Буранный год (СИ) - Юленков Георгий "Коготь" (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
***
В середине января 1940-го Марину неожиданно (прямо с занятия) вызвали в наркомат, к ее грозному начальству. И тема беседы оказалась довольно странной для лейтенанта госбезопасности и по совместительству заслуженного штурмана ГВФ, пилота-рекордсмена, а также инструктора Военно-воздушной академии. Кроме непосредственного начальника в кабинете была полная сорокалетняя женщина с усталым южным лицом. Грустные темные глаза глядели очень пытливо.
-- Проходите, товарищ Раскова! Знакомьтесь!
-- Лейтенант госбезопасности Раскова Марина Михайловна! Рада знакомству!
-- Лейтенант госбезопасности Форташ Мария Александровна. Взаимно рада.
-- Ну, вот и отлично! Товарищ Раскова, расскажите нам с лейтенантом, как сейчас идет ваша работа? И в Академии, и как вы готовитесь к следующему майскому параду? Есть ли у вас на примете перспективные женские кандидатуры?!
-- Не совсем поняла ваши вопросы, товарищ капитан госбезопасности! Я ведь недавно уже докладывала вам. В оперативной разработке пока...
-- Сейчас меня больше интересует, появлялись ли в вашем поле зрения женщины-летчики, потенциально способные командовать звеньями, эскадрильями и полками. Вы ведь перед каждым воздушным парадом обязаны, не только готовить к нему уже отобранных летчиков, но и присматриваться к возможному пополнению. Например, из инструкторов аэроклубов, или из спортсменов. Ну, так как, есть у вас кто-нибудь из ТАКИХ на примете?
-- А-аа, вы в э-этом смысле?! Таких-то девочек много! Да хоть Тамара Казаринова. Правда, она не из Академии. Мастер пилотажа и стрельбы. Награждена орденом Ленина в тридцать шестом, сейчас истребительной эскадрильей командует. Причем в ее подчинении одни мужчины...
-- Не совсем то, что нам нынче требуется, но тоже неплохая рекомендация. Ну, что ж, понимаю ваше недоумение! Не терзайтесь догадками, небольшую ориентировку вам сейчас озвучит ваша новая знакомая. А по ходу дела обсудим и ваше новое назначение.
Хозяин кабинета кивает лейтенанту ГБ Форташ, и эта 'новая знакомая', уже опознанная Мариной, как, 'по глазам же видать опытная разведчица, из заграничной резидентуры, или еще откуда...', задумчиво начинает свой рассказ.
-- Понимаете, Марина... Можно по имени?
-- Конечно, Мария! Слушаю вас.
-- Спасибо. Так вот, как раз сейчас в Америке и во Франции создаются женские боевые авиационные части. Для нас это довольно странный почин. В СССР мы ведь не делим женщин и мужчин на разные военные категории, поэтому наши лучшие летчицы, как вы правильно заметили, могут служить в частях вместе с пилотами-мужчинами. Нам пока не совсем понятно для чего такие авиачасти создаются ТАМ. Но руководством наркомата принято решение о создании подобных частей и у нас в СССР. В первую очередь, чтобы заткнуть рты капиталистической прессы, о том, что большевики не пускают женщин в армию и ВВС. Причем, очень важно, чтобы наши советские девушки-инструкторы из первого состава (они же будущий командный состав) получили действительный боевой опыт. Ведь им в дальнейшем придется командовать настоящими боевыми летными подразделениями, в экипажи которых будут входить выпускницы советских аэроклубов. Чтобы и в боевой авиации советские женщины показали себя лучшими в мире. Вот для этого нас с вами сегодня и вызвали.
-- Гхм...
-- Думаю, мы справимся с этой задачей. Вы удивлены этими новостями, Марина?
-- Да, это несколько неожиданно... Хотя если подумать, все вполне логично! Уж наши-то женщины-пилоты точно не уступят иностранкам! А то, что с такой задачей справимся, у меня сомнений нет.
-- Марина, а как у вас со знаниями иностранных языков?
-- Ммм. Немецкий более-менее. Английский похуже. Французский, увы, знаю так себе.
-- Не бог весть что, но сгодится. Придется подтянуться во французском и английском. И, возможно, в греческом. Ну, и совсем чуть-чуть в финском, саамском и монгольском...
-- Мда-а. Многовато, конечно... Но надо, значит, надо! Скажите, Мария, а у вас самой есть летный опыт или штурманская подготовка?
-- Сама такого опыта, увы, не имею.
-- Тогда, если будем служить вместе по этой части, то и вас кое в чем подтянем! Подучитесь штурманскому делу. А там, может и пилотированию!
-- Вы правы, летать и прокладывать курс самолета я еще не умею. Зато планированием боевых операций занималась еще в Испании. Топографию и штабную работу знаю хорошо. И еще... Мой сын был военным летчиком. Так что авиационная специфика мне также не чужая!
-- А вот это очень важно! Но, простите, Мария, вы сказали 'был'?
-- Да, был. Погиб в Испании... Но не будем отвлекаться! Нам с вами, Марина предстоит за считанные дни отобрать полтора-два десятка опытных пилотов-женщин, и в течение нескольких недель пройти вместе с ними переподготовку по ночным полетам.
-- А цель той переподготовки, у нас какая? И на чем девчонкам летать? На некоторую, слишком уж сложную авиатехнику может и месяца переучивания не хватить. Тем более ночью...
-- Переподготовка будет по полетам на разведку, бомбометание, штурмовку. В основном над сильно лесистой и холмистой местностью, где могут укрываться войска противника. Ну, а насчет самолетов не переживайте, летать все будут на У-2, Р-5 и нескольких германских 'Аистах'. Насколько я знаю, эти машины очень просты в пилотировании...
-- С летным парком все понятно. Хотя У-2 для бомбежки несколько слабоват. А после обучения, если я все правильно вас поняла, начнется то самое получение боевого опыта. Финляндия? Греция?
-- Вы несколько торопитесь, Марина, но мыслите верно. Сразу после переподготовки и сколачивания этой женской эскадрильи, попадете на стажировку в группу опытных ночных пилотов. Правда, сослуживцы капитанов монгольской авиации Бора и Шагдарсурэна по-русски говорят не очень хорошо, зато они уже давно воюют в ночной авиации. Да и переводчики с монгольского будут вам во всем помогать. Как-нибудь, все вместе справимся.
-- Ну что ж, дело проясняется! Товарищ капитан госбезопасности, а что будет с моими текущими задачами?
-- Сдавайте дела, товарищ Раскова. Новая задача важнее всего!
-- Есть!
Дома только и успела перемолвиться с дочерью, и сразу стала собираться в новую командировку.
-- Надолго, мам?
-- Месяц, наверное. Справитесь тут без меня?
-- Так точно, товарищ Герой Советского Союза! Я же твоя дочь! Только ты пиши мне, не забывай.
-- Это-то да, коли... не беда. Помогают нам всегда?
-- Угу. Солнце воздух и вода. Секретность, да?
-- Все точно, разумница моя! Завтра отбуду.
-- А сегодня на новый фильм сходим?!
-- Э-эх, тяжела ты материнская доля-яааа.
-- Ну, ма-ам!
-- Да сходим, сходим, шучу я!
Интенсивный курс боевой учебы для летно-подъемного состава новоиспеченной эскадрильи особого назначения завершился уже к концу января. Среди девушек было несколько пилотов ГВФ, опытные инструктора, а также пилоты авиации НКВД и погранвойск. Экзамены были приняты лучшими инструкторами Каргопольского Учебного Центра. Там же состоялось и знакомство с монгольскими летчиками. Вообще-то самим монголам основные боевые задачи ставились другие. Им предстояло участвовать в формировании авиации внутренних войск будущей Саамской республики, и оказывать содействие милиционным силам в наведении порядка на отвоеванных у Суоми территориях. Эти потомки Чингисхана с восторгом и удивлением глядели на русских женщин-пилотов. Слегка флиртовали, но такта все же, не теряли. В активе пилотов МНР были несколько лет ночных и дневных полетов на Р-5 в небе своей родины, а также почти полгода ночных боев с японцами. Так что поучиться у них было чему. Правда к лесистой местности они и сами только недавно успели привыкнуть. Подчиненные Расковой и она сама совместно с учителями тренировались в наведении на цель по выпущенным диверсантами-наводчиками сигнальным ракетам, и по установленным особым способом переносным фонарям. Учились бомбить с У-2 в ночной темени, и в свете висящих на парашютах САБов. Отрабатывали посадку на малые площадки среди леса, и прыжки с парашютом из дымящей кабины. Поскольку пилоты и штурмана ГВФ были отобраны с серьезным опытом, на долгую раскачку начальство много времени не выделило. В самом начале февраля экипажи эскадрильи совершили свои первые боевые вылеты. Мороз обжигал их румяные лица даже под лыжными масками и утепленными шлемами. Сначала просто учились ориентироваться по установленным на условной линии фронта световым маякам (какими в Монголии подсвечивался западный берег Халхин-Гола). Потом отслеживали маркировку целей 'зажигалками' производимую пикирующими бомбардировщиками ПБ по наводке 'летающего штаба' ТБ-3. И вот, наконец, начались и первые настоящие бомбометания по целям. После возвращения разбор и новый вылет. Нагрузка была терпимой - до трех-четырех вылетов за ночь. После возвращения завтракали и до обеда отсыпались. Поначалу дело двигалось не особо быстро. Мазали они при бомбометании прилично. Теряли ориентировку, и садились в стороне от своих аэродромов. Два экипажа получили ранения от беспорядочного огня с земли под Рованиеми. Пока главными достижениями были возвращения из вылетов без потерь. Обычно в боевом районе на высоте четырех-шести тысяч метров летел разведчик Р-5 или Р-10 из другой авиачасти. Шум мотора этой 'приманки' отвлекал на себя наблюдателей и зенитчиков противника, маскируя полеты сразу нескольких У-2. А сами 'кукурузники', невидимками проскальзывали между зенитных заслонов, бомбили финские войска и тыловые военные объекты. Задачи постепенно усложнялись. Летали на разведку и высадку диверсантов. Забирали из вражеского тыла раненых советских лыжников. Потом снова боевые задачи по бомбежке. Эти налеты эскадрильи У-2 снова прикрывали своими шумами более крупные самолеты. Уставали девушки сильно, но никто не жаловался. Впрочем, и первые ордена 'Красной Звезды' за уничтоженную тяжелую финскую батарею уже нашли своих героинь капитана Бершанскую и ее штурмана младшего лейтенанта Анисимову. Да и несколько медалей за отвагу уже украсили туго натянутые гимнастерки. Но видимо начальству это показалось недостаточным. Прибывший в особую эскадрилью младший политрук после обеда завернул лекцию о повышении боевых достижений, и заодно о вреде флирта во фронтовых условиях. Видимо свербело в одном месте, у кого-то в политотделе ВВС, вот и послали кого пошустрее. Послушали его девушки, поглядели как на идиота, хмыкнули презрительно и разошлись. А Форташ отозвала ухаря в сторонку, и от имени своего ведомства предупредила, чтобы больше со всякой ерундой не вылезал, и тем боеготовность особого подразделения не снижал. И заодно поведала пламенному партийцу, что подчиненным ей комсомолкам иной раз не хватало времени даже на сон - днем после ночного вылета меняли аэродром. Какой уж там флирт с мужским контингентом. Доклад об этой беседе Раскова и Форташ также передали по инстанции. Больше политработников к ним не присылали. Фронт постепенно сдвигался на Запад и на Юг. Финны дрались упорно и отчаянно. В одном из вылетов У-2 лейтенанта Каштановой был подбит пулеметным огнем. Сели на поляне в лесу. У пилота несколько пуль в теле и обильное кровотечение. Возможно, пробило селезенку. Штурман старшина Малькова пыталась остановить кровь, но не смогла. Каштанова погибла. Старшина осталась одна, но полученный опыт в авиации погранвойск научил ее превозмогать все. Малькова собрала личные вещи и документы лейтенанта, и достала из чехлов две пары коротких подбитых тонким мехом лыж, которыми теперь снабжались все пилоты. Из пары лыж погибшего командира сделала легкие нарты, на которые положила снятый с турели пулемет ДА с парой дисков по 96 патронов и весь невеликий НЗ. Перед самым уходом Малькова сделала несколько 'заячьих петель' на лыжах и без лыж вокруг самолета и прилегающих к поляне рощиц, чтобы хоть ненадолго запутать погоню. Копать мерзлую землю было невозможно, и чтобы зверье не радовать мертвечиной, штурман облила бензином и сожгла свою погибшую боевую подругу вместе с самолетом. Щелкнула вхолостую лишенным магазина и патронов ТТ, и отправилась в путь, в направлении противоположном линии фронта. Через час нашла старую финскую охотничью лыжню, и пошла по ней. Еще несколько раз наводила 'заячьих кружев' на снегу, пока не уставала. Потом забралась в самую чащу, и там наломала еловых лап, из которых соорудила себе лежанку. Подготовила ДА к стрельбе, и заснула беспокойным сном. Финны искали экипаж сбитой 'этажерки', но не в своем тылу, а ближе к линии фронта, Малькову так и не нашли. Раскова вместе с подчиненными до самого утра надеялись, что экипаж Каштановой вернется. По ее просьбе днем над этим районом летали соседи на 'Кирасирах'. Остов сожженного У-2 был ими обнаружен, но это еще ничего не доказывало. Пилот и штурман могли ведь уйти от места вынужденной посадки. Раскова все еще ждала своих пропавших, и дождалась. На пятый день промерзшая до костей, и измученная голодом Малькова чудом вернулась из-за линии фронта. Эскадрилью постигла первая потеря. Не будь тренировок по выживанию в Каргопольском Центре, сгинули бы обе, и пилот и штурман. Каштанову помянули и оплакали. А Раскова попросила летное начальство дать один день отдыха личному составу, и подала наградные на Малькову и Каштанову. Обеих на 'Красную Звезду'...
