Боярская стража (СИ) - Котов Алексей (читаем книги .TXT, .FB2) 📗
Отъехав подальше от предместий в поля, я нашел место и предложил Белоглазовой подождать и перекусить, пока я пристреляю винтовку, на что получил благосклонное согласие. Мы остановились отдельно от остальной свиты, готовящей место для пикника. Когда я спрыгнул с коня и откинул клапан чехла, Белоглазова меня окликнула.
— Да? — обернулся я, услышав свое имя.
— Владимир, подойдите пожалуйста.
Подошел к стремени боярыни, она ко мне наклонилась — желая что-то негромко сказать. И я едва успел ее поймать, постаравшись сделав это незаметно, не создавая из происшествия заметного для остальных события.
— Подайте мне пожалуйста руку, я сама не смогу слезть, — наклонившись мне к уху, прошептала побледневшая девушка.
Она уже двигалась с большим трудом — хотя со стороны это было практически незаметно. Надо же, я даже и не догадался, что сюда она из последних сил добралась, настолько бодро и свежо выглядела. Я помог ей выбраться из седла, взяв под руку как будто невзначай и довел до уже оборудованного места для пикника. Оставил ее отдыхать и наслаждаться свежим воздухом, сам — отойдя на приличное расстояние, приводя карабин к нормальному бою отстрелял сотню обычных патронов и шесть магических.
Заряжание патронной пачкой, кстати, оказалось гораздо удобнее, чем обоймой, что меня весьма порадовало. И теперь у меня на коротком отрезке времени есть девять плюс один мощных и все сметающих выстрелов. Значительное увеличение огневой мощи, что просто наполняло уверенным спокойствием.
После того как вернулся и перекусил под взглядом чаевничающей Белоглазовой — у свиты даже самовар нашелся, галантно помог отдохнувшей боярыне вновь забраться в седло. На обратном пути она так и ни разу не показала, что ее донимает болезненная слабость. Когда мы вернулись в Академию, я вновь помог ей покинуть седло, довел до машины, отвезшей нас до дома-крепости. Все это время только неестественная бледность указывала на состояние серой боярыни, выглядела она вполне бодро. Правда, как только мы оказались наедине — на отдельной лестнице, ведущей в квартиру, девушка просто осела на подкосившихся ногах, закатывая глаза. Упала бы, если бы я не подхватил — на этаж ее заносил.
Когда мы вот так вдвоем — я и полубесчувственная Белоглазова у меня на руках, появились в квартире, лица собравшихся в большом зале Маргарет, Арины и Аминова выражением удивления стали одинаково похожи.
Несколько следующих дней прошло в подобном режиме, словно на повторе. Занятия в Академии, тренировка у Чингисхана, конная прогулка, ужин с Маргарет. Наши вечерние встречи с Белоглазовой прекратились, зато выезды становились все дальше и дольше. Боярыня заметно набиралась сил, преодолевая с каждым новым разом все большее расстояние, тем не менее по вечерам по лестнице я вновь и вновь заносил ее на руках.
Арина к вечеру второго дня уже полностью пришла в себя, но с нами на прогулки не выезжала, сопровождая только в Академии. Заметно было, что между ней и Белоглазовой словно черная кошка пробежала. Не явно, но я чувствовал это на фоне догадок и ощущений. Все вроде и было как раньше, но при этом одновременно по-другому — словно после «поцелуя жизни» вейла и серая боярыня как-то неожиданно в контрах оказались.
У меня было два варианта догадок, почему так произошло. Первая, самая очевидная: Белоглазова оказалась недовольна Ариной из-за ее самостоятельности. Из-за того, что вейла приняла решение «выключить» себя на сутки, не согласовав свои действия и не спросив разрешения. Вторая версия — Белоглазова просто ее ко мне приревновала. Нереалистичный особо вариант, но некоторая исчезающе малая вероятность все же есть, поэтому я его тоже рассматривал, хотя и для галочки, безо всякой серьезности.
Впрочем, я вообще ничего сейчас всерьез особо не рассматривал, потому что жил перспективой возможной встречи со знакомым «знаменитым художником», которая все приближалась. И она точно состоится в субботу: Белоглазова уже набралась сил и заявила, что выдержит гонку стипль-чеза. Это значит, что мы сможем оторваться от наших сопровождающих, оказавшись на точке рандеву только вдвоем. Как и заказано.
Вот тут-то на меня отложенное волнение и накатило. Как ни крути, совсем скоро придется делать выбор, а вопрос, хватит ли у меня на него духу, занимал все сильнее.
Глава 24
Пока накручивал круги по парапету стены на утренней пробежке, оглядывался по сторонам. Субботнее утро оказалось тихим только во внутреннем дворе дома-крепости, где большинство жильцов спит после традиционно затянувшегося пятничного вечера. За стенами же город оживал — пока не накрыло жарой все спешили делать дела. Движение по улицам даже более активное чем по будним дням, и, как замечаю, хаотичное.
Это плюс команде поддержки. Если австрийцы пристально за нами следят, меньше шансов в такой уличной суете увидеть что-то лишнее. А лишнего в городе много — как Белоглазова сказала только одних экипажей быстрого реагирования колесить по улицам пять штук будет. Их активность австрийцам видеть и замечать совсем не надо, слишком много поставлено на кон во всем этом деле.
Выехали мы с серой боярыней из дома почти сразу после рассвета. Пока в Академию за пегасами, пока выбрались из гудящего проснувшегося города, утреннее солнышко поднялось высоко над горизонтом и начало ощутимо припекать.
Группа сопровождения привычно держалась поодаль, мы же с Белоглазовой ехали стремя в стремя. Часть свиты уже отправилась вперед, готовить место для пикника, и когда она отправила их вперед это были первые слова серой боярыни. Остальное время конной прогулки мы не разговаривали, думая каждый о своем. Я зевал иногда. Ну, не иногда, а довольно часто — не потому, что спать хочу, а потому что нервничаю. У меня от волнения — когда опасность еще не прямо передо мной, а только маячит где-то впереди, такое часто накатывает.
Минут через сорок неторопливой езды бездушные кони вынесли нас к берегу небольшой бурной речки. Расположились на симпатичной полянке — ушедшие вперед по распоряжению Белоглазовой сопровождающие уже все организовали красиво, прямо любо-дорого посмотреть. По-восточному: небольшой открытый шатер, низкие столики, скатерти, покрывала с горой подушек, корзинки с фруктами, большой кальян, ведерки с бутылками в ручье, и вся эта красота под аккомпанемент бурлящей по камням брода воды.
Белоглазова устроилась в шатре на самом краю солнца и тени, расслабляясь и оглядываясь вокруг, я при этом невольно задержался на ней взглядом. Она прилегла в позе «Спящей Венеры», будоражащей умы художников с Эпохи Возрождения — полубоком, откинувшись на подушки и заведя одну руку за голову. Учитывая степень облегания ее тела тканью костюма для верховой езды, зрелище волнительное. Кроме того, сегодня у нее не футболка, а белоснежное поло с коротким рукавом и довольно низким вырезом, образованном расстегнутыми пуговичками. В нем видно жемчужное — одна к одной, ожерелье, еще чуть поменьше жемчужины перламутрово посверкивают в серьгах.
Защитные амулеты, причем каждый камень до того, как исчерпает ресурс, держит минимум десяток пуль. Недешевое удовольствие — это совершенно иной уровень магии, применяемый для создания амулетов, мне такое в экипировке пока даже на горизонте не светит.
Отведя взгляд от бархатной кожи в вырезе, я обратил внимание на кальян. Только сейчас понял, что он довольно странный — в чашке сверху лежит камень-накопитель, никакого угля, но тем не менее внутри в колбе клубился дымок. Слишком уж густой и плотный — похоже, магического происхождения. Ну да, ни угля, ни табака — за них камень-накопитель работает, надо же.
Заметил, что Белоглазова уже внимательно наблюдает за мной из-под приспущенных ресниц. Хмыкнул и закончив рассматривать ее и антураж, принялся раскладывать содержимое расставленных вокруг корзин. Так, это все здорово, конечно, но тут человек на десять обожраться и еще останется. Кто хоть немного жил в Петербурге и проникся атмосферой «…помню, как бабка не выкидывала крошки», мои чувства поймет. Впрочем, надеюсь, когда мы пикник закончим, еда и вино не пропадет.
