Император двух Империй (СИ) - Бабкин Владимир Викторович (книги онлайн полные версии .txt) 📗

— Хорошо. Ситуация на фронтах?

Министр обороны подошел к карте.

— Государь! Наше наступление на османском направлении продолжается. Войска 1-го Южного фронта вышли на оговоренную линию разграничения западнее условной черты Эфес-Синоп. Достигнуто полное взаимодействие в Эллинским Экспедиционным корпусом в районе Эфеса. В настоящее время идет согласование действий и будущих зон оккупации региона. Войска 2-го Южного фронта завершают охват территорий южного Причерноморья и районов, прилегающих к Западной Армении. Силы 3-го Южного фронта продвигаются к Антиохии.

— Что с Иерусалимом?

— Песчаная буря и шторм мешают провести высадку десанта в районе Яффы. Ждем улучшения погоды.

— Плохо. Мы должны быть в Иерусалиме раньше британцев.

— Понимаю, Государь. Смею заметить, что песчаная буря мешает и британцам.

— И, тем не менее, они идут по суше.

Палицын покачал головой.

— Это не слишком поможет британцам. Бури в тех краях случаются крайне жестокие.

— Как-то это не сильно меня успокаивает. Передайте барону Врангелю быть готовыми к высадке при малейшем улучшении погоды.

— Слушаюсь, Государь.

— Что на остальных фронтах?

— Вывод 38-й дивизии завершен и участок фронта в районе Двинска стабилизирован. Однако, я позволю себе обратить внимание Вашего Величества на данные разведки, которые указывают на активное строительство укреплений в глубоком тылу германской группировки от Риги до Молодечно.

— С чем это может быть связано?

— Пока трудно сказать, Государь. Возможно, они просто создают еще одну линию обороны на случай нашего наступления, но нельзя и исключать подготовку к отводу германских войск на новые рубежи с целью спрямления линии фронта и высвобождения дополнительных сил, которые им необходимы на других участках. В частности, контроль Австро-Венгрии требует огромного количества немецких войск. Поступают также сведения из Франции о том, что началась переброска частей французских инсургентов во внутренние районы Центральных держав.

— Понятно. Что с войной в воздухе?

Горшков занял место Палицына и начал свой доклад.

— Судя по поступающим сообщениям, Государь, и германцы и британцы перешли к тактике взаимных массированных авиабомбежек крупных городов и промышленных центров. На настоящий момент мы имеем информацию о бомбардировке немцами Лондона вот уже трижды, а также Бирмингема, Бристоля, Портсмута, Дувра и Саутгемптона. Во Франции подверглись массированным бомбежкам Орлеан, Руан и Лион. В свою очередь британцы бомбили Гамбург дважды и Кельн.

— Какова вероятность нанесения бомбовых ударов по нашим городам?

— Здесь трудно что-то сказать, Ваше Величество. По имеющимся данным разведки, три десятка австрийских бомбардировщиков G-IV переподчинены германскому командованию и сменили район дислокации. Пока нам не удалось установить их нынешнее местонахождение. Возможно, немцы перебросили их для усиления группировки в Бельгии, но нельзя исключать так же и возможность бомбового удара по России. В зоне поражения могут оказаться такие города, как Псков, Минск, Львов, Люблин, а равно и любой другой город, расположенный на расстоянии до двухсот верст от линии фронта. Разумеется, Германия располагает и более дальними бомбардировщиками типа Zeppelin-Staaken R.VI, но их число крайне ограничено. По имеющимся у нас данным разведки, из у немцев не более двух десятков и все они задействованы в бомбардировках Великобритании. Так, удар по Бирмингему был нанесен именно этими аэропланами, имеющими радиус действия порядка четырехсот верст.

Я поморщился.

— Георгий Георгиевич, прекращайте уже оперировать дремучими мерами длины. Россия перешла на метрическую систему еще в прошлом году и пора прекращать всю эту архаику.

Генерал Горшков отрывисто кивнул.

— Да, виноват, Ваше Величество, прошу простить.

— Продолжайте.

— Благодарю, Государь. Итак, складывающаяся ситуация, по мнению аналитиков, говорит о том, что ни одна из сторон в настоящий момент не может позволить себе крупные операции на сухопутных театрах военных действий и старается нанести противнику ущерб именно за счет воздушных ударов, рассчитывая, как на материальный ущерб и нарушение транспортных сообщений, так и на тяжелый моральный урон, который подобные бомбежки наносят настроениям в тылу.

— Насколько эта новая стратегия связана с нашей бомбардировкой Берлина и с операциями ИВВС при Моонзунде?

— Трудно ответить что-то определенное и однозначное. Разумеется, какие-то выводы в штабах воюющих держав сделали, но я бы расценивал это скорее, как вынужденную меру, а не как некий пересмотр тактики и стратегии применения авиации. В настоящее время ни одна из воющих держав не располагает значительны числом дальних бомбардировщиков. По нашим оценкам у немцев в наличии от ста пятидесяти до двухсот бомбардировщиков, способных наносить удары по тылам противников Рейха. И то, что они отмобилизовали и переданные ранее австрийцам три десятка G-IV говорит о том, что на счету каждый подобный самолет.

— При том, что у нас самих осталось лишь три десятка таких машин?

— К сожалению, это так, Государь. У нас и ранее наблюдалось значительное отставание, а после Моонзунда мы потеряли половину тяжелых бомбардировщиков, а российская промышленность пока не может дать более двадцати самолетов в месяц. Нам и так понадобится до полугода для формирования всех намеченных полков дальней авиации.

— А истребители готовы прикрывать основные наши узлы от бомбежек?

Горшков покачал головой.

— Государь, в настоящее время ни одна воюющая держава не может полностью защитить свои тылы от бомбежек и события последних дней тому являют яркое подтверждение. Разумеется, мы сделаем все возможное и невозможное для прикрытия наших стратегических узлов, но защитить все города мы не сможем.

— Понятно.

Я побарабанил пальцами по столу, а затем спросил:

— Британский Георг V прислал письмо, в котором просит нас нанести удары по городам Германии и Австро-Венгрии. Ваше мнение?

— Государь, после Моонзунда наши ИВВС понесли большие потери в бомбардировочной авиации. С учетом осложнившейся обстановки, нам пришлось свести оставшиеся в строю самолеты в сводный дальнебомбардировочный полк, временно прекратив формирование новых полков и дивизий. Но, смею заметить, осуществляя подобные налеты на города противника, мы рискуем и вовсе остаться без дальних бомбардировщиков.

— Это я понимаю. И нам необходимо свести риск потерь к минимуму. Но тут вопрос политический и стратегический. Мы взяли очень большую высоту и должны держать марку, подтверждая статус могущественно в военном отношении державы, с которой все должны считаться. Нанести несколько ударов необходимо, мы не можем продемонстрировать всем свою немочь в этом вопросе. Какие ваши рекомендации на сей счет?

Горшков указал на карту на столе.

— Государь! Исходя из конфигурации фронтов, у нас есть два варианта — или вновь воспользоваться морской авиацией, как во время прошлой бомбардировки Берлина, либо нанести удар, используя выступ в Словакии. В последнем случае, в зоне досягаемости оказываются Будапешт и Вена. Удар трех десятков самолетов «Илья Муромец» окажется куда более эффективным, чем удар дюжины гидропланов М-9. К тому же средства ПВО и истребительная авиация у австрийцев значительно слабее немецких. Поэтому, моя рекомендация, нанести удар в сердце Австро-Венгрии. Риск минимален, а психологический эффект на австрийских обывателей это может произвести весьма большой.

— Мы располагаем требуемым аэродромом в Словакии?

— Да, Государь. Есть бывший аэродром австро-венгерской армии западнее Кошицы. Я уточню по наличию запасов топлива, масла и прочего. Если будет на то ваша воля, Государь, то в течение двух суток удар может быть нанесен.

— Не повлечет ли эта бомбардировка за собой ответный удар по нашим городам и железнодорожным узлам?

— Не думаю, Государь, что возможный удар по нашей территории будет как-то связан с бомбардировкой Вены или Будапешта. Авиацией Австро-Венгрии распоряжаются германцы, а для них, судя по всему, в приоритете бомбардировка Великобритании, так что вряд ли они будут отвлекать значительные силы. Что касается разовых демонстрационных бомбардировок наших тылов, то они могут быть, причем вне зависимости от наших действий.