Идальго (СИ) - Номен Квинтус (хорошие книги бесплатные полностью .txt, .fb2) 📗
Еще народ потихоньку потек в Уругвай и Аргентину с республикой Риу-Негру (в последнюю все больше из Португалии народ поехал и немного из германских княжеств), но наплыв иммигрантов был здесь не особо велик. Зато «естественный прирост» в странах Союза поражал воображение, причем не только в самих этих странах. Николай, когда ему кто-то приволок сводку об изменении населения этих стран (ему такие сводки каждый год приносили, так как от этого зависела доля, которую южноамериканцам должна была отстегивать русская промышленность) не утерпел и приехал (лично!) ко мне за некоторыми разъяснениями?
— Александр, а расскажи-ка мне, где в этих сводках наврали, и кто именно наврал. И когда наврал: ну не может же быть, чтобы народ в стране так быстро прирастал!
— Николай Павлович, ну отчего же не может? Давайте сами подсчитаем тут с вами, причем для простоты отбросив всех, кроме простых мужиков. Этих мужиков во всех странах Союза сейчас, если округлять, около восьми миллионов. Из них половина — дети, остается четыре. Их четырех миллионов половина — бабы, а так как особых развлечений у мужиков и нет, то каждая баба в среднем за три года двоих младенцев и рожает. Получается, что рожают они миллион четыреста тысяч младенцев в год, из коих не умирает от голода, холода и болезней всяко больше миллиона. От голода не умирает потому что земли там плодородные и скотины больше, чем людей, так что и хлеба, и мяса у всех их в достатке — даже в избытке, так что и Чернышёву мясо сушеное продают сколько он вывезти способен. С холодом там тоже большие проблемы, мало там вообще мест, где замерзнуть можно. Вот и получается, что в год население там на миллион прирастает. Пока детишки эти не подрастут и сами рожать не начнут, то прирост особо и не увеличивается, но вот лет уже через десять число баб рожающих тоже прирастать начнет, по полмиллиона в год…
— Там что, в десять лет рожать начинают? — удивился император.
— Нет, но детишки в таком темпе уже лет пять, если не больше, рождаются… просто их особо никто и не считал пока. Я думаю, что на самом деле там — если детишек малых все же считать — народу не восемь миллионов, а уже за джину миллионов будет. Ну а в среднем да, в год процентов десять прироста идет. Потом, конечно, прирост сей уменьшится: все же и поля не безграничные, и стада не бесконечные…
— А мы у себя такое устроить можем? Ну, хоть в половину…
— Николай, а что ты у меня-то об этом спрашиваешь? У меня вот жена нынче на сносях, и за себя я в этом деле поручиться могу. А за всех мужиков империи…
— Вот хочется иной раз тебе как следует по башке деть чем-то тяжелым! Я про то, как младенцев от смерти безвременной спасать, спрашиваю.
— А зачем?
— Чтобы Державу развивать в ней людей должно быть больше!
— Это-то понятно, но зачем вы меня об этом спрашиваете?
— Потому что ты там так устроил, и я хочу, чтобы и тут ты мне помог то же обустроить, вот зачем!
— А оно вам надо? Николай Павлович… погодите минутку, я вопрос свой уточню. Допустим — на минуту допустим — что народ у нас тал так же, как в Южной Америке прирастать, что дело простое и даже в чем-то для мужика приятное. Нет, погодите, смотрите вот что: сейчас у нас в России казенных мужиков двадцать миллионов, их коих пять миллионов баб. Которые вполне могут родить два миллиона младенцев в год, и эти два миллиона можно и от холода уберечь, и от болезней многих. Выглядит вроде замечательно — но через десять лет казенных будет уже сорок миллионов — это на пять миллионов семей где-то, и окажется, что каждый мужик должен будет прокормить и семерых детей. А сейчас он двоих едва прокормить способен. И как он будет уже семерых кормить?
— Егор Францевич посчитал, что ежели мужику дать, скажем, по паре коней хороших…
— Считаем дальше: сейчас мужик один зерном завевает в год пару десятин, редко больше. И собирает пятнадцать центнеров зерна, из которых пять должен в казну отдать. Хлеба ему на себя, жену и двух детей хватает — в хороший год, а если неурожай, то только помирать ему и остается. Если ему дать пару першеронов, то он и шесть десятин засеять сможет, и даже семь — но и тут засада: першерон-то тоже жрать хочет, его нужно весь год хорошо кормить чтобы он с голоду сам не сдох. И корму ему нужно куда как против мужика больше — и выходит, что с двумя хорошими конями мужику хлеба останется даже меньше, чем с одной полудохлой савраской.
— То есть выхода у нас в России нет, получается?
— Выход есть всегда, просто чаще его заметить трудно. Вот в Лепсари, да и в Подольском уезде сейчас у мужиков примерно такой прирост населения и виден — но это потому, что с тракторами один мужик не пару десятин вспахать и засеять может, а пару сотен десятин. Но… погодите, ваше величество, дослушайте. Но сейчас тракторов таким много если две штуки в день у нас изготовить получается, и не думаю я, что мы сможем из выпуск нарастить хотя бы до десяти тысяч в год. А обозримое время не сможем.
— Вот я и говорю…
— Я же просил дослушать. Но трактор — машина сложная, мотор у трактора изготовить хорошо если один из тысячи мастеровых способен, да и прочее все немного рабочих осилить смогут. Однако есть вариант мотора попроще. И послабее, такой мотор хорошо если одного першерона заменить сможет, да и то вряд ли. Однако с таким небольшим и простым мотором возможно машину сделать простейшую, которая на поле как раз неплохую лошажь — и только одну лошадь — заменит. Вроде бы одну, но у такой машины есть сразу три серьезных преимущества. Первое — машина не устанет, она может круглые сутки пахать без перерыва, и два-три мужика с ней уже не пару десятин за посевную, а три-четыре за день поднять смогут. Второе — ее кормить не надо, когда работы в поле закончились: ее поставил в сарай и забыл до следующей весны. Ну а третье — такие машины очень просты в производстве, если в заводы денег сразу вложить некоторое количество, то, я думаю, из в год можно и тридцать тысяч произвести, и пятьдесят.
— Сколько на это тебе денег нужно?
— Рановато вы вопрос задаете. Однако чтобы машины эти рабочие делать могли так, чтобы они не ломались в первый же час работы, этих рабочих сначала обучить требуется, хотя это и вполне возможно. Но главное тут в том заключается, что для мотора такого еще кое-что выделывать придется, так что заводов уже не один потребуется…
— Сколько? Я спрашиваю, сколько тебе денег на все нужно и когда ты заводы сии запустить сможешь?
— Насчет денег сразу не отвечу, поскольку и сам не знаю, чего для таких заводов нужно будет. То есть знаю, но не знаю как все это добыть из земли получится. Хотя знаю где добывать и как, так что я могу лишь на той неделе сказать, кого из людей на такую работу направить нужно будет. А по срокам, думаю — хотя твердого обещания и не дам — что первый завод по выпуску таких маленьких машин за год выстроить и запустить будет возможно. Если сейчас начать стройку и станки начать готовить…
— Князь, твою мать! Так начинай, строй и готовь!
— А еще потребуется много электричества, и вот что я по этому поводу думаю…
Я сильно подозреваю, что Николай меня своими кулачищами тогда в землю не вбил исключительно из-за глубокого почитания «покровительствующей» мне Богородицы. Однако пресвятая дева (точнее, его восприятие религии) помогли ему все же преодолеть ярость и дальнейшее обсуждение прошло относительно спокойно. А после разговора Николай еще до возвращения в Петербург отдал несколько распоряжений — и сразу четыре полка их состава Московского гарнизона рванули на Урал. Мне на самом деле было нужно много электричества, причем не только для станков с электромотрами — а я в тех краях знал об одной небольшой ГЭС, которую теоретически можно было выстроить буквально за пару лет. Ну, если, конечно, знать, как эти ГЭС вообще строятся — однако в России уже были специалисты, разные плотины возводить умеющие. А что качается собственно ГЭС…
Пришлось уже мне поговорить с «юными электриками» и с не менее юными «турбинщиками», и меня сильно порадовало, что мои предложения были встречены с энтузиазмом. Ну еще бы: я предложил офицерам построить электростанцию мощностью в двадцать тысяч киловатт! Причем не просто предложил, а еще и озвучил «некоторые соображения» императора по этому поводу, точнее, по поводу возможных поощрений тем, кто задуманное мною свершить сумеет. Все же не зря я людям про физику так много рассказывал и математику нужную давал: в начале июня мне уже принесли проект генератора мощностью в пять мегаватт. Причем нормальный такой проект, под турбину, которая вращается со скоростью семьдесят пять оборотов в секунду. Правда, в проекте некоторые вопросы остались нераскрытыми, например, про трансформаторы вообще не упоминалось — но время для разработки всего «внешнего оборудования» станции было.
