Враг у порога - Гаррисон Гарри (читаем книги .TXT) 📗
Обороняющиеся четко расслышали гром стрельбы и пронзительные крики.
– Теперь наша очередь, – провозгласил генерал Роберт Э. Ли. – Мы сдерживались чересчур долго. Теперь давайте-ка отплатим им той же монетой!
Его солдаты, засидевшиеся в окопах, лавиной повалили через каменные и деревянные баррикады и набросились на врага.
Внезапность атаки, грубая сила штыков и ливень пуль из скорострельных спенсеровских винтовок очистили поле боя. Сбившиеся в кучи люди сражались и погибали. Британские солдаты пытались бежать, но бежать было некуда. Лишенные руководства – их офицеры были или захвачены в плен, или убиты, – оставшиеся без боеприпасов, цепенеющие от ужаса, они просто не видели иного выхода.
Бросив оружие, они сдались. А на море разыгрывалось последнее сражение.
Американский крейсер «Виргиния» и не отстающий от нее «Мститель» на всех парах шли к приближающемуся конвою. Стоя на мостике «Виргинии», капитан Рафаэль Семс разглядывал через бинокль два броненосца с развевающимися «Юнион Джеками» и изготовленными к бою орудиями. А позади них легли в дрейф три военных транспорта.
– Ну, судя по всему, они хотят дать нам бой, – заметил Семс, опуская бинокль и покачивая головой. – Какая самонадеянность! – Он обернулся к первому помощнику лейтенанту Сойеру. – Спустите катер. Возьмите скатерть и размахивайте ею. Скажите капитану, что, если он сложит оружие, мы пощадим его людей – и его корабль. В качестве веского аргумента можете рассказать ему, что случилось с «Завоевателем». – Те немногие, кто выжил в сражении, назвали свой корабль.
Капитан Фосбери смотрел на приближающийся катер со смешанным чувством. Он видел калибр орудий, направленных на него, и знал, что ему предложат. Жизнь – или смерть. Но есть ли у него выбор? Выслушав лейтенанта Сойера, он ужаснулся вести о «Завоевателе».
– Со всем экипажем, вы говорите?
– Выживших меньше дюжины. С одного залпа. Как по-вашему, долго ли выстоит ваш корабль?
– Я ценю вашу заботу, – Фосбери весь подобрался. – Но, видите ли, у меня нет выбора. Я никогда не смогу пережить бесчестья, если сдамся, не сделав ни единого выстрела, при первой же встрече с врагом. Бесчестье…
– Ваша смерть – смерть вашего экипажа. Есть вещи похуже бесчестья.
– Для колониста быть может, – огрызнулся Фосбери. – Но не для джентльмена. Покиньте мой корабль, сэр. Полагаю, ответ вам ясен.
– Значит, они весьма щепетильны в вопросах чести, а? – сказал капитан Семс, когда Сойер прибыл с докладом на мостик. – Дайте сигнал «Виргинии». От сдачи отказались. Стреляю высоко, чтобы вывести из строя орудия, но не затопить корабль. Удачи.
Три войсковых транспорта сдали назад, как только два американских броненосца устремились на их защитников.
Это было не сражение, а целенаправленное избиение. Британские ядра отскакивали от крепкой американской брони.
Зато американские орудия осыпали их снарядами, превращая в исковерканные остовы. При этом стреляли они высоко. Расстрелянные и изувеченные, но все еще остающиеся на плаву, британские броненосцы в конце концов выбросили белый флаг.
Честь капитана Фосбери не пострадала. Зато сам он погиб.
«Мститель» остался у изувеченных британских броненосцев, а «Виргиния» устремилась за транспортами, обратившимися в бегство, как только начался бой. Находящиеся в них войска будут высажены на берег и отправятся прямиком в лагерь военнопленных.
Все висело на волоске, но британская контратака не удалась. Ирландия больше не входила в Великобританию. Но и не стала еще полноценной державой. Ей предстояло пройти еще долгий путь, прежде чем настанет этот счастливый день.
Победа!
Для Генри, лорда Блессингтона, было совершенно очевидно, что в Ирландии происходит нечто очень тревожное. Три долгих дня он следил и выжидал, прислушиваясь к разговорам слуг и пытаясь отделить домыслы от фактов. Сделать это было очень трудно. Из верхних окон замка Трим он видел солдат, марширующих на север. На второй день мимо проскакал эскадрон кавалеристов, и в тот же день издали докатился грохот канонады. На третий день он отправил своего управляющего верхом в Дрохеду, чтобы тот выяснил, что удастся. Управляющий – ирландец, но вполне благонадежный человек. По крайней мере, до сей поры. А вот теперь он вернулся и стоял перед лордом, дрожа от переполняющих душу чувств. Рили никогда не отличался избытком воображения, и Блессингтон еще ни разу не видел его таким, как сейчас, – стоя посреди кабинета, тот комкал свою шляпу, не находя слов.
– Да сядь же, человече, сядь и возьми себя в руки, – не вытерпел Блессингтон. – Выпей вот это. – Он подвинул через стол бокал с бренди и сам опустился в большое кресло спиной к окну. – А теперь поведай мне, что ты узнал.
Рили выпил залпом, поперхнулся и взахлеб закашлялся. Потом утер рот и лицо громадным платком, который извлек из рукава, после чего выудил из кармана сюртука маленькую книжечку в кожаном переплете, которую всегда носил с собой. Казалось, приступ кашля излечил его от немоты.
– Я делал записи, ваша светлость. Я пошел к секретарю городской корпорации и узнал у него. У него там были кое-какие телеграммы, и он дал мне их посмотреть. Похоже, американские солдаты захватили Дублин. Они повсюду.
– Захватили Дублин? Как… И как они сюда попали?
– Да кто знает? О, чего я только не понаслушался, разговоров хоть отбавляй. Одни говорят, что они пришли морем с огромадным флотом. Кто-то сказал, что видел собственными глазами, как они высаживались тысячами, на лодках и баржах вниз по каналу Ройял и Лиффи. Но одно наверняка, и все, что я слышал, сходится с этим: они тут, и их ужасно много. И раненые есть, и в больнице, где они находятся, говорят о большущем сражении в Кьюрра.
– Да, там без сражения не обойдется, – подтвердил Блессингтон и едва не сказал «у нас», но вовремя прикусил язык. – Там расквартировано не меньше десяти тысяч солдат. Наверное, речь об этом!
– И вправду, сэр, я уверен, так оно и есть. А еще масса народу, кто верит, будто американцы приехали поездом, и видели, как они сходят.
– Да, конечно, именно так они должны были поступить. Искренне верю. Я бывал в Америке. Они знают толк в железных дорогах. – Встав, он постучал по карте в рамке на стене. Она изображала замки и гербы, означающие поместья знати в Ирландии, и все же из-за этих щитов и доспехов проглядывала карта. – Они высадились здесь, в Голуэе, даю гарантию. Подавили местное сопротивление, где наткнулись на него, потом доехали поездами до Дублина. А как насчет остальной Ирландии? – Он снова повернулся к Рили. – Что слышно?
– Видно, ваша светлость. На воротах почты висит большущее объявление. Я списал его сюда, только самую суть, насколько мог, народ прямо-таки дрался, чтобы подобраться поближе и прочитать. Там сказано, Корк взят и весь юг Ирландии в руках Освободителей. Это так они теперь себя называют, Освободители.
– Еще бы, как же иначе? – с горечью бросил лорд. – Но что насчет Белфаста?
– Там яростные бои, вот что там сказано. Но Белфаст одолели, Ольстер сдался, а Ирландия едина, неделима и свободна. А военное положение, комендантский час от заката до рассвета будет снят, как только подавят очаги сопротивления. Это не мои слова, я списал, что видел.
– Да, Рили, спасибо. Отличная работа. – Блессингтон отослал управляющего взмахом руки и снова обернулся к карте, пробормотав под нос: – Поезда…
Как просто, если вдуматься! О войсках на западе и говорить-то смешно. Сам Блессингтон их даже и не видел. Захватчики могли высадиться, где им вздумается, да наверняка мятежники встречали их с распростертыми объятиями. От Лимерика до Корка. От Голуэя до Дублина. От Лондондерри до Белфаста… «А вот на севере им пришлось туго, ручаюсь. Тамошний народ лоялен. Не то что юг Ирландии. Гадючье гнездо фениев». Он отвернулся от карты, и в этот момент дверь кабинета распахнулась.
– Видела, как Рили выходил, – сказала леди Сара Блессингтон. – Он что-нибудь выяснил о… проблемах?
