Штурмовой отряд. Битва за Берлин - Таругин Олег Витальевич (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗

Дверь в искомое помещение располагалась гораздо выше остальных, почти в метре над уровнем пола, потому, видимо, и сохранилась лучше – кое-где даже уцелели остатки темно-серой краски. Скрытая водой по верхнюю ступеньку, небольшая лесенка-трап порядком проржавела, так что вставать на нее Алексей не решился, благо дверь оказалась наполовину раскрыта. Ухватившись за массивную металлическую раму, он оттолкнулся от пола, забросив тело сразу на небольшой порожек. Под пальцами противно хрустели, осыпаясь и пачкая перчатки, чешуйки отслаивающейся ржавчины. В свете налобного фонаря мелькнули полустершиеся буквы, из которых Новицкий разобрал лишь смутно знакомое «funk». Ага, вот оно что – видимо, тут у немцев располагался пункт связи или нечто подобное. Радиорубка, короче говоря. Ну, пусть для разнообразия будет радиорубка, ему-то не один хрен?

Навалившись плечом, сдвинул противно скрежетнувшую дверь еще на пару десятков сантиметров, чтобы не протискиваться вовсе уж впритык. И неожиданно обратил внимание на не замеченные сразу пулевые пробоины, три в самом дверном полотне и еще парочку – в толстенном, сваренном из сантиметровой стали, косяке. Все пули неведомый стрелок выпустил в район запора, видимо, расстреливая замок. Прикинул калибр: выходило никак не меньше девяти миллиметров, скорее, даже больше – края пробоин покрылись налетом ржавчины, оплыли, уменьшившись в размерах.

Очень интересно… Как ни крути, получается, что тот, кто штурмовал пункт связи, использовал бронебойные патроны. А ведь, судя по архивным данным, наши про этот ход до самой капитуляции Берлина так и не узнали. Значит, немцы? Ну и на фига им расстреливать замок в собственную радиорубку? Может, там заперся какой-нибудь убежденный коммунист-тельмановец, решивший, допустим, выйти на связь с советскими войсками? Да и откуда в сорок пятом бронебойные пули такого калибра? Ладно, к чему гадать, вот сейчас и поглядим, благо вода в комнату не проникла, высоко, потому и пол сухой.

Осветив небольшую, метра четыре на три, комнату, спецназовец убедился, что не ошибся: и на самом деле пункт связи. Стол с допотопной радиостанцией, рядом с раскуроченным передатчиком – похожая на пишмашинку шифровальная машина с множеством кнопок и три обычных дисковых телефона в массивных эбонитовых корпусах, причем стоящий ближе к краю стола расколот пулей или осколком. Пожалуй, на полноценный узел связи помещение и размерами, и количеством аппаратуры не тянет – радиостанция всего одна, нет ни телефонного коммутатора, ни батарей аварийного питания, ни рабочего места второго оператора, – так что, скорее, что-то вроде резервного пункта связи.

Вдоль левой стены – койка с просевшей сеткой, среди лохмотьев истлевшего матраса и на полу – темно-желтые кости в обрывках униформы. Такое впечатление, что человек пытался вскочить с кровати, но получил смертельное ранение и упал, частично свесившись вниз, оттого и столь неожиданное расположение останков. Справа – металлический шкаф под потолок, к боковой стенке прислонен знакомый по картинкам из оружейных справочников «Штурмгевер-44», порядком заржавленный, но вполне узнаваемый. Ну и самое главное: рядом с опрокинутым вертящимся табуретом без спинки – еще один скелет, на откатившемся в сторону черепе сохранились остатки наушников, провод от которых до сих пор тянется к радиостанции. Цепочка с овальным «смертным» жетоном лежит на полу среди рассыпавшихся шейных позвонков.

Наклонившись и подсвечивая фонарем, Новицкий осмотрел останки, без труда определив причину смерти: радист погиб от попавшего в затылок осколка, уж больно повреждение типичное, определенно не пуля. Ага, точно, на бетонном полу, почти по центру комнаты, небольшая, но достаточно характерная выщербина, какую обычно и оставляет взорвавшаяся осколочная граната, скорее всего, наступательная. А вот второго покойника, похоже, застрелили: во лбу – аккуратная дырочка, затылок, разумеется, вынесен напрочь, били в упор из достаточно мощного оружия с неслабым останавливающим действием пули. Видно, посекло осколками, но не до смерти, вот и добили…

Что ж, вполне объяснимо: расстреляли замок, приоткрыли дверь и забросили внутрь гранату, после чего ворвались и провели окончательную зачистку помещения. Обычная тактика штурмовой группы. Собственно говоря, их именно так и учили – выбить дверь, бросить гранату, добить уцелевших. Классика жанра, можно сказать.

В том, что все так и обстояло, Алексей больше не сомневался, уж больно типичные следы от осколков остались и на жестяном шкафу, и на радиостанции. Даже забранные защитной сеткой потолочные плафоны разбиты, обломки стекла до сих пор отблескивают на полу. Аппаратура, между прочим, не только осколками посечена, но еще и расстреляна: ворвавшийся в радиоузел человек, добив второго радиста, выпустил пару очередей и по столу с радиостанцией, оттого и телефон так разворотило, и шифровальная машинка часть кнопок по поверхности стола разбросала.

Под ногой едва слышно звякнул металл. Наклонившись, лейтенант автоматически подобрал несколько позеленевших, окислившихся гильз, задумчиво покатал в ладони, поднес к глазам. И почувствовал, как шевельнулись коротко остриженные волосы на голове. Если покрытая зеленым лаком гильза от девятимиллиметрового бронебойного патрона отечественного (и далеко послевоенного) производства типа «7Н21» или «7Н31» практически не отличается от немецких патронов «9?19», использовавшихся во время Великой Отечественной, и он вполне мог ошибаться, то уж толстенькие продолговатые цилиндрики спецпатронов «12,7?55» для тульского штурмового автомата «АШ-12», первые экземпляры которого поступили в подразделения спецназа лишь в две тысячи одиннадцатом году, спутать он ни с чем не мог. Однозначно не мог.

Ощутив, как между лопатками пробежал предательский холодок, Алексей торопливо отер перчаткой донца гильз, вгляделся в смутно различимую маркировку. И отрешенно, словно о чем-то совершенно неважном, подумал, что окончательно сошел с ума: девятимиллиметровые патроны и на самом деле оказались отечественного производства и были выпущены в конце восьмидесятых годов, штурмовые же и вовсе в двадцать первом веке!

Разумеется, в собственное помешательство он не верил, так что объяснить подобную находку можно было лишь одним-единственным способом: их группа, совсем недавно получившая подобное оружие, семьдесят с лишним лет назад этот коридор уже проходила. И означало это только одно: перемещения во времени действительно реальны, и в самом скором времени ему с товарищами предстоит снова попасть в этот туннель, вот только произойдет это за семь десятилетий от этого дня…

Глава 2

Берлинский бункер Гитлера

Зеленоватые цифры на запущенном в режиме обратного отсчета таймере наручных часов обнулились, и бетонный пол под ногами едва заметно вздрогнул: сработали заложенные в генераторном отсеке заряды. Свет, коротко мигнув, погас, погрузив бункер во тьму. Освещение, равно как и система принудительной вентиляции, приказало долго жить в обеих частях гитлеровской ставки, и в старой, построенной еще перед войной, и в расположенном несколькими метрами ниже «фюрербункере» [3].

В наушниках встроенной в защитные шлемы радиогарнитуры щелкнуло, и спокойный голос Нулевого произнес:

– Работаем. Четные номера – правая сторона, нечетные – левая. Первый – двери. На объекте «А» наглеем по полной, на «Б» – аккуратненько. Десять минут, время пошло. Вперед.

Один из спецназовцев сбежал по короткой лестнице и прилепил к петлям массивной броневой двери пару двадцатисантиметровых колбасок малогабаритного взрывного устройства «Импульс». Отбежав назад, присел под прикрытием лестничного пролета и активировал детонатор. Вспышка на миг высветила готовых к атаке бойцов, расположившихся вдоль обеих стен, небольшое облачко сизого дыма растеклось под низким железобетонным потолком. Облаченные в штурмовые костюмы спецназовцы походили на медлительных роботов из какого-то фантастического фильма, но это впечатление, несмотря на солидный вес защитного комплекта, было обманчивым.