Ангел с железными крыльями (СИ) - Тюрин Виктор Иванович (бесплатные версии книг .txt) 📗
— Что папа?! Сергей Александрович, человек занятой. У него тренировки….
— Ой! Папа как?то упомянул о японцах, которые могут необыкновенные вещи! Так, тот кулаком здоровенную доску разбивает! Вы так можете?!
— Хватит, Лиза! Дай человеку уйти домой. Уже поздно. Сергей Александрович, когда у вас найдется свободное время, позвоните. Вот вам моя визитка. Ждем вас в любое время. До свидания.
— До свидания.
Не успел я раздеться, надеть домашний халат и сесть в кресло, как раздался стук в дверь.
"Блин! Ну, кого еще несет, на ночь глядя!".
Не торопясь встал и не спеша пошел к двери, надеясь, что незваный гость сам уйдет, без излишних напоминаний, но моим надеждам было не суждено сбыться. Стоило мне подойти к входной двери, как снова раздался стук. Я широко распахнул дверь. На пороге стоял домовладелец Савва Лукич. При виде меня на его лице появилась довольная улыбка.
— Я уж думал, что опять впустую пришел! Слава тебе господи! Наконец застал вас дома, Сергей Александрович!
— Зачем я вам так срочно понадобился, Савва Лукич?! На новую битву с японцами зовете?!
— С японцами?! Ах, вы о том вечере! Нет. Здесь все проще! Помните, я вас с Бадмаевым познакомил?! Там на вечере?!
— С Бадмаевым?! Тот, который про монаха — ясновидца рассказывал?
— Он! Петр Александрович! Он мне уже дважды телефонировал, а так же вчера сам приезжал! Хочет срочно с вами увидеться!
— Хм…! Зачем я ему понадобился? — и я принял удивленный вид.
— Не говорит! — тут он порылся в кармане, затем достал и подал мне визитку. — Вот тут его адрес и телефон. Извините за беспокойство и спокойной вам ночи!
Закрыв дверь, я первым делом пошел посмотреть на часы, висящие в гостиной. Стрелки показывали половину одиннадцатого вечера.
"В принципе, можно телефонировать и сейчас. Зачем я ему понадобился, тоже понятно. Мое предсказание…. Хм. Вот только готов ли я сам попытаться изменить ход истории?
И главное, во имя чего? — я задумался, но уже спустя минуту ответ на все эти вопросы пришел сам по себе. Его мне подсказало чувство вины перед сестрой, до сих пор занозой, сидевшее в моем сердце. — Я не могу повернуть вспять судьбу Наташи, но попытаться исправить судьбы миллионов других людей и тем самым спасти Россию обязан".
Сомнения развеялись окончательно: свой выбор я сделал. Подошел к висящему в коридоре телефону, снял трубку. После того, как меня соединили, только спустя минуту мне ответил заспанный голос: — Вы знаете, сколько сейчас времени?!
— Простите. Я вам лучше завтра перезвоню.
— Нет уж! Раз я уже встал с кровати, то для начала хотел бы знать: с кем имею честь разговаривать?
— Богуславский. Сергей Александрович.
— Богуславский,… погодите…. Да! Точно! — из голоса разом исчезли сонно — ленивые оттенки, и он стал живым и энергичным. — Мне очень надо с вами увидеться! Если вы не против, то жду вас… во вторник. После пяти…. Нет. Лучше в семь часов вечера. Диктую адрес….
— Не надо. Он есть на вашей визитке.
— Так вы приедете?!
— Да, Петр Александрович. Спокойной вам ночи.
ГЛАВА 13
Царский лекарь встретил меня в прихожей.
— Здравствуйте, Сергей Александрович! Раздевайтесь! Как там, на улице: снежок все еще идет?
— Здравствуйте, Петр Александрович! Закончился. Если только излишнюю сырость убрать — вообще благодать будет!
— Что тут скажешь! Кругом вода! Да вы проходите! Кстати, у меня есть водочка, настоянная на травах. При нашей погоде самое то! Вы как?
— Спасибо. Не пью. Вот если только чаю предложите. Не откажусь!
— И правильно делаете! — неожиданно раздался чей?то громкий голос из глубины квартиры. — Чай у Петра отменный! Обязательно надо испить!
Я вопросительно посмотрел на хозяина квартиры, тот в ответ добродушно усмехнулся:
— У меня там еще один гость сидит. Проходите!
Пройдя в столовую, я увидел стоящего, рядом со столом, на котором возвышался самовар, высокого мужика с длинными волосами, расчесанными на пробор, одетого в черную рубашку навыпуск и широкие штаны, заправленные в лаковые сапоги. Больше всего он смахивал на купеческого приказчика, разодетого по случаю какого?то торжества. Вот только рубашка на нем была шелковая, да поясок изящный, наборный. Да и взгляд никак не подходил к сложившемуся образу. Открытый и чистый, в то же самое время, он настораживал притаившейся в глубине глаз цепкостью и пристальным вниманием. Словно пытался заглянуть человеку в душу. Мне не нужно было его представлять. Григорий Распутин. Он протянул руку, я пожал ее.
— Сил — е-ен! — протянул царский любимец, разглядывая меня. — Наслышан я о том, как ты япошку наказал! Хвалю! Отстоял честь русских людей! Кто я тебе ведомо. Вижу. А ты, значит, тот самый Богуславский?
— Тот или не тот — решать мне! Вас как по батюшке кличут?
— Отца Ефимом звали.
— Рад с вами познакомиться, Григорий Ефимович.
— И я хорошим людям всегда рад, — он повернул голову к хозяину квартиры. — Петр, а не испить ли нам твоего знаменитого чайку?! На травах.
— Как же, Гриша! Конечно, сделаю, а вы пока гости дорогие, присаживайтесь. Варенье себе накладывайте, которое по душе придется.
Не успел Бадмаев скрыться на кухне, как я негромко, глядя прямо в глаза Распутину, сказал: — Ждет вас смерть в конце этого года. Сначала вас тяжело ранят, а потом еще живого спустят под лед в Неве.
Лицо у Распутина как?то сразу окаменело, а взгляд стал тяжелый, невидящий и какой?то сверлящий, словно он пытался вскрыть, а затем заглянуть внутрь моей черепной коробки.
Какое?то время мы стояли друг напротив друга, глядя глаза в глаза, затем он заговорил глухим и безжизненным голосом, словно вещал: — Не вижу лжи в этих глазах. Говорит твердо, не сомневаясь, будто знает все наперед.
"Транс или….".
Додумать мне не дал сам Распутин, придя в себя. Сделал шаг назад, снова посмотрел на меня, словно видел впервые и потом просто, даже как?то буднично сказал: — Похоже, ты сейчас правду мне сказал, мил — человек.
Мой предварительный план заключался в том, чтобы через царского медика попасть на прием к императору и попробовать его убедить в необходимости сепаратного мира с Германией. Я понимал, что, скорее всего, мне придется столкнуться с Распутиным. Даже не столкнуться, а схватиться с царским любимцем, который всеми силами постарается избавиться от новоявленного оракула. Конкурентов никто не любит. Но все получилось с точностью наоборот.
— Правду, — подтвердил я его слова.
— Только не всю. Ты же не ради меня это сказал. Не так ли?
Он оказался не хитрым шарлатаном или искусным лицедеем, каким мне представлялся, а волевым человеком, сильным своей верой. Вот только из чего складывалась эта его духовная сила, я пока не мог понять, поэтому раскрывать свои планы пока не торопился.
"Вроде поверил мне. Почти сразу. Как?то, даже странно. Мешать мне, похоже, тоже не собирается, но в союзники его записывать пока рано".
— Не ради вас, а ради будущего России.
— Коли так, поведаю я тебе свое, сокровенное. Было мне видение, которое не дает покоя, уже который день. Сердце щемит, как только оно снова встает перед глазами. Мнится мне, что кровавая туча нависла над Россией — матушкой. Тень ее падает на корону нашего государя, затемняя блеск ее величия. Несет от нее смертью и разрушениями неисчислимыми народу русскому. Как понять такое?
— Гражданская война в России, — но уже в следующее мгновение понял, что он не понимает мною сказанного и сразу решил исправить свою ошибку. — Это когда брат идет на брата, заливая родной кровью землю русскую. Так оно и будет, если не остановить сейчас войну с Германией.
— Вон оно как, а я?то думал, что это германец нас подомнет под себя. А царь?
— Не будет царя.
Царский фаворит недоверчиво покачал головой.
— Это хуже, чем мне даже виделось.
Мы замолчали, уйдя каждый в свои мысли. Так и сидели, пока в проеме двери не выросла фигура Бадмаева с заварным чайником в руках.
