Минус Финляндия - Семенов Андрей Вячеславович (смотреть онлайн бесплатно книга TXT, FB2) 📗
В кабинет ворвалось четверо решительных мужчин в форме полковников государственной безопасности. Титор вскочил, одернул китель, посмотрел на ряды орденов на полковничьих кителях и нервно икнул.
— Где он? — в один голос спросили все четверо, окружив хозяина кабинета.
— Вон там, — снова икнул Титор, робея от такого количества звездных орденоносцев из центрального аппарата НКВД. — У стеночки…
Полковники повернулись в ту сторону, куда показал глазами майор, и меж четырех здоровяков из комендантского взвода разглядели невысокого человека в очень грязной одежде, от которой отлетали засохшие корки грязи. Расшвыряв конвой, приезжие окружили сидящего финна.
— Товарищ Неминен? — уточнил ближайший к нему полковник.
— Да, — пленный поднял голову. — Я — Тиму Неминен.
От того, что майор Титор увидел дальше, у него по спине пошли мурашки и сделались колики в желудке.
Полковники подобрали животы, отдали честь и гаркнули:
— Здравия желаем, товарищ Неминен!
По мере дальнейшего стремительного развития событий майору становилось все хуже и хуже, а к концу стало уже совсем невмоготу.
— Здравствуйте, дорогой товарищ Неминен!
Все четверо подняли его, стали по очереди обнимать и тормошить, будто увидели старшего и безмерно любимого брата, который вернулся домой с долгих заработков на северах.
— Так вот вы какой, товарищ Неминен!
— Разрешите представиться? Полковник… — затем каждый из четверых отдавал этому финну честь, как генералу, и называл свою фамилию.
Проницательный Руслан Каземирович уже понял, что ничем хорошим их визит для него закончиться не может, никаким орденом тут не пахнет, и сейчас молился Богу, в которого не верил, прося Его о том, чтобы полковники скорее забрали с собой этого проклятого финна, сели в самолет и как можно скорее забыли о существовании в Смерше Тридцать второй армии майора госбезопасности Титора.
«Навязался, проклятый, на мою голову! — делая приятное лицо, думал майор. — А я его расстрелять хотел. Вот и расстрелял бы себе на погибель. Нет, есть Бог! Есть. Он все видит».
Закончив обнимать финна и представляться ему, полковники заторопились в дорогу:
— Для нас другой самолет до Москвы приготовлен? — будто невзначай спросил майора один из полковников.
— Так точно, товарищ полковник, — мысленно хваля себя за предусмотрительность и распорядительность, с облегчением в голосе подтвердил Руслан Каземирович. — Стоит с прогретыми моторами, готовый к взлету. И четыре истребителя сопровождения. А то, знаете, мало ли что.
— Ну, товарищи, давайте собираться, — предложил другой полковник.
Полковники повели своего драгоценного финна к двери, и Руслан Каземирович уже мысленно троекратно обмахнул себя крестным знамением, как финн остановился и задал неуместный вопрос:
— Товарищи! А как же мои вещи?
— Какие такие вещи? — остановились в дверях полковники.
— Со мной же рюкзак был с документами.
— Постойте-ка, — обратился к финну самый старший полковник. — Это те самые сведения, которые вы несли через линию фронта?
— Ну да! — признался проклятый финн, продавая майора Титора на корню. — Мне их в Стокгольме передали, а этот вот отобрал.
Все четверо московских гостей резво взялись за майора.
— Где рюкзак?
— Где документы?
— Вы досматривали рюкзак?
— Вы заглядывали в документы?
Вместо оторопевшего и потерявшего способность отвечать внятно майора ответил финн:
— При мне был рюкзак с документами. Всех, кто видел меня с момента перехода линии фронта, я предупреждал, чтобы они не дотрагивались до него. Никто до него не дотрагивался, кроме товарища майора. Товарища майора я тоже предупреждал, чтобы тот не лез в рюкзак и не смотрел в документы, но товарищ майор меня не послушал. Он все документы из рюкзака вывалил и перепутал листы. А они у меня там аккуратно были разложены. Листик к листику. Люди, значит, старались, укладывали, а товарищ майор…
Пленный не договорил.
— Где рюкзак, сука?! — восемь крепких рук с разных сторон вцепились в несчастного майора, и каждая рука потянула его в свою сторону.
— Где документы, тебя спрашивают?! — ревели четыре глотки, окончательно лишая жертву рассудка.
— Да вон они, — Неминен показал рукой в угол кабинета майора Титора.
Там и в самом деле был навален ворох листов бумаги, из-под которого выползали грязные лямки рюкзака.
— Эти? — уточнил один из полковников.
Финн утвердительно кивнул, и в ту же секунду для майора начался кошмар.
Все четверо стали таскать его за волосы, отвешивать оплеухи и наперебой задавать вопросы, которые привык задавать сам майор:
— Ты смотрел эти документы?!
— Тебя предупреждали, чтобы ты не открывал рюкзак?!
— В глаза смотреть, сука!
— Что ты успел там прочитать?!
— Кто надоумил тебя подглядывать в совершенно секретные документы?!
— Какие еще секретные документы тебя интересуют?!
— С какого момента ты работаешь на немецкую разведку?!
— Не отводить взгляд, падла!
И дальше в том же роде.
Руслан Каземирович хотел, собравши всю свою храбрость, спокойно объяснить, что произошло недоразумение, что он по роду службы, выполняя инструкции, открыл и досмотрел личные вещи задержанного, но ничего в них не понял. Он посчитал их пустой пачкотней и смахнул со стола в угол для того, чтобы сегодня вечером их вынес и сжег дневальный, когда он придет убирать в кабинете.
Все это Руслан Каземирович хотел пояснить спокойно и обстоятельно, чтобы указать полковникам на их очевидную ошибку, но сумел выдавить из себя только невразумительное мычание.
Один из полковников бросился к куче бумаге и стал укладывать листы в рюкзак, собирая их в пачки. Двое других стали помогать первому, заглядывая под стол и под стулья и подбирая отлетевшие листы.
Последний произнес официальным тоном:
— Майор Титор, вы арестованы. Для дачи показаний полетите с нами в Москву. Сдайте оружие.
Наконец все бумаги были аккуратно сложены обратно в рюкзак.
Один из полковников, не обращая внимания на то, что пачкает свой новый китель, бережно, как младенца, прижал рюкзак к себе и сказал оторопевшему майору:
— Ты пойми, паскуда, что даже мы не имеем права заглядывать в эти документы. Куда ты, свинья, свое грязное рыло сунул?
— Тебя предупреждал товарищ Неминен? — спросил другой. — Тогда руки за спину и на выход.
В самолете Титора и Неминена разделили. Арестованного майора оставили в хвосте под охраной двух полковников, а двое других провели финна ближе к кабине пилотов, где и усадили поудобнее. Полковник, который нес рюкзак, невзначай поставил его возле себя так, чтобы Неминен не смог до него дотянуться.
Когда взлетели, старший из полковников спросил:
— Товарищ Неминен, вы, наверное, кушать хотите, да?
Финн, казалось, растерялся.
— Так я это вроде третий день уже без еды.
— Сейчас организуем.
Один полковник резво открыл ножом большую банку американской тушенки и вместе с буханкой хлеба протянул финну.
— Угощайтесь, товарищ Неминен.
Второй сходил к пилотам и принес от них старую летную куртку, которую заботливо накинул на плечи Неминена.
Старший из полковников, видя, что финн в самом деле потерял много сил за последние дни, достал из внутреннего кармана плоскую фляжку из нержавейки.
— Хлебните вот этого, товарищ Неминен.
— Водка? — финн взял фляжку.
— Обижаете. Коньяк. Армянский. Пять лет выдержки.
Финн отхлебнул глоток и вернул фляжку. За неимением ложки тушенку пришлось есть с помощью ножа, которым открывали банку. Судя по ухватке, финн делал это не впервые. Полковники молча и с почтением смотрели, как финн уплетает «второй фронт». Между ними и финном с момента встречи установилась какая-то двойственность отношений. Полковники считали финна за большого начальника, а он принимал за начальников их. Поэтому обе стороны обращались друг к другу с подчеркнутым почтением.
