Арбалетчики в Карфагене (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный" (онлайн книга без txt) 📗
— А меня, значит, не сгубит?
— Ганнибал — это Ганнибал, а ты — это ты. После примирения с отцом ты теперь в антибаркидской группировке.
— Ну, так уж прямо и в антибаркидской?
— Считаешься — по отцу. И надо, чтобы и дальше считался, уже и сам по себе. Необязательно ярым и оголтелым, да и не поверит этому никто, а умеренным, вроде твоего отца. И вот если ТЫ — именно ТАКОЙ — попросишь увеличить и улучшить армию, то к твоей просьбе — прислушаются. Это Ганнибалу нельзя было ни под каким видом, а тебе — можно.
— Короче — ты бы и рад не воевать и армию не наращивать, да вот Масинисса очень уж опасен и покоя не даёт — нельзя перед ним слабым оставаться, — разжевал я ему.
— Да понял я, понял, — отозвался Бостар, — Может быть, вы и правы…
В общем, хорошо посидели, конструктивно. После ухода будущей ганнибаловой смены я уж и сам хотел откланяться, но тесть задержал меня. И пожалуй, правильно сделал — не стоило ревностному карфагенскому патриоту Бостару слушать наш дальнейший разговор. Зачем зря шокировать человека, плюя ему в душу? Он, конечно, тоже циник ещё тот, как и любой мало-мальски бывалый вояка, но не до такой всё-таки степени, как мы!
— Как будем помогать Нумидии? — поинтересовался Арунтий, едва только доверенный раб доложил ему об уходе гостя.
— Финансово — никак, — схохмил я, — Никчему дикарей баловать, пусть сами учатся зарабатывать на жизнь.
— Это понятно, ха-ха! Я имею в виду — в военном смысле.
— Ну, сухопутное войско Масиниссе и те ливийские ветераны наладят, которых Бостар к нему отпустит. Надо будет ещё и немножко тяжёлой кавалерии — попредставительнее с виду, но побестолковее — к нему отпустить, чтоб он и её начал копировать. Легкой кавалерии у него и своей хватает, как и легковооружённого пешего ополчения. Слоны у него тоже есть.
— И тоже легковооружённые. Пожалуй, я организую ему "тайную" продажу нескольких комплектов карфагенского слонового снаряжения. Заодно и карфагенские оружейники на этих комплектах потренируются, чтоб делать не разучились. А то обидно будет, если Совет Ста Четырёх всё-таки сумеет выклянчить у Рима право иметь слонов, но город не сможет их должным образом экипировать. У нас ведь их будет гораздо меньше, чем у Нумидии, и нам нужно качественное преимущество. Да и для тренировки кавалерии панцирные слоны более подходящи — их на учениях можно обстреливать дротиками и стрелами, не боясь поранить. А Масиниссе дадим пару десятков комплектов, чтоб на римлян своим отрядом панцирных слонов впечатление произвёл.
— Это точно, досточтимый. Как только в Карфагене "узнают от разведки" о панцирных слонах Масиниссы, несложно будет разыграть панику со слёзной жалобой римскому сенату. А оттуда пошлют очередное посольство, которое увидит всё собственными глазами — ведь ради эффектного парада своих лучших войск эти дикари из кожи вон вылезут, гы-гы!
— Верно, показуху они любят! Рим будет ошарашен возросшей мощью африканского союзника, ха-ха! Но это на суше. А на море?
Мы склонились над картой, изучая приморские финикийские города.
— Под его властью Сальде и Рузикада, — заметил я, — Но там, насколько я знаю, не очень-то хорошие гавани. Вот Гиппон-Регий — другое дело.
— Обойдётся! — ответил тесть, — Слишком жирно ему будет таким торговым портом завладеть! Сам же говоришь, что незачем помогать ему финансово!
— Тогда, получается, надо помочь ему построить чисто военный морской порт?
— Именно! Любая маленькая гавань, где сможет развернуться трирема, а док и верфь мы ему построим по карфагенскому образцу. Я даже специально для него грека-зодчего найму. Представляешь, какая там суматоха будет?
— Гы-гы-гы-гы-гы! — ага, ещё бы я не представлял! Да я представлял себе эту картину маслом в лицах и в цвете! Это ж прямо петровский флот получается — того самого, пёрднувшего первым. Линейные корабли и фрегаты океанского класса на внутренней мелководной Балтике, в пределах которой для такого флота нет и не может быть достойных его задач. Но зато — красивые, величественные, престижные — в точности, как у Англии и Голландии, этих великих морских держав. Тешат государево самолюбие, подчёркивая величие его государства. А потому — плевать на цену, плевать на технологию, плевать даже на качество, если это не слишком бросается в глаза. Главное — больше и скорее — не любят великие государи ждать. Выстроенный в спешке из не просушенного толком леса, поглотивший прорву выколоченных из народа казённых денег и укомплектованный тысячами среднерусских рекрутов, до того в глаза не видевших моря, этот помпезный океанский флот после смерти своего создателя банально сгнил за ненадобностью. Ну и стоило ли ради обезьяньей показухи "поднимать Россию на дыбы"? То же самое примерно ожидает и Нумидию, если Масинисса заглотит нашу наживку и соблазнится "морским могуществом". А он заглотит, куда ж он на хрен денется! Тупорылые обезьяны из его свиты в такой восторг придут — как же, Великая Нумидия — что хрен он их уймёт, если троном своим дорожит. И задрочит он своих несчастных подданных точно так же, как Пётр задрочил Россию. Даже немного жаль становится этих бедных нумидийцев, как представишь себе такую хрень! Увы, своя рубашка ближе к телу, а нам нужно, чтобы как можно больше неуёмной энергии Масиниссы ушло в "пшик", сработав вхолостую. И ещё нам нужно, чтобы Рим впечатлился стремительным усилением своего африканского союзника и озаботился этой совершенно ненужной ему проблемой. Глядишь — и Карфаген ему тогда понадобится ещё и в качестве боевого хомяка, а не одной только дойной коровы. Всего-то и надо для этого — произвести некоторые небольшие пертурбации…
25. Военные приготовления
— Макс, ты охренел! — завизжала Юлька, едва услыхав, что нам предстоит принять на довольствие больше сотни матёрых испанских наёмников, — Только этой буйной полупьяной солдатни нам ещё не хватало! Ты бы ещё папуасов голожопых набрал!
— Папуасы в Африке не водятся, — успокоил я её, — Они на Новой Гвинее, а она, считай, на другом конце шарика.
— Ну спасибо, утешил! И что с того, что они не папуасы?! Мало нам навязанных твоим тестем конвоиров! Это ты у нас латифундист, капиталист и вообще империалист хренов! Можешь позволить себе и в солдатики поиграться! А нам чем прикажешь сотню этих прожорливых охламонов кормить?! Сволочь ты, Макс! Сволочь и эгоист! Велия, ну хоть ты-то его урезонь наконец! — ага, на женскую солидарность надеется, гы-гы! Только хрен она угадала!
— Я думаю, можно и больше взять, — задумчиво сообщила моя ненаглядная, — Это же наши, турдетаны.
— Да вы чокнутые! Вы в натуре созданы друг для друга! — Юлька окончательно выпала в осадок, после чего мы смогли наконец обсудить вопрос конструктивно.
— Я как "латифундист, капиталист и хренов империалист" беру к себе тридцать пеших и пятнадцать конных! — положил я начало "постойной повинности".
— Наполеон ты недоделанный! — буркнула Юлька.
— Половину всей конницы? А нам по пять всадников оставляешь? — нахмурился Васькин.
— А сколько ты хочешь?
— Почему бы не десяток? Я осилю.
— И в чём проблема? Арунтий просит нас принять ХОТЯ БЫ тридцать конных. Думаю, даст и больше, если сами попросим.
— Вы, два идиота, не вздумайте! — снова взвилась Юлька, — Куда нам больше! Ты, Васькин, если тоже на лошадях помешан, как и этот татаро-монгол, так забирай себе и "нашу" пятёрку, и будет тебе твой десяток!
— Мужики, мне тоже пяти маловато. Это же получается ни два, ни полтора. Давайте уж тогда и мне десяток, — подал голос Володя. Его Наташка фыркнула, но отмолчалась.
— Хорошо, не вопрос, — глупо было бы возражать против столь здоровой инициативы, — Я потом, если решу, что мне десятка конных мало, ещё у тестя попрошу.
— Тебе треуголка не жмёт? Барабан под ногой не слишком большой? — съязвила Юлька.
— Пеших сколько с Серёгой берёте? — вернул я её к обсуждаемой теме.
