Доктор 3 (СИ) - Афанасьев Семён (читать книги полные txt) 📗
— Разминайтесь!
Понаблюдав за Сергеевичем минут пятнадцать, потихоньку спрашиваю Севу до шестидесяти килограмм:
— Что это с ним?
— Вот уже скоро третий час как разминаемся, — раздражённо бормочет Сева. — Сейчас ещё минуты три повертится, потом сам увидишь…
Через три минут Сергеевич, кивнув очередному вошедшему на скамейку, говорит ему же:
— Вот подарили сегодня! — и зардевается лёгким румянцем. — НО есть «но». На семнадцать лет моложе! Вот думаю… Не вернуть ли…
Скамейка, включая меня, в этом месте взрывается мало не лошадиным ржанием (видимо, эту сентенцию Сергеевич уже повторял сегодня не раз), и Дима-полутяж рубит в лоб:
— Сергеевич, мы вас уважаем. Если она моложе вас на двадцатку и дарит костюмы, то лично я уважаю втройне! Но это, Сергеич… А БОКС СЕГОДНЯ БУДЕТ?!!
Это вырывает Сергеевича из сонма грёз о какой-то загадочной сорокатрёхлетней красавице, которая, судя по всему, взялась подкатывать к Сергеевичу. Либо, как вариант, решила благосклонностью ответить на его подкат. Сергеевич рассеянно оглядывает нас, видимо, выныривая из каких-то грёз, и растерянно отвечает:
— Бокс будет. Но — на семнадцать лет моложе!
— А вроде и не весна, — бормочет Дима-полутяж, семеня с пятки на носок от скамейки в сторону зала. — Сергеич, у меня со связкой что-то, это точно не от ваших гантелей вчера?..
Наконец, приход Вовика ставит точку в душевных метаниях Сергеевича. Вовик, перекинувшись парой слов с остальными, сразу со скамейки тащит Сергеевича в тренерскую, где они отсутствуют в течение трёх минут, а потом появляются вместе, при этом Сергеевич уже полностью адекватен.
Когда очередь в тренировочном процессе доходит и до меня, он спрашивает:
— Лена где?
— Сегодня ж на дежурстве, они же сутками.
— А-а-а, ну ладно…
— Она будет ходить. Мы это обсуждали. Просто во все дни, кроме рабочих.
— Да без проблем. Лишь бы на пользу.
После тренировки, от греха подальше, Сергеевича домой везёт Вовик. Который в итоге отбивает в наш спортчат смску:
Вовик: Довёз. Домой проводил. Эта фемина на кухне, звала пить чай, но Сергеевич сказал выметаться.
Дима_вес: А что за фемина-то?
Вовик: Очень даже вполне… [1]
После бокса, забегаю на мойку. Стёпа с Андреем, судя по тому, что вижу, набрали уже четыре машины, две из которых — большие джипы.
— Привет, братва, — здороваюсь с каждым по отдельности.
Они синхронно отвлекаются от работы, подходят и улыбаются, но Стёпа сразу обозначает:
— Привет маленьким боссам! Рады видеть, но давай болтать на ходу, — нам уже в два ночи две машины сдавать, так что… Давай мы будем драить, а ты вон кресло подкати и рядом садись.
— Да я по делу, ненадолго…
— Можешь себе кофе сделать, сам знаешь где и как, — не слушает меня Андрей, выкатывая из угла кресло, которое подталкивает ко мне.
Отвлекаюсь на три минуты в «стекляшку», где делаю, понятно, три кофе, с которыми возвращаюсь в бокс:
— Братва, такой вопрос. Есть один пацан, совсем молодой — десять лет. Вначале думал к Илье сразу, но потом решил к вам посоветоваться…
— … ну я не тупее твоего деда. Я лет с семи поросят кормлю. — Склоняет голову к плечу Степан, поднимая левую бровь, видимо, для иллюстрации. — Так что, всё правильно. Не знаю как там с законом, но в десять лет вон южные соседи уже выпас небольшой отары могут поручить…
— Для тех, кто не в курсе, детям асфальта, то есть, — продолжает Андрей, поскольку Степан отхлёбывает кофе. — Поросятам варится большая кастрюля. Как бы не на двадцать литров. Если их много — то сорок. Потом это все на вытянутых руках — потому что ты ещё маленький — нужно перегрузить в вёдра и перетаскать. Переступая через всякие пороги, балки, в селе их куча…
— Да-да, потому что свинарник обычно отдельное здание, га-га, — подключается Степан. — И свиней на кухне никто не держит, ааа-га-га. А варить один хрен им можно только на кухне — потому что печка нужна.
— Ну-у-у, есть ещё летняя кухня, но суть эта, да. — Андрей забирает у Степана остатки кофе и выпивает сам. — Потом вода. Тоже вёдрами. Поилку перед этим обязательно помыть! Моется она под шлангом на улице.
— И весит как та кастрюля с кашей, — морщится Степан. — Её надо вытащить и затащить. Чтоб помыть. Блядь.
— То у вас, жлобов, — смеётся Андрей. — У нормальных людей деревянными никто уже сто лет не пользуется… Цинк или нержавейка. Но всё равно, «зарядка для хвоста» ещё та. И так каждое утро. Без выходных, праздников, опозданий.
— Поросята ужасно нежная сволочь, — компетентно кивает Степан. — Хоть график собьёшь им, ну, позже накормишь… Хоть температура не та… В общем, вплоть до того, что передохнуть могут… Батя потом тебе — …, да…
— В общем, десять лет — это у вас в городе типа дитё. У нас уже вполне работник, прав твой дед, — доносится из джипа голос Андрея, который вернулся к оттиранию пятна на полу.
— Или вон у соседей на юге. Отара баранов так на полста. — Степан выбирает тряпку для полировки пластика, — каждый баран считай сто баксов. Грубо. Ну ладно, пусть полсотни…
— Так и отара бывает не на полсотни, а на три сотни! — доносится из машины Андрея.
— Да. И вот эту отару вполне могут пасти пара пацанов лет по семь. Редко — десять. И ничего… грубо, если пара сотен баранов даже по полста долларов, это десятка, — подводит итог Степан. — Тысяч баксами. Только в отличие от пачки баксов, стадо баранов то в овраг свернуть норовит, то разбрестись, то обратно не разворачивается, то от водопоя не идёт никуда, хоть стреляй их на месте…
Из машины Андрея доносится гомерический хохот, потом он кричит:
— Наш Стёпа решил подколымить после восьмого класса! И имел опыт! Минус триста баксов от родителей хозяевам за первую неделю, а-а-ага-га-га-га!
— В общем, давай пробовать. — Недовольно бросает взгляд в сторону Андрея Степан. — Не обидим. Приглядим. Днём с мойкой кому-то справляться надо. Один из нас тут постоянно теперь присутствует.
— А чего так? — интересуюсь. — Вы ж учиться днём должны?
— Так объект за нами закрепили, когда ты ушёл. Предлагали ещё человека от начальства, но мы посоветовались и решили, что чужих не надо. — поясняет Степан. — Потому один на парах, а второй тут. На следующий день меняемся. Твой пионер как раз будет кстати.
— А не боитесь учёбу запустить? С таким посещением через сутки? — интересуюсь, поскольку интересно узнать, что у них в жизни изменилось.
— Да тут сезона-то осталось… Хорошо если месяц. А сессия через полгода, — отмахивается Степан. — В общем, дай наши телефоны своему малому и пусть приходит…
На ужин, подумав и прикинув, что жара спала, решаю сварить харчо: и Лене завтра будет днём чем нормально питаться (если она решит посидеть дома до обеда), и варить его долго, потому как раз успею закончить все дела перед сном. А даже если захочу спать, недоваренный суп не даст.
Разделываю мясо, заливаю водой и ставлю на огонь. Вариться ему долго, потому погружаюсь в сеть.
У Бахтина срач в коментах. Одна группа — его почитательницы пенсионного возраста — голосят, что он — единственный честный на всю Генпрокуратуру (что, может быть, не так уж и далеко от истины…)
Они же высказывают опасения, что ему теперь нужно очень беспокоиться за свою безопасность. В качестве аргумента, приводят какую-то цитату из какого-то Маркса, что де «…нет такой подлости, на которую не пойдёт капиталист за триста процентов прибыли». Что-то в этом духе.
Вторая группа — безликие аккаунты без фотографий, личных данных, сделанные как под копирку — педалят мысль, что это грандиозная подстава и что это Государство выявляет недовольных. Дескать, не ведитесь.
По теме, с цифрами и какими-то ссылками на известные автору детали, вяло отвечают лишь чекисты и менты.
Комаровских, тегнутый Бахтиным как ДВБ Центрального Аппарата… безопасности, вообще прямо на стене на всеобщее обозрение написал: «Олег, ты ебанулся?! Просто позвонить что, руки отсохли?!»
