Буранный год (СИ) - Юленков Георгий "Коготь" (лучшие бесплатные книги .txt) 📗

Как потом рассказывала ей сама Вайолет, она даже не сразу поняла, почему их 'Илья' выпал из строя. И, лишь оглянувшись на пилота, сержант заметила от боли хватающего ртом воздух Ромека. Одной трясущейся рукой он еще держал штурвал, а второй судорожно пытался остановить кровь своим шелковым пилотским шарфом. Стрелок турельного пулемета 'Бреда' одной из этих 'бешеных Савои' все-таки добился цели. Было ясно, что с таким ранением вести и посадить самолет Иржи не сможет. Да и просто может истечь кровью. Вайли отстегнулась со своего сиденья, выхватив из кармана индпакет, зубами порвала упаковку, и резво кинулась перевязывать командира, как их когда-то учил Моровски. Пока шла перевязка, почти неуправляемый бомбардировщик летел со снижением куда-то на юго-восток. Самолетов звена видно уже не было. Перевязанный Ромек получил укол морфина, и сполз с пилотского кресла вбок. А Вайли быстро перехватила штурвал, пока самолет не потерял управления. В кабине было тесно. Автопилота на русском самолете не было, поэтому оттащить, и поудобнее уложить чеха в штурманской кабине, было нельзя. Они и так на всех этих маневрах потеряли больше трех тысяч футов высоты, и сейчас шли куда-то в неизвестность. Вайли припомнила карту, сменила курс с 220 на 170, и стала медленно подниматься до десяти тысяч футов, чтобы оглядеться. Пока лишь серое море было под крыльями...

Ориентировку они восстановили поздновато, из-за чего оказались в районе, регулярно посещаемом воздушными охотниками фашистов. Шестерка 'Фиатов' перехватила их ковыляющий самолет уже на подлете к аэродрому Лариссы. Дальше все замелькало в памяти Купер нечеткими образами. Вот она орет - Мэгги! Я кручу влево! Бей ведущего! На это Крафт успевала угукнуть, и сама, дико ревя, словно гризли - Вот вам, получите бастарды!!! - выпускала очередь за очередью из спаренного верхнего пулемета, периодически добавляя огнем из люковой установки. Уже после этого боя, Купер утвердилась в новой мысли. Не будь того самого первого их опыта в Монтгомери, когда холостой стрельбой из станкового 'Виккерса' они с Мэгги отгоняли с холма учебный штурм солдат национальной гвардии, в этом воздушном бою все могло закончиться плохо. Даже боевые тренировки 'амазонок' не столь сильно поменяли сознание девушек, как те короткие учения. А между тем, итальянцы трижды успели изрешетить крылья и кабину их машины. Сбить упрямого 'Илью' так и не смогли, хотя даром их атаки тоже не прошли. На правом крыле 'Гном-Рон' вдруг заработал с перебоями, выпустив тонкую струйку дыма. Мэг получила касательное ранение плеча и царапины на лице от осколков остекления, а к Купер прилетел рикошет от бортовой бронепластины. Пуля пятидесятого калибра вошла неглубоко под кожу голени. Поначалу боли Вайолет не чувствовала. Наконец Мэгги смогла зажечь одного фашиста, второго завалил русский 'Поликарпов-16', взлетевший с аэродрома Лариссы. Спасителем оказался командир сквадрона добровольцев кэптэн Григорий Бахчиванджи, остальных итальянцев отогнали его подчиненные. Вайли с трудом посадила малознакомую ей тяжелую русскую машину, на полосу, и расплакалась. Адам готовил их именно к таким боям и посадкам, и даже текст марша написал об этом же. Но вживую все оказалось намного страшнее.

Из последних сил Вайли заставила бомбардировщик сползти с полосы, и выключила моторы. Вокруг самолета сразу появилась толпа. Вперед вылез врач, и что-то громко кричал на своем греческом. Языка хозяев страны Вайли почти не знала. Когда их уносили на носилках, сбоку появился их спаситель кэп Бахчиванджи, и положил ей в ладонь какой-то медальон. 'Носи не снимая. Ты молодец!' сказал он по-русски, и очень ласково улыбнулся. И от его улыбки как-то сами собой высохли слезы. Тем же вечером в палате госпиталя Купер узнала, что спасенный ею Иржи Ромек, хоть и потерял много крови, но остался жив. Впрочем, летать он теперь сможет очень не скоро. Через пять дней их с Мэгги навестила внушительная делегация. Вместе с нервно закусившей губу Кокрэн, и улыбающейся Расковой, в палату зашли виденные ею в штабе Генерал Скулас, Генерал Корнильон-Молинье, штабные офицеры Амбруш, Будин и Коккинаки. А их спаситель Григорий Бахчиванджи где-то раздобыл цветов и, нарушая все требования субординации, первым вручил свой подарок им с Мэгги. А Маргарет, так засмущалась, что лицо её стало свекольного цвета. Когда потом остались в женской компании, над ней подтрунивали - мол, не буксуй, хватай русского и тащи его в церковь. Но Раскова огорчила великаншу, мол, в Русском институте военной авиации у Григория имеется жена с грозным именем Ираида.

Толпа гостей вела себя шумно, и даже получила замечание главврача. Но тут греческий генерал взял слово. На английский его спич перевел полковник Амбруш.

-- Ваша доблесть леди навсегда останется в памяти греческого народа! Спасибо вам от всей Греции! Вставать не нужно, лежите. Через три дня состоится ваше награждение. И я буду очень рад лично наградить столь достойных воительниц дружественных нам стран.

Генерал их не обманул. Временно отпущенных из госпиталя американок, вместе с русскими летчицами, вскоре привезли в столицу Греции Афины. Одноцветные летные комбинезоны сменились на специально пошитую женскую офицерскую форму. Церемония прошла очень торжественно. Оркестр играл военные марши. На удивление четко были исполнены женский военный марш 'амазонок', и советский 'марш воздушного флота'. Местный генералитет соревновался в длине своих речей. А Купер во все глаза смотрела на восхищенно аплодирующих ей военных. Жаклин тогда несколько сумбурно выдала ответную речь. Сказав, что борьба с фашизмом дело общее и женщины не оставят мужчин одних в этой борьбе. Ее речь вызвала аплодисменты и выкрики греков и добровольцев. Потом был банкет...

Купер и Крафт получили тогда Греческий 'Добровольческий Крест' и специально для них учрежденный орден 'Афины разящей'. Такой же набор орденов достался девицам Расковой и самой Кокрен, хотя последняя считала свою награду не столь заслуженной. После выписки Вайли была переаттестована на лейтенанта греческих ВВС. До их отъезда во Францию, командированным американкам удалось совершить еще три вылета на ближнюю разведку. В дальние рейды заокеанских летчиц больше не выпускали. Вскоре они вернулись в Шербур, чтобы приступить к тренировкам их только что созданного франко-американского сквадрона, которым командовала Журжон. И вот теперь ситуация вывернулась на изнанку, теперь сама Кокрен ранена в боевом вылете. Это ей подруги говорят приятные успокаивающие слова, и выражают свою любовь и заботу. И очередная приятная церемония награждения еще впереди...

Все это Джеки ощутила под веселый щебет своих подруг и подчиненных. Ей вдруг стало очень уютно. Все-таки в мужском или смешанном коллективе, отношения между ними были бы несколько другими. Между боевыми подругами возникло бы соперничество за мужчин, и начались бы интриги. А интриги на войне это лишнее, и без того хватает сильных переживаний. Впрочем, от хорошего флирта она и сейчас отказываться не собиралась. Французы вели себя очень галантно. Не то, что их 'загадочный странник' Моровски, который словно какой-то ледяной принц, никак не мог выбрать себе достойную его принцессу. Пусть этот 'стоик' так и остается не взятой твердыней ('амазонки' все равно будут вечно ему благодарны за все, что он сделал). К тому же, она и ее крошки в монахини идти не планируют, и всегда легко найдут себе пару. Размышляя об этом, Жаклин лишь немного позавидовала подружке Вайли, которой Хьюз написал отдельное письмо, приглашая ее на главную роль в новом фильме. Что ж, Купер заслужила это, когда спасала от смерти своего командира Ромека и, когда водила в бой 'амазонок'. Вместе они стали легендой для многих девчонок в Америке и в Мире. Жаклин вдруг ощутила спокойную гордость. Все тревоги и душевные терзания куда-то отступили, и в этот момент Жаклин поняла, что ее мечта сбывается прямо на глазах. Что все у них будет хорошо, и уже совсем скоро их ждет Америка. Они побывали на настоящей войне, и своими делами доказали скептикам, что их обучение вовсе не блажь 'казановы' Моровского. И появилась уверенность, что честолюбивая мечта Джеки возглавить женскую авиацию когда-нибудь точно сбудется...