Царь (СИ) - Оченков Иван Валерьевич (читать книги без сокращений .txt) 📗
— Но если прекрасная панна Агнешка и впрямь желает помочь своими молитвами нашему делу, так может ей делать это где-нибудь в другом месте? Скажем в монастыре кармелиток… там настоятельницей моя двоюродная тетка, и я мог бы составить вашей дочери протекцию. Ну, а что? Замуж ее вряд ли кто возьмет!
— Адам! — Даже королевич не смог выдержать бесцеремонности своего фаворита.
— А что я сказал? — как ни в чем ни бывало, отозвался тот, — кстати, друг мой, а ты знаешь в чьей компании молилась прекрасная панна?
— В чьей?
— Наших французов, как их… Жоржа Бессона и Жака Безе.
— К чему ты это?
— К тому, что если у них есть время глазеть на битву, значит, они выполнили мое маленькое поручение.
— О чем ты?
— Да так, об одном сюрпризе для вашего мекленбургского кузена.
— Прости, но я все же не понимаю…
— Если вы, ваше высочество, проедете со мной, то немедленно обо всем узнаете, — постарался заинтриговать приятеля Казановский.
— Ладно, но…
— Если вы беспокоитесь о пане Карнковском, то поручите его мне. — усмехнулся фаворит королевича и обернулся к старику. — Пан Теодор, его высочество теперь занят, так что я думаю, вам пора! Тем более вы сказали, что панна Агнешка не здорова. Идите и расскажите ей о монастыре, тамошние сестры весьма славятся умением врачевать.
— Вы негодяй, пан Адам, — почти прошептал, совершенно уничтоженный словами молодого хлыща Карковский, когда тот оттеснил его своим конем.
— Я знаю, милейший, — бессердечно улыбнулся ему Казановский.
Оставив несчастного пана Теодора страдать в одиночестве, Владислав со своим фаворитом направились на край лагеря, где французским инженерам было выделено место для их занятий. Еще подъезжая, они услышали как один из них — мэтр Безе распекает своих нерадивых подчиненных.
— Мон дье! Какого черта вы здесь разлеглись? Здесь же кругом порох! Чего доброго вы по неосторожности и сами подорветесь и нас с собой прихватите.
Надо сказать, что Безе был крайне невысокого роста, при этом несколько склонным к полноте. Одним словом, вид у него был совсем не грозным и возможно, поэтому польские жолнежи и в грош его не ставили. Его товарищ де Бессон, напротив был весьма видным кавалером и пользовался некоторым авторитетом, однако сейчас его нигде не было видно. Увидев королевича с Казановским, толстяк сдернул с головы берет и склонился в почтительном поклоне.
— Ваш приезд большая честь, месье, — постарался он быть любезным.
— А где пан де Бессон? — Осведомился фаворит.
— Я здесь господа, — выскочил тот из ближайшей палатки, застегивая на ходу камзол. — Прошу меня простить, но я заканчивал последние приготовления.
Договорив, он нахлобучил на голову шляпу, потом решительно сорвал ее с головы и, изобразив изящный поклон, тщательно подмел своим плюмажем площадку перед собой.
— Прекрасно, — воскликнул довольным тоном пан Адам, — его высочество желает ознакомиться с плодами вашей работы.
— О, это большая честь! Прошу идти за мной господа.
Спешившись и отдав поводья своим провожатым, Владислав и Казановский проследовали за де Бессоном в его палатку. Было уже довольно темно, но француз посветил им фонарем. Посреди палатки лежал довольно большой предмет, в котором королевич не без труда опознал колокол. Снизу к нему была прикреплена толстая окованная железом доска, а верхней части было просверлено отверстие.
— Что это? — Недоумевающе спросил королевич.
— Это, ваше высочество, некоторым образом, петарда.
— Что простите?
— Петарда. Нечто вроде фугаса. Внутренности этого колокола заполнены самым лучшим порохом, какой мы только смогли найти, а вот здесь вставляется запал. Если это устройство определенным образом закрепить на воротах или стене, то оно непременно их разрушит.
— Очень интересно, а каков заряд в этом, как вы сказали, устройстве.
— Почти пятьдесят фунтов, ваше высочество.
— Что же, прекрасно. Так в этом твой сюрприз, Адам?
— Ну как нравится?
— Да, но что мне с ней делать?
— Тебе — ничего! А вот несколько ловких людей под командой нашего славного де Бессона могут установить ее на воротах Можайска и взорвать их ко всем чертям!
— И что нам это даст?
— Как что, разве ты забыл, что у герцога там собраны все припасы? Если они окажутся под угрозой, он тут же покинет свой укрепленный лагерь, который мы с таким беспримерным героизмом и столь же великой глупостью пытаемся штурмовать, и бросится на помощь Можайскому гарнизону. Вот как только это произойдет, вы с ясновельможным паном гетманом сможете заняться своим любимым делом — обрушите на врага нашу великолепную гусарию!
— Черт возьми, да ты прав!
— Конечно, я прав! — Засмеялся довольный фаворит.
— Надо рассказать об этом Ходкевичу.
— Это еще зачем?
— Как зачем?
— Послушайте, ваше высочество, а вам не надоела мелочная опека со стороны гетмана? А тут прекрасный повод отличится. Атаки предпринятые ясновельможным паном гетманом окончились лишь потерями в людях и артиллерии, а вы сможете взять вражеский город со всеми припасами и утереть нос своим завистникам. Тем более что скоро к войску прибудут подкрепления во главе с Сапегой, который так же послан сеймом следить за вами.
— И когда ты думаешь, устроить эту авантюру?
— Я бы предпринял ее прямо сегодняшним утром.
— Но наши войска устали!
— Армия герцога тоже. Надо не давать им ни минуты покоя! Атаковать с разных сторон и когда они изнемогут, господь дарует нам победу!
— Прошу простить меня, господа — вмешавшийся в их разговор француз явно мучился, подбирая выражения, — но боюсь, что заложить петарду сегодня никак не получится.
— А в чем дело?
— Видите ли, но дело это непростое и требует подготовки, а так же обученных помощников.
— Но ведь вам были выделены люди!
— Э… дело в том…
— Дело в том, что эти польские свиньи никуда не годятся! — Сердитым тоном помог своему товарищу Безе. — Мало того что они ленивы и нерасторопны, так они еще и напились сегодня вместе с их начальником месье Криницким! Право же, если бы не "помощь" этого господина, мы закончили работу, как минимум на сутки раньше. Я совершенно не представляю, где он берет это отвратительное пойло, да еще в таких количествах!
— Хорошо, — сразу же согласился королевич, — нам тоже нужно подготовиться и решить некоторые вопросы.
— Разумеется, — склонился в поклоне де Бессон, — мы будем только рады угодить вашему высочеству и сделаем все в лучшем виде! Мой друг несколько пристрастен к господину Криницкому, но не могу, не согласится, что работы, при должной организации, могли проводиться несколько более интенсивно.
— Мы довольны вашей работой, — повторил Владислав, и собрался выйти, но оказавшийся у него на пути Безе и не думал уступать ему дорогу.
— Есть еще одна вещь, о которой нам необходимо потолковать, ваше высочество, — угрюмо заявил толстяк.
— Что еще?
— Э… видите ли, мой принц, — начал было Бессон, всячески пытаясь заставить его молчать. Однако тот был настроен куда более решительно и продолжал мрачным тоном.
— Мы давно не получали жалованья!
При упоминании о деньгах королевич поморщился. С тех пор как они вышли из Вильно, касса Владислава не пополнилась ни единым грошем, напротив, злотые утекали как вода между пальцев. Более того, из Литвы приходили вести, что многие монеты, которыми он расплачивался за поставки продовольствия и амуниции оказались порченными. То есть содержание серебра в них было куда менее того, что полагалось. Но что хуже всего, вся эта ситуация очень заинтересовала великого канцлера Сапегу, который должен был скоро догнать войско королевича, вместе с внушительной комиссией направленной сеймом. Впрочем, в случае победы, все эти неприятности оказались бы несущественными, но вот она, почему-то все время отодвигалась.
— Мы непременно расплатимся с вами, — сухо ответил Владислав, недовольно поджав губы. — Сразу же взятия Можайска.
