Противотанкист (СИ) - Дягилев Алексей (книги серии онлайн txt) 📗
— Да, вижу.
— Это патрон с основной пулей и у нас их много. Но для стрельбы по самолётам нам нужны бронебойные, зажигательные, а также трассирующие боеприпасы. Мысль улавливаешь?
— Бронебойные я знаю, у них красное кольцо и тоже вокруг капсюля.
— Молодец. Сейчас перебираешь все трофейные патроны, те что с обычной пулей не трогаешь, а которые отличаются по цвету и по меткам, сортируешь по мастям и откладываешь в сторону. Потом методом научного тыка определим, где какие. Да и ленты набитые перебери, вдруг немцы за нас часть работы сделали.
— Понял, только мне это, одному и до утра не управиться.
— Ну так припаши кого-нибудь из пулемётчиков, скажешь, я приказал. Емелю с собой возьми, он точно поможет, и перебрать, и припахать. — Федос уходит, а я иду к дому «офицеров», где меня уже дожидается Кузьмич, при полном параде с трофейным карабином на плече.
— Товарищ капитан, вот привёл, — показываю я на бойца и отхожу немного в сторону.
— Красноармеец Кузьмин, — представляется он, вытянувшись во фрунт.
— Карту читать умеете? — спрашивает ротный, обращаясь к Кузьмичу.
— Так точно, ваше бла… товарищ капитан, — отвечает он, сбившись, но поправившись в конце.
— На империалистической воевал?! — спрашивает Алексеев.
— Так точно, с четырнадцатого году, товарищ капитан.
— Ну, тогда ладно, — машет рукой командир. — Проходите к карте оба, — приглашает он нас.
— Меня интересует вот этот мост, и по какой дороге в этот район добраться, сразу скажу, шоссе не подходит, оно перехвачено немцами, так что остаются просёлки которые на карте-то есть, а вот есть ли они на местности и можно ли по ним проехать, вот в чём вопрос. — Кузьмич долго водит пальцем по карте, читая и узнавая знакомые названия сёл и деревень, а потом спрашивает.
— А откуда, и на чём ехать будете? А то ежели на конях, то проехать можно почти везде, а если на технике, то только в паре мест и проедешь.
— На технике, — что-то вспоминая, на автомате отвечает Алексеев. — А ты не из Ильинских ли мужиков будешь, вместе с которыми мы на высоте воевали?
— А я думал вы меня и не признаете, товарищ капитан. Егор Сергеич нас тогда позвал с окопами помочь, а увидев, что вас всего ничего, мы с вами и остались.
— Точно, а без бороды и гражданской одежды, тебя трудно признать Кузьма Кузьмич, — видимо припомнив кое-что говорит ротный, — да и помолодел ты сразу годков на десять, после того как её сбрил.
Я чуть не заржал, когда вспомнил знаменитую фразу «Володька, ты зачем усы сбрил?», так что пришлось отвернуться и сделать вид, что закашлялся. Переждав мой приступ «бронхита», капитан продолжил обсуждать боевую задачу, но уже более конкретно.
В результате мозгового штурма, совместными усилиями наметили два возможных маршрута для движения колонны техники, и капитан Алексеев, приказав нам далеко из расположения не отлучаться, ушёл в штаб батальона.
— И что это было? — спрашиваю я у Ивана, когда мы отпустили Кузьмича.
— Я и сам толком не понял, но скорее всего наш отдых заканчивается и скоро опять в бой.
— Это-то я и сам понял. А что-нибудь конкретное капитан тебе разве не сказал?
— Нет, отделался общими фразами и намёками.
— Тогда я пошёл, а то у меня тут дело образовалось. Бойцов я озадачил, но надо проконтролировать.
— Иди, занимайся, а я чуть позже подойду, посмотрю, что ты там опять наколобродил.
Выйдя из дома, я застаю следующую картину. Все свободные от наряда и работы бойцы взвода, как Золушки, перебирают трофейные маузеровские патроны 7,92х57, отделяя зёрна от плевел. То есть обычные, самые распространённые патроны с тяжёлой пулей, от прочих. До этого мы стреляли из трофейных карабинов и пулемётов всем, что попадалось под руку, особо не заморачиваясь какие там пули: лёгкие, тяжёлые, бронебойные или зажигательные, летит и ладно. Только пулемётчики держали про запас кекс с лентой на пятьдесят бронебойных патронов, на всякий случай, но и её отстреливали, когда кончались боеприпасы. Пользовались также услугами немецких набивальщиков, которые снаряжали ленты по своему усмотрению, а мы отбирали у них эти трофеи. А вот для стрельбы по самолётам такой подход не годился, нужны были совсем другие боеприпасы, причём разные, как трассеры, так и пристрелочные, а также бронебойно-зажигательные. Вот их-то сейчас и искали наши ЗолушкИ, от слова ЗолушОк, потому что все сортировщики, были мужского пола. Пулемётчикам же оставалось только снаряжать пустые ленты обычными патронами и укладывать их в короба и круглые магазины (кексы).
— Ну как успехи? — спросил я у Фёдора, когда подошёл ближе.
— Да вот работаем, — ответил он, не прекращая набивать ленту патронами.
— Вижу, что работаете, — а точнее можешь сказать, сколько и чего насобирали?
— Бронебойных и трассирующих, почти по полному ящику, а вот остальных немного.
— Ладно, пойду ещё в каптёрке у себя посмотрю, а вы продолжайте, да и несколько пустых лент оставьте, будем их против самолётов снаряжать.
Когда я зашёл в свою каптёрку, которая по совместительству была ещё и складом трофейного снаряжения и боеприпасов к стрелковому оружию, то пришлось запалить керосиновую лампу, так как на улице заметно потемнело, и ночер уже вовсю вступал в свои права. В кладовой дома места стало гораздо больше, Федя вытащил практически все трофейные боеприпасы, которые хранились в пустой таре из под снарядов, но кое-что забыл. Убрав всё лишнее с импровизированного столика, открываю верхний патронный ящик, но с ним я обламываюсь, там оказались только бронебойные патроны, которых нам пока хватит. Меняю тяжеленные ящики местами, и в нижнем нахожу то, что надо. В одной картонной коробке оказались патроны с жёлтой этикеткой на пачке, зато в двух других этикетка была зелёная, и теперь у нас есть соответственно 300 штук трассирующих и 600 штук зажигательных патронов. Это кроме тех, что уже выбрали, или ещё выберут бойцы, так что пару десятков «кексов», для наших самопальных «Шилок» мы точно снарядим, а потом посмотрим.
Насчёт маркировки и названия боеприпасов меня просветил взводный (он учил немецкий в школе, а так же в военном училище) поэтому, наткнувшись на днях на нераспечатанные пачки с патронами разного цвета, а также названия и буквенного обозначения, я пошёл к Ваньке просвещаться, и мы уже вместе разбирались, что к чему. Основные и бронебойные узнали сразу, с трассирующими тоже разобрались. А вот с остальными возились дольше, пришлось даже разломать несколько пуль чёрного цвета, вытащив их из патронов. А потом пострелять подобными по соответствующим мишеням, чтобы понять для чего они. Так мы и вычислили зажигательные. С остальными даже заморачиваться не стали, так как их попадалось немного да и, поэкспериментировав с пулями, начинёнными белым фосфором, и чуть не устроив пожар, бросили это неблагодарное занятие. Хорошо хоть не попалась разрывная, а то можно было и без глаз остаться, а так отделались лёгким испугом, да дыркой выгоревшей в большом обеденном столе, стоящем под навесом во дворе.
Выйдя из дома, отпускаю большую часть бойцов, а вместе с пулемётчиками заносим основную часть боеприпасов в каптёрку, а ящики с бронебойными, трассерами и неопознанными, прямо в хату. «Включив» освещение, начинаем снаряжать ленты для «зениток». Хоть света от двух «летучих мышей» и немного, но нам хватает, поэтому набивку ведём в следующем порядке; бронебойный, зажигательный, бронебойный, трассирующий. Уложив ленты с полученным результатом в пятидесятипатронные кексы, иду в кладовку. Беру коробку с зажигательными, которых хватает ещё на несколько таких же лент, правда потом пришлось притащить ещё и трассера. Закончив с патронами, убираем все боеприпасы в каптёрку и отбиваемся, пока есть возможность нужно поспать, чую, завтра нам будет не до сна.
С утра всё было как обычно, по распорядку, основная суета началась после завтрака. К нам нагрянули командиры из разведбата и, построив личный состав взвода, начали отбирать людей, по каким-то известным только им признакам. Командир авто-броневой роты, выделив несколько человек, приказал им подготовить к походу трофейную технику, стоящую у нас на подворье. Отобрав десять человек, среди которых оказался и я, нас повели на вещевой склад, где опять же под чутким руководством капитана Алексеева, а также старшего сержанта Филатова, нам выдали немецкую форму и снаряжение. Когда наша гоп-компания переоделась в трофейные шмотки, ротный, посмотрев на нас, только хмыкнул и, приказав Серёге заняться нашим внешним видом, куда-то ушёл. Дальше над нами издевался страшный сержант Филатов, показывая, подсказывая, а также указывая особо непонятливым на их ошибки. Естественно без «мативирования» и высмеивания отдельных особо одарённых личностей не обошлось и, в конце концов, с помощью ниток иголок и такой-то матери, наша шайка немецких дезертиров, стала походить на подразделение зольдат противника.
