Время Бесов - Шхиян Сергей (серии книг читать бесплатно txt) 📗
— Алексей Григорьевич, Годовасов просил вам передать вот это, — старик сунул мне денежный комок. — Что ему сказать?
— Скажите, что этого мало, — высокомерно сказал я, все еще не выходя из образа российского чиновника.
Бывший учитель безропотно вылез из машины и начал совещаться с инспектором.
— Он говорит, что у него больше нет денег, — сообщил мне спустя несколько минут, парламентер
— Передайте ему, что это его трудности, — жестко сказал я. — И верните ему его мелочь. Он что, этим собирался от меня откупиться?!
Я передал старику денежный комок, в котором были преимущественно десятки.
— Скажите инспектору, что я не нищий и на паперти милостыню не собираю! — высокомерно заявил я, все еще не выходя из образа.
Эдуард Львович заспешил к стоящему в стороне ученику, а я гордо откинулся на сидение.
— Ты что, действительно полковник? — спросила меня Даша.
— Нет, но мечтаю им быть!
Как я и предвидел, деньги у инспектора нашлись, причем довольно много.
Теперь справедливость хотя бы отчасти восторжествовала, и порок был слегка наказан. Старик вернулся в машину, передал мне взятку и, опасливо на меня поглядывая, включил двигатель.
— Вы забыли забрать огнетушитель, — напомнил я, когда мы уже тронулись
— Не беда, на обратном пути захвачу. А вы, правда, полковник?
— Нет, и не полковник, и не Федорчук Это была шутка.
Старик потрясенно глянул на меня и вильнул на ровной дороге.
— Так как же?..
— Это вам от Годоватова добровольное пожертвование на краеведческую работу, — сказал я, кладя деньги в бардачок. — Так как я не могу исправить нравы, то предпочитаю хотя бы от них не очень страдать
Идея антикоррупции, подкрепленная материально, так вдохновила историка, что ни о чем другом всю дорогу он больше не говорил. Я односложно участвовал в неинтересном разговоре. Меня волновали другие проблемы Мне предстоял нелегкий разговор с Марфой Оковной, чье поручение я так бездарно провалил.
Обратный путь оказался коротким. Мы без остановки миновали совхозную площадь и вскоре «зависли» над «Большой долиной». Даже осенью ее вид оставался удивительно величественным. Эдуард Львович остановил свой «Москвич», мы вышли и он, любуясь ландшафтом, сказал несколько приличествующих ситуации банальностей. Я его поддержал в том же духе. Потом он подошел к дороге и забеспокоился В конце лета прошли хорошие дожди, и дорога совсем заросла травой. Собственно, теперь ее почти не было видно.
— Вы уверены, что мы едем туда куда нужно? — забеспокоился учитель. — Если что-нибудь случится с машиной, то отсюда будет не выбраться.
Я указал ему на остаток колеи, и сказал, что сам здесь ездил неоднократно, но старик не спешил садиться за руль.
— Может быть, лучше оставим машину здесь, а сами пойдем пешком, — предложил он.
Мы, конечно, могли дойти и пешком, но в случае, если аккумулятор у «Нивы» за время, что я отсутствовал, разрядился, без подзарядки завести машину будет невозможно.
— Хорошо, — согласился я, — поезжайте назад, только я вам тогда не доплачу.
— Зачем вы так, я, конечно, вас довезу, ничего страшного, дорога как дорога, — засуетился старик.
Не знаю почему, но мне стало противно. Я отдал ему пятисотрублевую бумажку, забрал из машины свою саблю, саквояж и, сухо поблагодарив потомка Котомкина, не оглядываясь, пошел вниз. Даша, до этого никак не вмешивавшаяся в наш разговор, отправилась следом. Сзади тут же зафырчал мотор и через минуту затих вдалеке.
Мы, не спеша, шагали по полегшей траве. Торопиться нам было некуда. Вид брошенных деревень произвел на эсерку большое впечатление.
— Почему здесь больше не живут люди? — спросила она.
— Потому что народа у нас в стране мало, а земли много, — сердито ответил я.
Делать сейчас не очень вразумительные экономические раскладки о эффективности и рентабельности отдаленных от коммуникаций регионов, мне не хотелось. Я и сам не очень понимал, что происходит у нас в стране. К тому же волновала предстоящая встреча с долгожительницей. Мне так и не удалось выполнить ее просьбу. Хотя пропавшего при штурме крепости Измаил жениха я и нашел, но вернуть его заждавшейся невесте так и не смог. Обстоятельства оказались сильнее доброй воли и мы с ним потеряли друг друга еще в восемнадцатом веке.
Как я ни замедлял я шаг, через час мы уже подходил к знакомой усадьбе. Моя «Нива» стояла на том же месте, на котором я ее оставил, но теперь над ней был сооружен легкий навес из жердей, покрытых соломой.
— Это и есть твое авто? — спросила Ордынцева, рассматривая поделку наших замечательных автопроизводителей.
— Именно, не авто, а чудо современной техники! — подтвердил я.
Хозяйки не было видно. Я вздохнул, и мы поднялись на крыльцо.
— Есть кто живой! — крикнул я, как когда-то.
— Алеша вернулся! — раздался из глубины дома знакомый голос.
Там, кто-то заметался, послышался грохот упавшего ведра, и на крыльцо выскочила сияющая Марфа Оковна. Не успел я сказать и слова, как она бросилась мне на шею, и принялась целовать, как вновь обретенного сына.
— А мы все глаза проглядели! — сообщила она, когда накал первой радости утих. — Иван переживает, что с тобой что-то случилось. Давно уже должон вернуться, а тебя все нет и нет!
— Кто переживает? — растерянно спросил я. — Иван?! Наш Иван?
— А то чей же.
— Так ведь он потерялся.
— Коли в одном месте потерялся, знать, в другом нашелся, — смеясь, ответила Марфа Оковна. — Я сейчас его кликну, он тут недалече работает. Иван! — закричала она в сторону подворья. — Алеша вернулся.
— Иду, — послышалось в ответ, и в конце двора показался пожилой человек, чем-то напоминающий Ивана. За те несколько недель, что мы не виделись, он постарел лет на двадцать.
Увидев меня, мужчина радостно заулыбался и пошел к дому разлапистой, мужичьей походной. Я недоуменно его разглядывал, а он нимало не смущаясь, подошел и крепко меня обнял.
— А ты совсем не изменился за двести-то лет, — посмеиваясь, сказал он, отпуская меня, — Я-то, поди, сильно постарел?
— Да нет, не очень, — ответил я, не зная, что и думать.
— А это кто? — спросил он, глядя на стоящую на крыльце Ордынцеву.
— Знакомьтесь, это Даша — Марфа Оковна — Иван, прости, не знаю твоего отчества.
— Можно и без отечества, — ответил он, рассматривая бывшую революционерку. — Милости просим, хорошим гостям всегда рады.
Мы вошли в дом. Здесь ничего не изменилось, все та же средневековая русская изба с элементом классицизма в виде огромного письменного стола.
— Что так задержался? — спросил он. — Мы тебя ждали еще по теплу.
— Куда мне было торопиться, — отшутился я. — Лучше расскажи, что с тобой случилось после того, как мы расстались?
— Поди, теперь и не вспомню, через столько-то лет! — ответил он, посмеиваясь и незаметно рассматривая Ордынцеву.
— Каких это лет, мы же с тобой виделись месяца полтора назад.
— Это ты со мной расстался недавно, а как я с тобой, два века прошло Много с тех пор воды утекло.
— Погоди, я, что-то не понимаю, какие два века?
— Самые натуральные. Это ты по времени скачешь, а я живу нормальной жизнью.
Я ничего не понял и потребовал подробностей. Иван, пока жена металась по избе, собирая на стол, пригласил нас сесть, устроился сам и принялся рассказывать, что произошло после нашей последней встречи.
Расстались мы с ним в конце августа 1799 года Иван встретил своего армейского начальника, из-за лютости и дурости которого дезертировал из армии, и ему пришлось бежать.
— Да говорить-то нечего. Как от греха подальше и ушел из Шуи, сразу отправился Марфу разыскивать.
— И нашел?
— Конечно, нашел, ты же мне сам дал ориентиры, где их семья в какие годы жила.
— Погоди, тогда выходит, что когда я здесь появился, вы уже двести лет вместе жили!
— Точно.
— Так какого же…
— Это ты про то, что Марфа тебя на мои розыски отправила?
