Командир - Поселягин Владимир Геннадьевич (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Еще через пару километров, форсировав какую-то маленькую речушку, мы въехали в лес. Сразу стало как-то темно. Приказав остановиться, я вышел из машины, огляделся и подозвал Карпова:
— Сержант, скоро стемнеет, а нам еще километров шесть осталось. Значит, сделаем так: три бойца в головном дозоре на расстоянии метров семьдесят-сто, двое в арьергарде, ДП на кабину. Если что, сможет открыть огонь по ходу движения. Пистолет-пулемет у нас один?
— Да, у рядового Хусаинова, товарищ капитан.
— Его в головной дозор, будет хоть какая-то помощь. Все, командуй!
— Голиков, Хусаинов, Иванов — в головной дозор. Голиков — старший. Двигаться на расстоянии ста метров. Манков, пулемет на кабину, сектор стрельбы — по ходу движения. Вон того рыжего возьми вторым номером. Ты и ты — арьергард. Расстояние пятьдесят метров, ты старший! — Названные бойцы разбежались согласно приказу, остальные вернулись в кузов.
Через двадцать минут стемнело окончательно, пришлось послать бойца с фонариком, чтобы показывал дорогу — фары у грузовика не работали. Еще через час мы прибыли на место.
Выйдя из машины, я подозвал Голикова. Передовой дозор остановился на краю опушки, наблюдая за шоссе.
— Что там?
— Пусто, товарищ капитан. Только разбитая техника стоит, движения нет. С востока было слышно перестрелку, но быстро стихло!
— Да, немцы ночью спят, воюют по часам, мать их. Ладно, бери еще пятерых бойцов и выставь секреты, а мы пока танк поищем. Здесь он, рядом.
Голиков убежал отбирать себе бойцов, а ко мне подошел Карпов.
— Не видно ни хрена, товарищ капитан, — пожаловался он.
— Ничего, скоро луна выйдет, посветит. Так, сержант, мы прибыли на место. По рассказам разведки, до танка от развилки четыреста метров. Его загнали на пятьдесят метров в глубь леса. Там приметное дерево — дуб с обгоревшей верхушкой. Поэтому разбей бойцов на пары — и ищите!
Раздав ЦУ и выгнав водилу из кабины, я лег «поразмышлять», но почти сразу был разбужен.
— Товарищ капитан, нашли, — тряс меня за плечо Карпов.
Сон мигом слетел. Зевая на ходу, я пошел за сержантом.
— Вот он, Суриков его уже осматривает.
В темноте показалась громада танка. В открытом люке мехвода то и дело мелькал луч фонарика.
— Ну что там? — спросил Карпов, заглядывая внутрь.
— Норма, Санек. Правда, аккумуляторы сдохли. Придется сжатым воздухом заводить. Заправить только и масло надо, — отозвался Суриков, вытирая руки ветошью.
— Старшина, что это за танк?
— Извините, товарищ капитан, не заметил вас. Да это «тридцатьчетверка». — В голосе старшины слышалась радость обладания любимой игрушкой. — Боекомплект полный, замок и прицел на месте. Снят только курсовой пулемет. По танку незаметно, чтобы он в бою побывал. Кстати, он командирский. Сейчас я вам башенный люк открою.
Внутри что-то звякнуло. Встав на гусеницу и держась за скобу, я легко взлетел на броню…
Старшина, подсвечивая фонариком, показывал мне машину. Башня танка мне как-то не понравилась сразу. Как будто ребенок вырезал из бумаги — маленькая, неудобная. Не то, что я видел на постаменте у танкового училища в Казани. Та сразу внушала уважение своей мощью и соразмерностью. В общем, та была красива и грациозна, а эта… Эх!
Слушая пояснения старшины, я осматривал боевое отделение. Казенник пушки, укладка со снарядами. Осмотрел место командира. Повернувшись к Карпову, велел подогнать полуторку и приступить к заправке, потом залез в танк. Сев на командирское место, покрутил штурвал наводки и задумался:
«Надо подобрать экипаж. Ну Суриков с Молчуновым — это понятно. Командиром я, а вот заряжающим Манкова поставлю. Он был заряжающим на Т-28».
Подготовив танк к маршу и поужинав сухим пайком, мы двинулись в обратный путь и спустя некоторое время благополучно присоединились к своим. До пяти утра осталось всего три часа.
«Хоть немного отдохнут», — подумал я, отправляя людей спать, а сам последовал за встретившим нас лейтенантом.
— Докладывайте, — приказал полковник, протирая глаза. По-моему, он так и не ложился.
— Танк в полном порядке. Бэка полный, экипаж подобран, рация исправна. Танк к бою готов.
Жестом велев мне садиться, Соколов указал на карту, расстеленную на сколоченном из ящиков столе и освещаемую давешним лейтенантом:
— Слушай сюда, капитан. Твоя задача такая: брод наши саперы облазили весь и утверждают, что мин нет. Передовой дозор был на том берегу — немцев там тоже нет, но посты я приказал выставить. Выдвигаемся в пять утра. Ты в передовом дозоре с ротой капитана Савельева. Переправитесь, займете оборону на этом холме. Будете прикрывать нас. При пересечении брода вас прикроет взвод сорокапяток. Все ясно?
Отправляясь спать, я услышал за спиной его тяжелый вздох:
— Эх, если б не раненые, мы бы уже к своим вышли!
— Товарищ капитан, пора! — тряс меня за плечо Манков. Я вылез из танка и спустился на землю. Солнце еще не взошло, но видно было все прекрасно. Подбежал Молчунов с пачкой галет в руках:
— Вот, товарищ капитан, сухпай дали, немного, правда…
— Все нормально, сержант. Все продовольствие раненым. Так, быстро завтракаем и готовим танк к бою!
Через десять минут появился связной: пора!
«Тридцатьчетверка», рыча двигателем на высоких оборотах, забиралась на бугор. Впереди шли красноармейцы роты, с которой мы будем прикрывать переправу. Командир роты в шлемофоне заряжающего стоял на броне рядом с башней и излагал свои соображения:
— Там на холме большая яма. Мои бойцы расширили ее, получился отличный капонир с круговым обзором. У меня там сейчас дозор с пулеметом находится, — кричал он. Мы непроизвольно морщились. Ну сколько раз объяснять, что благодаря чувствительности микрофона на шнуре его и так прекрасно слышно?! Все равно капитан непроизвольно повышал голос, пытаясь перекричать рев двигателя.
Окоп и правда оказался неплохим, скрывая корпус так, что наружу торчала только башня.
— Глуши! — скомандовал я. — Манков, проверь сектор обстрела.
Танк, напоследок рыкнув дизелем, заглох. Послышался звук катков, когда башня повернулась вокруг своей оси. Наступила тишина, нарушаемая только скрипом, лязгом и матюгами — рота окапывалась. Повращав башней, Манков доложил:
— Норма, товарищ капитан. Но склоны холма в мертвой зоне.
— Ну тут мы вас прикроем, ни один немец не подберется, — успокоил капитан. Вернув шлемофон башнеру, он спрыгнул на землю и пошел к своим бойцам, придерживая на ходу планшет.
Достав бинокль, я уселся на край люка и стал вести наблюдение. От брода, на котором уже показались разведчики на полуторке, проселочная дорога, огибая холм, пробегала мимо небольшой рощи, пересекала поле, засеянное рожью, и уходила прямо в лес, видневшийся в полутора километрах. Пропылив мимо холма, разведка скрылась за рощей.
Делать пока было нечего, и мне пришло в голову послушать эфир, благо «тридцатьчетверка» оказалась оборудована радиостанцией. Передав Манкову бинокль вместе с соответствующими инструкциями, я согнал с места радиста и принялся крутить настройки, вслушиваясь в треск и шорох эфира.
— …зведка прошла на хол… — неожиданно раздалось в наушниках. Говорили на немецком, который прекрасно знал Швед. — На холме русский тяжелый танк и до взвода пехоты. Даю наводку: квадр…
«Черт, черт! Немцы не ждали нас у брода, а просто отошли на два-три километра, оставив разведку и корректировщиков с рацией, которых я сейчас только что слышал. Как только наши втянутся в ловушку, меня накроют тяжелые орудия. От прямого попадания никакая броня не спасет! Черт, черт. Черт!!!»
Я вылез из танка и побежал к пехотинцам. Их командир, выслушав новости, нахмурился, но на мое предложение покинуть холм отрицательно покачал головой:
