Иллюзия реальности (СИ) - Григоров Сергей Львович (е книги .txt) 📗
— На сколько людей вы составили психоматрицы?
— Удалось охватить около полутора тысяч человек. Ответственность за техническую сторону дела несла Анн-Мари Ло. Все записи она делала в одном экземпляре. При пожаре они были уничтожены. Уцелел только список исследованных посетителей с указанием времени записи и идентификационного номера.
— Какого номера?
— М… — пауза — идентификационного, стодвадцативосьмизначного.
— Почему такой длинный?
— М… не знаю… — виртуальный слепок личности Леверье искал ответы, и метались по экранам всполохи, натыкались на искусственные преграды, порождая яркие вспышки.
— Где сейчас список Анн-Мари Ло?
— Один экземпляр — у нее, второй у меня.
Хоровод вспышек на экранах все разгонялся и разгонялся.
— Почему он у тебя, а, скажем, не у Шамона или Александра Кунтуэского, работодателя Анн-Мари Ло? Когда ты его заполучил?
— М… не помню… не знаю…
— Ваше Императорское Величество, — неожиданно вмешался Шоанар, — ваши вопросы весьма болезненны. Граф близок к умопомешательству.
А советник-то вместо того, чтобы самому разбираться в психике Леверье, подглядывает за своим императором, понял Олмир. Впрочем, у Шоанара было достаточно времени, чтобы досконально изучить личность графа. И, надо отдать должное, он прав: эти вопросы следует задать тому, кто пока не отображен на экранах. Ладно, оценим общий моральный облик Леверье…
Где-то через полчаса Марий, откинувшись на спинку кресла, устало констатировал:
— В общем, довольно приятный человек, без грубых этических изъянов. Я ожидал, что будет много хуже. Единственная червоточина — отсутствие благоговения перед человеческой жизнью. Голову даю на отсечение, что именно это обстоятельство использовано Перворожденными при формировании психической надстройки.
— Вы совершенно правы, маг Марий, — отозвался Шоанар.
— Еще мне не нравится его уверенность в разделении людей на обладающих самосознанием в полной мере и ведомых. Фашизм какой-то.
— Здесь, извините, он близок к истине. Именно с этого началась современная психоаналитика: с положения о том, что большинство людей не обладает возможностью объективно оценивать жизненные обстоятельства и легко управляемо внешними воздействиями.
— Ну, не знаю, не знаю.
— Что, закончили просмотр? Переходим на следующий уровень? — спросил Марат.
— Интересно было бы посмотреть и правое полушарие, — сказал Марий. — Там тоже должны быть личностные кластеры, коли Леверье относится к этим… как их там…
— Высшим посвященным, — услужливо подсказал Шоанар. — Так называют людей, окончивших полный курс Школы Гуро и способных контролировать часть психических процессов, которые принято относить к подсознательной деятельности человеческого мозга. Леверье был секретарем той школы Гуро, где учился Уренар. Длительное время ректором ее, кстати, был Шамон.
Марий пренебрежительно махнул рукой. Его не интересовали ни Школы Гуро, ни прочие учреждения Содружества, специализирующиеся в области исследований психической деятельности человека. Он хорошо знал их реальные возможности.
— Боюсь, что если сейчас мы займемся просмотром правого полушария Леверье, нам долго придется здесь сидеть, — сказал Марат. — Поверьте мне как специалисту: ничего по-настоящему интересного там нет.
— Да, давайте перейдем на следующий уровень, — предложил Олмир.
Марий промолчал, что означало согласие. Имел б какое-нибудь возражение — не преминул бы высказать. Полюбилось ему возражать Олмиру, а к дурным привычкам быстро привыкаешь в любом возрасте.
Изображение на главном экране изменилось. Только что цвел сложнейший, переливающийся цветок, отдаленно похожий на розу, а тут побелел, заострился, уподобляясь другому цветку — астре, насытился яркими точками — узлами соединения надличности с базовой. Большим искусником надо было быть, чтобы втиснуть столь непростую конструкцию в мозг человека. Предваряя готовые прозвучать вопросы, Марат сказал:
— Техника встраивания надличности совершенна — иного эпитета не подберешь. Вероятно, это в самом деле сделано очень развитой цивилизацией, Перворожденными или еще кем, не менее могущественными. Области «спаек» замаскированы очень искусно. Вот, посмотрите — изображение на экране вернулось к первоначальному, несколько раз поизменялось туда-сюда — если б не учебный экспонат в виде Аркадия Ворга, любезно предоставленного нам, мы с Диким вряд ли смогли б добраться до Леверье Второго. Что удивительно — эта личность почти такая же сложная, как первая, базовая. Не буду более мешать. Изучайте.
— С какой целью ты убил Джона Акосту? — спросил Олмир.
— Главным образом — в назидание, — чуть надтреснутым голосом ответил Леверье-2. — Чтоб прекратили наконец приставлять ко мне соглядатаев. Кроме того, он мне попросту мешал. Я должен был один на один встретиться с Александром Кунтуэским.
— Зачем?
— Узнать, куда он спрятал перечень посетителей родиниловской Обители, в которых были вживлены надличностные манипуляторы. Кунтуэский называл его архивом Шамона, полагая, что это список ремитцев, на которых Анн-Мари Ло составила психоаналитические матрицы. Прилагаемую гармонику ключевого сигнала входа в надличность он считал идентификационным номером. Я не переубеждал его.
— Что за гармоника? Что за ключевой сигнал?
— При подаче этого сигнала инициируется надличность, заложенная моей аппаратурой в данного человека при посещении им родиниловской Обители. Как формируется этот сигнал, я рассказывал вашему советнику. Дело в том…
— Не надо подробностей, коли Шоанару они уже известны. Ты сказал «моей аппаратурой». Где она находилась?
— В потолочных нишах Обители, — Олмиру показалось, что еле заметное подергивание изображения заменяет Леверье-2 смех — это она взорвалась. Я решил не рисковать, не ждать, когда вы ее обнаружите, и в подходящий момент дал команду на подрыв. Хороший фейерверк получился. Самое главное, что все улики против меня пропали, а подозрения об организации поджога Обители обратились на королевские службы. Блестящая работа.
— Мой наставник, Кокроша, фигурировал в твоем списке?
— Ну конечно! У него даже особый псевдоним был — Кентавр. Много труда мне пришлось приложить, чтобы у Кунтуэского не возникло подозрений в мой адрес по поводу способа надличностного внедрения в Кокрошу. В конце концов пришлось и в него встроить манипулятор. В Анн-Мари Ло не смог — не удалось преодолеть технические средства защиты, которыми она была в изобилии снабжена. Самого Шамона я не трогал по высшим соображениям. Берег на черный день.
— Все эти люди — твои марионетки?
— Не совсем. Внутри каждого тлеет своя программа — если я долго не буду к ним обращаться, они сами начнут меня искать. Более они ничем не отличаются от обыкновенных людей. Их надличность, жизненные цели которой я могу программировать, инициируется по ключевому сигналу. Передатчик встроен в мой перстень, который сейчас забрал Шоанар.
— Значит, сейчас на Ремите обитает всего около полутора тысяч запрограммированных тобой людей.
— Совершенно верно.
— И ты всех их держишь в памяти?
— Только самых важных. Всех, вы правы, не упомнишь. Для того чтобы добраться до второстепенных, потенциально полезных людей, мне и понадобился список Анн-Мари Ло.
— Этот список…
— Сейчас он на Ремите, в моем замке. Шоанар знает, куда я его спрятал.
— В том списке, конечно, присутствует и Александр Ней?
— Совершенно верно!
— Ты заставил его отравить весь экспедиционный состав «Элеоноры». Более четырехсот человек!
— Да, было дело, — колыхание изображения на главном экране Олмир вновь воспринял как имитацию смеха.
— Это же чудовищное преступление! Зачем ты это сделал?
— Какое значение имеют жизни отдельных людей для всего человечества? Нуль! Зато после такого нокаутирующего удара все контакты с Перворожденными наверняка будут строжайше запрещены. Цель оправдывает средства.
— По преодолению некоего рубежа средства извращают цель. Подменяют ее другой.
