Выполнение замысла (СИ) - Савелов Сергей Владимирович (мир книг TXT) 📗
После смерти Брежнева Андропов, став Генсеком жестоко расправился с многолетним соперником. Сначала Щелокова отстранили от должности Министра МВД и сняли со всех постов. Затем завели несколько дел о коррупции в органах МВД, где фигурантом значился бывший министр. Исключили из партии и хотели отобрать все награды, кроме фронтовых. Перед вызовом на допрос и изъятием наград Щелоков застрелился. Следом застрелилась его жена».
Чувствуя, что закрываются глаза, решил ложиться спать и продолжить завтра.
Продолжение Главы 4.
Отступление. Романов.
Очнувшись, Григорий Васильевич сообразил, что какое-то время сидит неподвижно, уставившись в аналитическую справку и ничего не видит. Вспоминает, что подобные ситуации с ним стали случаться постоянно. Зацепившись взглядом за какое-то слово в документе или в разговоре, мысленно возвращается к информации Соловьева и вспоминает о предстоящих событиях. Вот и сейчас он споткнулся на упоминании о сельском хозяйстве.
Недавно вернулся из Москвы с еженедельного заседания Политбюро ЦК КПСС, проводимого по сложившейся традиции по четвергам в послеобеденное время. В этот раз председательствовал сам Леонид Ильич. Решались несколько внутриэкономических и внешнеполитических вопросов, подготовленных Секретариатом ЦК и заранее проработанных в Министерствах и ведомствах. Заседание проходило, как обычно рутинно.
Обсуждать было нечего. Все уже было согласовано заранее со всеми заинтересованными сторонами и лицами. Как правило, перед окончательным решением на Политбюро документы месяцами рассматривались в Министерствах, ведомствах и комиссиях ЦК. Только пройдя сложнейший фильтр, выносились на Политбюро для итогового решения. По каждому пункту повестки дня все Члены Политбюро накануне были ознакомлены с пояснительными записками по решаемым вопросам, подготовленными инициаторами и отшлифованными в Секретариате. Он тоже получил, доставленные фельдъегерем такие документы. Вопросов они, как правило, не вызывали. Все спорные моменты обсуждены и обкатаны накануне. Однако на всякий случая заинтересованные Секретари ЦК и профильные Министры присутствовали на заседании.
Григорий Васильевич с усмешкой припомнил, как влиятельный Министр Обороны согласовывал интересующие его по Советской Армии или Военно-промышленному комплексу документы с другими министрами, руководителями ведомств и секретарями ЦК. Собирал всех в своем кабинете, запирал на ключ и объявлял, что никто не выйдет, пока все не подпишут необходимый ему документ. Сам Дмитрий Устинович мог работать сутками. Говорили, что для сна ему хватало несколько часов. Документы, интересующие его, принимались в рекордные сроки.
Вот и на этом заседании все Члены высшего партийного органа за все пункты Повестки дня проголосовали единогласно.
Редко, но бывало, что на Политбюро единогласия не было. Тогда решение откладывалось и составлялось отдельное Постановление по спорному вопросу.
Григорий Васильевич оглядывал скучающие лица вершителей судьбы народа великой страны и пытался вычислить своих будущих союзников или противников.
Брежнев во главе стола не скрывал своей скуки и немного оживлялся, когда ему приходилось выступать.
Суслов, уткнувшись в свои бумаги, что-то читал и периодически делал выписки.
Единственный проявлял активность - Андропов, который обменивался записками с Громыко и Устиновым, явно не по теме обсуждаемого вопроса.
Машеров, в объемной пачке документов делал пометки карандашом.
В целом, никто не слушал очередного докладчика, но все, соблюдая партийную дисциплину, терпели рутинную процедуру заседания. В нужный момент одобрительно кивали на реплику Генерального Секретаря и ставили подписи под принятым решением или резолюцией.
После завершения заседания помещение первым покинул Брежнев, попрощавшись со всеми и поблагодарив за работу. Неуверенно подволакивая ноги, направился к дверям. К нему за спиной, нависая над плечом и склонившись к уху, пристроился Суслов, что-то шепча.
Некоторые Члены расходились группами, обмениваясь мнениями или шутками.
Романову нужно было обговорить некоторые вопросы о промышленности Ленинграда с кем нибудь из Политбюро и Правительства. Для этой цели лучше всего подходил Мазуров, который являлся Первым заместителем Председателя Совета Министров.
Тогда Романов по-новому взглянул на Председателя Совета Министров Косыгина и мысленно отметил: «А ведь прав Соловьев! Сдал Алексей Николаевич после инфаркта. Сильно сдал!» Мазуров же наоборот выглядел здоровым, полным сил и энергии. «Что-то не похоже о приближении смерти, предсказанной провидцем. Это больше подходит к Косыгину», - подумал в тот раз. Но Кулаков тоже не был похож на смертельно больного человека.
В кремлевском коридоре он догнал Мазурова:
- Кирилл Трофимович! Найдешь для меня время?
- Конечно, Григорий Васильевич. Для тебя всегда! Вот только сделаю несколько звонков, отдам команды на запуск проектов по сегодняшним решениям. (Кивнул в сторону Зала заседаний). Подходи через полчаса, поговорим.
Через сорок минут Романов сидел с Мазуровым и обсуждал отобранные помощником документы, проекты и планы по ленинградской промышленности. По некоторым видам продукции аргументированно доказывал, что в сроки на плановые показатели они выйти не смогут. Собеседник со знанием дела вникал во все детали, а насчет продукции электронной промышленности не принял никаких аргументов по снижению планов. В стране была критическая ситуация с электроникой, а в Ленинграде была создана хорошая промышленная база для производства электронной продукции и собраны профессиональные научные и технические кадры.
После согласования всех планов за чаем коллеги разговорились на отвлеченные темы. Мазуров сам затронул тему непонятной смерти Кулакова. Григорий Васильевич поинтересовался кандидатом на остающийся вакантным пост Секретаря ЦК по сельскому хозяйству. Кирилл Трофимович отмахнулся от вопроса, как несущественного и неинтересного для него:
- Рассматриваются несколько кандидатов. Первый секретарь Полтавского обкома компартии Украины Моргун. Сам понимаешь - с Украины!
Романов, конечно, знал о поговорке, ходившей в народе: «История России делится на три периода - допетровский, Петровский и Днепропетровский!» Многие высокие должности в последнее десятилетие комплектовались кандидатами с Украины или из Молдавии.
- Еще рассматриваются Медунов с Кубани, Куличенко - из Саратова, Георгиев - с Алтая, Манякин из Омска и Горбачев со Ставрополья, - поделился хозяин кабинета.
- Горбачев? - зацепился гость за знакомую фамилию из сообщений Соловьева, удивившись.
- Горбачев Михаил … э-э, Сергеевич, - подтвердил Мазуров. - А ты, что? Имеешь что-то против него? - проявил интерес, улыбаясь. - Его вроде бы поддерживает Андропов. И Суслов не против. Любят они отдыхать у того в Минводах. По-видимому, принимает хорошо, - рассмеялся.
- Нет у меня ничего против него. Видел его на прошедшем Пленуме. Молод слишком и наверняка неопытен, - отозвался Романов.
На прощание Григорий Васильевич, как бы в шутку порекомендовал собеседнику обратить внимание на состояние здоровья.
- Приятно продуктивно общаться с профессионалом и настоящим партийцем, как ты Кирилл Трофимович, - признался. - Алексей Николаевич плохо выглядит, а тут начинают уже подпирать молодые неопытные кадры, типа этого Горбачева, - намекнул, пожимая руку. - Береги себя! - пожелал.
- И тебе не хворать! - отозвался удивленный собеседник.
«Стоит ли во всем доверять Соловьеву?» - засомневался.
В целом прошедшим разговором с Мазуровым он остался доволен. И свои рабочие вопросы решил почти все и намекнул о своей позиции по этому выскочке - Горбачеву. Это в привычном стиле кремлевских разговоров таким образом высказывать свое мнение или обозначать свою позицию. Умный и опытный аппаратчик Мазуров поймет. К тому же показал, что он на его стороне в кремлевских раскладах. А взаимная поддержка против партийных группировок важна. Жалко, что ничего существенного нельзя было сказать о Горбачеве. Надо бы подробнее расспросить пророка о будущем вредителе. «Лишить бы того поддержки одних из самых влиятельных Членов Политбюро Суслова и Андропова!» - помечтал.
