На исходе лета - Хорвуд Уильям (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT, FB2) 📗
— Но ведь это путь, которым мы должны идти, не так ли? — властным тоном сказал Бичен. — Мне он кажется верным.
Мэйуид печально кивнул, потом устало потряс головой, потом снова кивнул.
— Я пойду один, — заявил Бичен, — мы выбрались из Данктона, и теперь я смогу найти дорогу.
Но Мэйуид быстро прошел мимо него, сделал несколько шагов вперед по дороге, обернулся и, невесело усмехнувшись, обратился к Бичену:
— Пообещай мне одну вещь, о храбрейший: если наш «верный» путь приведет нас куда-нибудь, где неподалеку окажется Бакленд, не говоря уже о Слопсайде, ты, Бичен, пойдешь первым. — И с этими словами, решив отдаться свободному духу странствий, который часто приводит тех, кто имеет мужество следовать ему, туда, куда угодно Камню, Мэйуид свел их с насыпи при дороге ревущих сов и направился на юг, в Долину Аффингтона.
❦
Детали их первоначального маршрута, вошедшего в историю как Первое Странствие Бичена, сделались предметом исследований, и о них много спорили. Можно с уверенностью говорить лишь о нескольких фактах, касающихся ранних недель этого путешествия. Мы знаем только, что Бичен, привыкший к тому, что все кроты — друзья, проявлял естественное желание побеседовать с любым встречным. Поэтому Мэйуиду и Сликит стоило больших усилий убедить его, чтобы он был осторожнее, хотя бы на первых порах. Бичен все-таки внял их советам, и Мэйуид, худой, весь покрытый шрамами, и Сликит, элегантная и властная (это качество она приобрела, готовясь стать сидимом), шли впереди него.
Однако нет доказательств того, чтобы на Бичена кто-либо обращал особое внимание, — обыкновенные кроты, гвардейцы или грайки. Хотя та часть долины, куда они попали, была под властью Слова, тут обитало очень немного грайков. Дело в том, что Вайр в Бакленде проводил определенную политику, заключающуюся в следующем: он сгонял кротов в крупные системы, а мелкие сами собой отмирали. Это имело смысл, поскольку чума и первое вторжение унесли много жизней. Вайр знал, что некоторые изгои селятся в опустевших системах, и боролся с этим с помощью налетов гвардейцев, бравших в плен кого им удавалось захватить, а также примерного и жестокого их наказания.
Кроты, умудрявшиеся избежать пленения, были самыми хитрыми и ловкими. Большинство были сторонниками Камня, а остальные имели свои собственные причины жить и давать жить другим. Эти кроты хранили в секрете то немногое, что осталось у них от веры, а что до их потомства, родившегося весной, то к октябрю оно подросло. Хотя эти юные кроты и опасались грайков, они обладали храбростью и наивностью молодости, так что рисковали прокладывать тоннели в опасных местах, лишь бы червей было побольше.
Именно такого рода свободомыслие должно было искореняться великим походом. Так что, если бы Бичен отложил свое путешествие в эту долину до ноября, он увидел бы здесь гораздо более мрачную картину.
В самом деле, если бы они с Мэйуидом не решили, что правильнее всего идти из Данктона на юг, они угодили бы прямо в приближавшуюся темную тучу, которую Люцерн выслал из Кэннока.
Можно с полным основанием сказать, что сам Камень привел их в Долину Аффингтона, ибо в начале октября Бичен все еще мог свободно разгуливать среди ее жителей, которые поклонялись Камню, в относительной безопасности. И даже более того — он нашел такое место, где отважные молодые кроты, воспитанные в вере в Камень, готовы были следовать за тем, кто проповедовал Безмолвие Камня.
Как мы можем догадаться, в первые кротовьи недели путешествия Мэйуид и Сликит много раз предостерегали Бичена, чтобы он не слишком откровенничал относительно Камня. Но в любом случае несомненно, что первым делом он поступил именно так, как советовал Триффан. Тот учил слушать и еще раз слушать — и, только когда сердце наполнится любовью, а ум успокоится, говорить.
Должно быть, именно это Бичен и сделал, но, поскольку скрытность и обман были не в его характере и, по его мнению, крот должен твердо стоять на всех четырех лапах, довольно скоро он стал называть свое имя, систему и веру.
Однако удивительно, что самая ранняя запись о первом путешествии Бичена (не считая кратких записок, оставленных Мэйуидом) сделана неизвестным сидимом в Благроуве — небольшой системе грайков, находящейся между Данктоном и Файфилдом.
«Благроув. Два изгнанника, один из которых болен, второй — Каменный придурок. Они с готовностью сообщили свои имена: Мэйуид и Бекнон. С востока; систему не указали. Бекнон говорил о Камне. Я предупредил его, но он продолжал свои дурацкие рассуждения. С лета стало больше Каменных придурков, и что-то следует предпринять».
В этой записи не упомянута Сликит, — возможно, она спряталась, чтобы ее не узнал бывший соратник-сидим. Что касается «Бекнона», то это, вероятно, имя Бичен, которое сидим плохо расслышал.
Слова о «Каменных придурках» наводят на мысль, что в той части долины было немало кротов, настолько обезумевших от болезней, пережитых бед и тягот бродячей жизни, что они открыто говорили о Камне. Ясно, что до тех пор у грайков не возникало необходимости их наказывать, поскольку они считали, что «Каменные придурки» совершенно безобидны. Однако фраза: «Что-то следует предпринять» — зловещий предвестник новых репрессий, которые должны были скоро начаться.
Хотя на первых порах Бичену и его друзьям удавалось оставаться незамеченными, вскоре имя Бичена стало более широко известно среди последователей Камня в долине.
Особенно показателен в этом смысле инцидент с исцелением крота по имени Букрам в Драй-Сандфорде. По-видимому, до небольшой колонии кротов, живших в Сандфорде (вересковая пустошь чуть западнее Благроува), дошли слухи о кроте, всецело принадлежащем Камню. Возможно, также стало известно, что он — целитель. Как бы то ни было, однажды перед Биченом и его друзьями, которые в тот момент обедали, предстал крот, спросивший, не является ли один из них поклонником Камня.
— Мы все камнепоклонники, — тихо ответил Бичен, пристально глядя на незнакомца. — Что тебя беспокоит?
Незнакомец, имя которого было Поплар, удивился такому ответу и, запинаясь, сказал:
— Ничего. Просто мы слышали, что ты можешь… мы думали, ты бы мог… твое имя Бичен? Один крот сказал нам, что ты говорил о Камне. Ну вот мы и хотели бы послушать, что ты говоришь.
— Что тебя беспокоит? — снова повторил Бичен. — Я нужен тебе из-за этого, а не из-за моих слов.
— Ты пойдешь? — поспешно спросил Поплар. — Пожалуйста!
И они отправились в путь по пыльной дороге, ведущей вверх, в Сандфорд. Там, на склоне над ручьем, Бичен увидел несколько убогих нор и пять кротов.
Вскоре Бичен услышал рассказ о кроте, который, как он прочитал в сердце Поплара, внушает им страх. Маленькая колония образовалась, когда у Поплара и его подруги осенью появилось трое детенышей, один из которых умер. Оставшиеся в живых дочери вырыли тоннели рядом с жильем родителей, а весной явился какой-то путник и взял себе в жены одну из них. Потомства у них пока что не было.
— Мы живем тихо и мирно, избегая грайков. На вересковой пустоши, наверху, куда не заглядывают гвардейцы, мы встречаемся со своими единомышленниками и по-своему возносим молитвы Камню. Но в августе наш покой был нарушен, и теперь нашей жизни угрожает опасность. Мы не смеем перебраться отсюда, но в то же время опасаемся и оставаться здесь… — По виду остальных было ясно, что они живут в постоянном страхе.
— Вы позвали нас сюда не для того, чтобы узнать о Камне, не так ли? — нетерпеливо спросил Бичен. Поплар молчал. — Вы цените наши когти, а не сердца, — продолжал Бичен. — Ответь мне, трудно помочь тому, кто не осмеливается сказать правду.
Поплар уткнулся в землю носом.
— Итак, крот?
Поплар кивнул и, подняв голову, выпалил:
— Я не знаю, как ты об этом узнал, но ты прав. Мы услышали, что где-то неподалеку появился Каменный придурок. Говорили, что ты сильный на вид, а с тобой — двое других. Правда, я не знал, что они старые. Но я все равно подумал, что, если вы придете, тот, который нам угрожает, может испугаться и уйти.
