках и близких друзьях. Ситуация выходила напряженная. В идеале нам нужно было нанести удары по семи имениям одновременно. По центральному имению клиента, по бывшему имению Белостоцких, которое он передал своему старшему сыну, две дочки и средний сын тоже отделились. Кроме этого, один из сватов и брат клиента имели свои имения поблизости. Естественно, на этом его родня не заканчивалась, но остальные жили достаточно далеко и могли долго оставаться в неведении относительно судьбы своих родственников. При условии, что мы все сделаем без шума и пыли.
Число способных дать сопротивление в этих семи имениях не превышало сотни человек. Нас собралось около полутора сотен. Собрались мы все, как было договорено, на десятый день после памятного разговора с Михайлом Белостоцким в большом лесу на границе Холмского уезда и Литвы. Обговорив сведения, полученные нами и другими отрядами, приняли следующее решение.
Учитывая, что необходимо было плотно взять цель в кольцо, не давая возможности никому покинуть поместье, одновременное нападение на все семь целей исключалось. Посовещались, и было принято решение разделиться на четыре отряда и ударить сперва по мужской части фамилии. По имению самого клиента, его сыновей и младшего брата. Затем часть казаков остается паковать добычу и снаряжать обоз, а часть наносит удар по имениям дочерей и свата.
Отдельно подчеркивалось, что успех всей операции зависит от согласованности, скрытности совместных действий и качества блокады захваченных поместий. Поскольку в эту горячую пору сбора урожая взаимные визиты были редкостью, особых проблем поставленные задачи вызвать не должны. Первый налет был назначен в ночь с воскресенья на понедельник. Понедельник – день тяжелый, это поняли еще наши предки, поэтому барщину назначали ближе к концу недели. В Литве и Московском княжестве барщины еще не было – там отношения бояр и крестьян ограничивались натуральным оброком. В Польше панщина уже вовсю процветала. Естественно, нам совершенно не улыбалось объяснять пришедшим на панщину крестьянам, что именно случилось, пока они сладко спали.
Меня определили в отряд, который нацелился на бывшее поместье Белостоцких, где поселился со своей семьей старший сын клиента. В его поместье проживал полный десяток гайдуков и еще два десятка дворни. Слуг можно не брать в расчет, тем более что большая часть из них принадлежала к лучшей половине человечества. Нас было тридцать человек, так что ничего невозможного в нашей задаче не было.
Прибыв на место в субботу вечером, мы разместились в лесу возле поместья. По пути у встречных расспрашивали дорогу к городку, лежащему в двух днях пути от интересующего нас пункта. Вечером и ночью провели разведку, выяснив, как охраняется поместье и как проникнуть внутрь, не поднимая шума. В воскресенье часть отряда неторопливо продолжила путь по ложному маршруту, продолжая расспрашивать встречающихся по дороге путников. Ехали мы группой из десяти человек, чтобы не привлекать внимания к слишком большой компании. К обеду неторопливым шагом мы добрались до ближайшего городка. Большая часть расположились в лесочке, а мы вчетвером направились в единственный трактир поиграть в кости и пообщаться с местной публикой.
Расположились мы, как обычно, двумя парами за двумя разными столами, делая вид, что незнакомы. Заказав пива, сразу начали шумно играть в кости. Немного помявшись для виду, товарищи громко попросились в нашу компанию и были приняты.
Надо сказать, что играли мы в самую простую «семерочку», не ограничивая количества участников. Каждый клал на стол монету, после чего по очереди кидали стаканчиком две кости. Те, у кого выпало в сумме семь очков, считались победителями и делили между собой банк после очередного круга. Если семерку никто не выкинул, банк пополнялся новыми монетами, и мы бросали кости по второму кругу. Надо сказать, что после того, как мы приняли новых, «незнакомых» игроков в свою компанию, народ, сидевший в трактире, смелее приглядывался к нам, и вскоре компания разрасталась.
