Противотанкист (СИ) - Дягилев Алексей (книги серии онлайн txt) 📗
Глава 5. «Бранденбург» по-советски
243-я стрелковая, на участке одного из полков которой мы должны были войти в прорыв, занимала оборону фронтом на юго-запад, от реки Межа на правом фланге, до озера Щучье на левом. Это навстречу её подразделениям мы наступали неделю назад. Немецкая 6-я пехотная дивизия, прикрываясь арьергардами, успела тогда выскочить буквально сквозь игольное ушко, по дороге, проходящей вдоль западного берега озера, но потеряла при этом часть тылового имущества и артиллерии, а также все свои прикрывающие подразделения, оставленные «на мясо». Вот сквозь боевые порядки этой ослабленной дивизии, и должен был осуществиться прорыв. И хоть удар и был вспомогательным, с целью отвлечения внимания, но атакующим бойцам об этом никто не сказал. Батальон просто получил приказ на наступление, и должен был приступить к его выполнению в 4:00 10 августа 1941 года. И хоть основной удар дивизия должна была нанести на своём правом фланге, действия батальона спутали все карты не только немцам, но и своему командованию. Но об этом станет известно несколько позже.
Атака была назначена за час до рассвета, так что до четырёх утра мы успеваем немного отдохнуть, и с началом стрельбы выдвигаемся на передний край нашей обороны в деревню Митино, находящуюся в двух километрах южнее. Основные подразделения второго батальона, обойдя по лесу опорный пункт противника в деревне Максименки, наносят удар с запада, свёртывая левый фланг немецкой обороны. И когда стрельба раздаётся уже в тылу фрицев, с фронта наносит удар пятая рота, атаку которой поддерживают два наших бронеавтомобиля, так что особого сопротивления гансы не оказывают, и расстояние в километр, рота преодолевает буквально за час. Оставив в прикрытии пару отделений с пулемётами, основные силы противника отступают вдоль берега озера и, преследуемые авангардной ротой батальона, отходят в направлении посёлка Кутино. С пулемётами прикрытия пушки броневиков разобрались довольно быстро, так что опорник фрицев бойцы пятой роты занимают без больших потерь и наступают дальше.
Наша команда диверсантов, проскочив по захваченному мосту через речку Должица, выезжает на лесную просеку и, двигаясь по ней параллельно реке, обгоняет не только наших, но и немцев, которые отходят вдоль правого берега. Мы же движемся по лесу вдоль левого и с рассветом въезжаем в деревню Шишково, где снова переправляемся на правый берег реки, и наконец-то выехав на более-менее приличную дорогу, прибавляем скорость и мчимся вперёд на запад. Мчимся, конечно, это громко сказано, но на отдельных участках удаётся разогнаться до сорока километров в час, не то что на просеке, где корни и пеньки от спиленных деревьев, не давали ехать быстрее десяти. Переоделись мы ещё в Гуреево, нашу пехоту тоже предупредили насчёт разведгруппы, так что накладок со стрельбой по нам не было, и условную линию фронта мы проскочили, а вот дальше уже пошли тыловые подразделения 6-й пехотной дивизии, на которые наше якобы бегство, производило неизгладимое впечатление. Не давало поводов для оптимизма и сообщение о наступлении русских танков, про которое на каждом проезжаемом нами КПП рассказывал гауптман Алексеев. Подтверждала его слова и перестрелка, доносившаяся с северо-востока, которая не смолкала уже второй час.
Переправившись через речку Ельша у деревни Борки, проехав через Стабно, выскакиваем на Смоленское шоссе, и теперь нам до цели примерно пятнадцать километров. Правда по шоссе мы едем всего минут десять и, свернув влево и пропетляв немного по довольно приличному просёлку, заезжаем в небольшую берёзовую рощу и останавливаемся там. Отряд спешивается и занимает круговую оборону по периметру рощи, а «гауптман» Алексеев собирает всех командиров подразделений и объясняет нам уже настоящую боевую задачу. Нашей целью на самом деле являлся дивизион немецких тяжёлых 150-мм гаубиц, который располагался в этом районе. Вся трудность заключалась в том, что его предстояло ещё и найти, а потом накрыть артиллерийским огнём, или уничтожить своими силами. Переправа же через реку, а также проходящее через неё шоссе, и так находилась под прицелом артиллерии 243-й дивизии. Но вся беда заключалась в том, что как только наши пушкари начинали стрелять по обнаруженным целям, по ним в ответ прилетало от немецких конрбатарейщиков. И если даже гаубицы или пушки располагались в недоступном для фрицевских наблюдателей месте, то самолёты-корректировщики никто не отменял, да и юнкерсы нет-нет, да и вылетали по заявкам «радиослушателей», раз или два в день.
Всю полковую артиллерию обороняющего берег реки Ельша полка, немцы таким образом выбили, и по переправе в основном работала дивизионная артиллерия, и то приходилось стрелять только кочующими одиночными орудиями, или в крайнем случае взводом, но не долго, и на предельной дистанции. Поэтому гансы практически беспрепятственно шастали туда-сюда по мосту, подвозя боеприпасы и подкрепления, а также эвакуируя раненых. Доставалось от этих гаубиц также и нашей пехоте, и если к обстрелу четырнадцатикилограммовыми снарядами из лёгких полевых гаубиц бойцы немного привыкли, то от сорокатрёхкилограммовых чушек потери и разрушения были большие. Особенно же страдали от обстрела красноармейцы, 252-й стрелковой, которые держали оборону по высотам, в районе деревень Шаклово и Мачалина, от озера Усадище, до реки Межа.
Основные силы пока остаются на месте, а две разведгруппы на бронетранспортёрах отправляются на розыски дивизиона. И хоть район поиска довольно обширный, и всевозможных дорожек и тропинок здесь много, зато хороших дорог, по которым можно протащить такую тяжесть, всего две, и по каждой из них, отправляется БТР с разведчиками. Искомый дивизион находит группа, возглавляемая командиром разведвзвода, а вот приехавшая немного позднее разведгруппа старшего сержанта Филатова, докладывает об обнаружении ещё одной цели — дивизиона лёгких полевых гаубиц. И вот тут возникает дилемма, — какую из целей уничтожить в первую очередь? Тяжёлые или лёгкие гаубицы? Так как для контрбатарейной стрельбы был выделен только один дивизион 122-мм гаубиц М-20, и тот не полного состава. Поэтому, начав стрелять по одному из немецких дивизионов, он огребал от другого, и в итоге результат мог получиться нулевой или в пользу немцев. Первоначально планировалось с началом обстрела, под шумок гасить немецких канониров из снайперских винтовок, а потом зачистить, оставшихся недобитков. Но без артиллерийской поддержки тягаться с дивизионом, в штате которого почти полтысячи солдат и офицеров, с нашими наличными силами — пупок развяжется.
Ещё одну проблему представляло то, что цели располагались в двух километрах друг от друга. Поэтому наблюдать за ними и корректировать огонь с одного НП было невозможно. Зато на тяжёлые гаубицы открывался шикарный вид с одной из высоток, расположенной в тылу дивизиона, примерно в километре от огневых позиций. Так что проблему с выбором решил один из корректировщиков, присоединившихся к нам, когда мы останавливались в деревне Гуреево, незадолго до начала атаки. Ротному он тогда представился как майор Васильев, показав ему какую-то бумагу, так что «командовать парадом» скорее всего назначили этого «офицера».
— Вот что, капитан, — обратился он к Алексееву. — Оставите нас с радистом на высоте, а сами займётесь лёгкими гаубицами. Как только вы начнёте активничать, я начну пристрелку по тяжёлому дивизиону и его подавлению, ну а вы не дадите стрелять немецким артиллеристам. Если что, отходите в мою сторону, я вас прикрою.
— А если вас обнаружат? Товарищ майор. — Не стал больше секретничать ротный.
— Значит, нам не повезло. И вы за нас отомстите. — Прервал начавшуюся дискуссию старший по званию. — По коням, капитан! У нас времени почти не осталось.
Высадив корректировщиков на высоте, и всё-таки оставив им в прикрытие пятёрку разведчиков с пулемётом, мчимся выбирать позиции для засады. Доехав до ещё одной рощи и укрыв грузовики на её южной опушке, забираем часть боекомплекта и вооружения и мчимся на северную её сторону, где и занимаем оборону. Роща начинается прямо от шоссе и тянется на запад метров на восемьсот, в поперечнике она шагов двести, зато с её северного края, хорошо видно огневые немецкого гаубичного дивизиона. Пока Ванька выбирает позиции для миномёта и станкового пулемёта, я проверяю, можно ли проехать по краю западной опушки рощи, а наши бойцы успевают сбегать за оставшимися боеприпасами. Наша линия обороны проходит в тылу фрицевского дивизиона, под углом градусов сорок пять. Причём ближняя к нам батарея, находится в трёхстах метрах от нас, тогда как до самой дальней около километра. Орудия окопаны, укрытия для личного состава и снарядов вырыты.
