На исходе лета - Хорвуд Уильям (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT, FB2) 📗
Вот это и есть ваше задание. И его нужно выполнить быстро, поскольку Слово жаждет поскорее вынести приговор тем, кто глумится над ним с помощью своей веры. Помните это. За каждое нечестивое слово, которое вы услышите, умрут десять последователей Камня, за каждую насмешку над сидимом или угрозу в его адрес умрут сто последователей. За каждого крота, повернувшегося спиной к Слову и лицом к Камню, умрут его жена, дети, родня — весь его подлый род будет караться смертью.
— Когда это будет? — вскричали они.
— Когда? — прошептал Люцерн, и глаза его сузились и стали еще чернее. — Я хотел бы вам сказать когда, но не смею сделать это даже здесь, поскольку среди нас сейчас скрывается Камень. Да, кроты, он здесь! Я скажу, когда настанет срок и я буду уверен, что предатель-Камень не успеет предупредить свое отродье. Но узнайте же, по крайней мере, вот что. — Тут рыльце Люцерна помрачнело. Его когти принялись скрести землю, он сгорбился, подавшись вперед, и все пододвинулись чуть ближе, словно то, что Люцерн собирался поведать, было самой темной тайной. — Благодаря заданиям, которые вы выполните, Слово сможет обрушить на Камень всю свою силу правосудия и отмщения. Это и будет та ночь, когда я вступлю в должность. И вот тогда все мы будем облечены могуществом суда Слова.
Вот что сказал Люцерн, и этого было достаточно, чтобы Кэннок загудел от волнения, как муравейник, а сидимы зловещими тройками разбрелись по всему кротовьему миру, целеустремленные и исполненные решимости.
Весь следующий день кроты покидали Кэннок, торопясь выполнить свои задания. Многие приходили попрощаться с Люцерном. Другие, знавшие его не так уж хорошо, медлили, стараясь улучить возможность хотя бы улыбнуться ему в надежде завоевать расположение. Гиннеллу было поручено удерживать западные границы, пока Клаудер не пришлет новые приказы, а это должно было произойти очень скоро.
Даже незначительные детали не были забыты. Три последователя Камня, которых стерег Друл, были отпущены на свободу.
— Они будут исподволь внушать доверие к нам, — сказал Люцерн, но Друл не понял и нахмурился.
— Не огорчайся, Друл, скоро у тебя будет столько работы, что ты не можешь себе представить в самых смелых мечтах.
Через день в Кэнноке не осталось сидимов, и зараза Слова опять начала расползаться по всему кротовьему миру.
После этого Люцерн снова стал беспокойным, и вот тут наконец Мэллис вернулась из Биченхилла.
— Тебя долго не было, — сказал Люцерн.
Мэллис улыбнулась и погладила его бок.
— Там, где я была, много приятного и удивительного, — заметила она.
— В Биченхилле?
Она кивнула.
— Там много приятного?
— Да, мой дорогой. Очень, очень приятного. Ты будешь доволен.
— Расскажи мне, — прорычал он.
— Полностью или вкратце и только самое приятное?
— Вкратце.
— Там живут твои родственники.
— Мои родственники? Ты имеешь в виду Хенбейн? — В его голосе прозвучали ужасная надежда и ужасный гнев.
Мэллис рассмеялась: с
— Нет, нет, мой дорогой, гораздо лучше. Твои родственники, твои пропавшие брат и сестра.
— Мои брат и сестра? — слабым голосом повторил Люцерн, словно не понимая значения этих слов.
Она медленно кивнула, не собираясь торопиться. Подобно тому как Люцерн мог вертеть толпой кротов, Мэллис умела вертеть Люцерном.
— Да, да, любовь моя. Нежная Хеабелл и сильный Уорф. Твоя сестра. Твой брат.
— Они живут в Биченхилле? — спросил потрясенный Люцерн.
— О да, да, именно так. И это еще не все… хотя, поскольку ты сказал, чтобы я рассказала вкратце… — Мэллис хихикнула.
— Рассказывай, — нетерпеливо приказал он.
— Тебе не стоит ими гордиться. Судя по всему, они оба такие достойные последователи Камня.
— Если это правда…
— Правда, мой Господин, чистая правда. А поскольку это так, что ты сделаешь? — спросила она, и, хотя рот ее наполнился слюной от предвкушения, в широко открытых глазах было самое невинное выражение.
— Нечто такое, чего никогда не забудет кротовий мир, — самым угрюмым тоном ответил Люцерн.
— Хорошо, о, хорошо, — промурлыкала Мэллис. — Я знаю, что это будет Хорошо.
Глава девятнадцатая
Те кроты, которые никогда не бывали в Биченхилле, возможно, удивятся, как этой системе удавалось так долго сопротивляться Слову. Но те, кому приходилось туда забредать и кто останавливался, чтобы полюбоваться на струившиеся ручьи, кого одурачивали туманы, каждый раз до неузнаваемости преображавшие долины, — те поймут. Биченхилл не так-то легко найти, а не то что захватить.
Пока армия продвигалась бы к возвышенности, с трудом пробираясь по запутанным известняковым тоннелям Биченхилла, туда, где высится скромный Камень системы, ее приход был бы давно замечен, а обитавшие здесь кроты давно попрятались бы.
Это воистину благословенное место, и, должно быть, на него пролился особый свет Камня в те давние времена, когда Камень создал кротовий мир и явился первый Белый Крот, Бэллаган.
И не то чтобы Биченхиллу не досталась его доля чумы и бед, а в недавнем времени не его коснулось тревожное ожидание прихода тьмы. В самом деле, с того самого странного дня в июне, когда Уорф так неожиданно покинул свою сестру и спутников и какое-то безумие заставило его кинуться к Камню и коснуться его, Биченхилл, можно сказать, был начеку.
Кроты Биченхилла, которые всегда были близки к Камню и его предзнаменованиям, принимали такие вещи всерьез, тем более на этот раз. Дело в том, что после того, как Уорф коснулся Камня, с севера пригнало грозовые тучи и разразился такой ужасный ливень, что потоки воды затопили тоннели. Погибло семь кротов: четверо утонули в своих норах, не успев выбежать, двоих разбило о камни, куда их швырнул бурный поток, а седьмая умерла непонятно от чего. Когда ее нашел Сквизбелли, ее безжизненный взгляд был устремлен на мрачное небо, откуда изливались потоки воды: казалось, она увидела что-то такое, от чего ей расхотелось жить.
Ливень прекратился, земля вскоре подсохла, но эта буря оставила в сердцах всех кротов какое-то дурное предчувствие, отравившее радость лета. Великий Сквизбелли стал задумчивым и осторожным. Он предвидел грядущие беды, с которыми не могли сравниться те, которые обрушивались на них прежде.
Однако долгая и благородная история его системы хорошо подготовила Сквизбелли. В юности отец ознакомил его со всеми ходами-выходами из тоннелей и показал всевозможные маршруты, которые мог избрать враг, и также варианты отступления и потайные места, где можно спрятаться. Благодаря всему этому кроты Биченхилла могли запутать и деморализовать даже самого упорного захватчика.
На всякий случай Сквизбелли обошел все тоннели и вновь удостоверился, что все еще знает свою систему. Именно эти знания, которые он так удачно применял в тяжелые годы, когда ему выпало на долю быть вождем единственной значительной системы на севере, помогли успешно сопротивляться грайкам.
Когда Сквизбелли был молодым, Рун уже правил, и зловещее могущество Слова, а также обычаи его последователей были хорошо известны кротам Биченхилла. Они воочию видели ужас, разрушение и жестокость, сопровождавшие долгий поход Хенбейн на юг.
Сквизбелли мужал именно в этот опасный и тяжелый период, и мало кто так стойко защищал Камень, систему и кротов от злобного Слова. Заставляя захватчиков заблудиться в очаровательных долинах и на прелестных склонах и затрудняя им доступ к более высоким точкам, кроты Биченхилла сохраняли свою общину.
Несмотря ни на что, они оставались искренними и открытыми, но их трудно было одурачить; хитрыми, но не коварными; сильными физически, но не агрессивными и не задиристыми; реалистичными, но помнящими о любви к родному краю и о вере, в которой были воспитаны.
Сквизбелли был олицетворением всех этих прекрасных качеств, а кроме того, обладал чувством юмора и грубоватым добродушием, за которыми скрывались прочие достоинства: ум и здравый смысл. К тому же он умел добиваться, чтобы ни один крот не разленивался: Сквизбелли напоминал нерадивым, что Камню нужно служить надлежащим образом, что он требует постоянного внимания и кристальной честности.
