На 127-й странице (СИ) - Крапчитов Павел (читаем книги txt) 📗
А уж после того, как она стала полноправной хозяйкой замка, она развернулась на полную.
«Хью ты не представляешь, как жутко приходится проводить дни английской леди!» – говорила она. – «Утром целый час на чтение газет и обсуждение с тетушкой политики, потом фортепьяно, рисование, затем запланированные за неделю визиты к соседям, снова чтение. И так до одиннадцати часов, после – молитва и сон. Так нельзя жить! Надо делать что-то полезное!»
Диспенсер во всем соглашался со своей молодой женой. Хотя в душе считал, что именно так и должны жить воспитанные девушки из аристократических семей.
Сначала Эвелин направила свои усилия и деньги Диспенсера на приведение в порядок старой усадьбы. Полуразрушенные башни разобрали окончательно, не обнаружив к расстройству Эвелин, никаких спрятанных сокровищ. Затем пришел черед внутренних помещений и вскоре комнаты Элтонфорда было не узнать.
А затем Эвелин убедила Диспенсера, что надо построить новую усадьбу. Доходы от сдачи земель в аренду вилланам были высокие, и Диспенсер согласился. Место было выбрано на холме рядом со старой усадьбой. Новое здание должно было снисходительно взирать сверху на «старичка», стоящего по колено в пруду.
Строить было решено из песчаника, карьер по добыче которого находился во владениях лорда. Работа благодаря энергии Эвелин закипела. Каждый день из каменоломен везли телеги с камнем. А однажды Эвелин остановила все работы и потащила Диспенсера прямо в каменоломни, в открытый карьер.
– Посмотри это же отпечаток лапы дракона! – восклицала она.
Пласт старого песчаника, который отпиливали рабочие рухнул и, на одной из отвалившихся плит, был виден след, похожий на след от куриной лапы. Только курица с такой лапой должна была бы быть размеров со слона.
– Ты мне про это не рассказывал, – не умолкала Эвелин. – Говори быстро, кто из твоих предков сражался с драконом?
Потом вечером они наполовину серьезно, наполовину в шутку попытались предположить кто из предков Диспенсера лучше всего подходил на роль рыцаря, сражающегося с драконом.
Сцена 8
Счастливая жизнь лорда Хью Диспенсера рухнула вместе с болезнью Эвелин. Слишком уж часто она выбегала из теплой старой усадьбы к строящемуся на холме зданию. А легкое платье, пусть и с накинутой теплой шалью, слабая защита от осенних ветров. Сильный жар и кашель уложили Эвелин сначала в постель, а через неделю мучений – в могилу. Все произошло так стремительно, что у Диспенсера случился апоплексический удар. Врач, еще не успевший уехать после смерти жены хозяина усадьбы, получил шанс проявить свое мастерство. Он быстро вскрыл вену на руке лорда, и кровь отлила от головы убитого горем мужа.
Смерть отступила от лорда, удовлетворившись его женой. Диспенсер провел в постели почти месяц. Долгое время он ходил, подволакивая правую ногу. Слова выговаривать у него получалось с трудом, что, вкупе с постигшей трагедией, сделало его неразговорчивым. Строительство новой усадьбы приостановилось, а затем и вовсе прекратилось. Работники заколотили досками окна и двери и разъехались кто-куда.
Слишком близко вытянутые к огню камина ноги стали беспокоить своего хозяина. Лорд с кряхтеньем подтянул их к себе и недовольно взглянул на Гэранта. Тот стоял у рабочего стола Диспенсера. В руках у него была пухлая кожаная папка.
«Стоит. Ждет. Почему бы им всем не оставить меня в покое?», – подумал Диспенсер.
Гэрант вернулся из поездки в Лондон, где занимался финансовыми и прочими делами лорда. Посетить портовые склады и компании, совладельцами которых был лорд. Встретиться с управляющим других акционеров, погасить векселя, выпустить новые и даже выполнить ряд поручений, связанных с родней лорда. Поездка была удачной во многом благодаря его стараниям. И Гэранту, как и любому другому человеку, хотелось услышать, если не похвалу, то хотя бы слова одобрения от своего хозяина.
«А ведь не уйдет», – вздохнул лорд. – Ну что там?
– Граф Аргайл называет вас финансовым гением, – сказал Гэрант.
– Это тебе сам граф сказал? – Лорд не любил, когда слуги обсуждали своих хозяев за их спиной. Даже если хвалили.
– Нет. Слова графа мне передал его управляющий. А вызваны они были ростом акций страховой компании, которые вы купили в прошлом году.
– Ты купил, Гэрант. Ты купил, – сказал лорд. Ему не нужно было чужой славы и чужих заслуг. В этом мире ему уже мало что было нужно.
– Без вашего одобрения и без вашего решения о размещении рентных доходов в акции, я бы никогда этого не смог сделать, – честно признался Гэрант.
«Да, так и было», – подумал Диспенсер. – «Все так и было».
После смерти Эвелин вся эта житейская суета – обеды, визиты, охота, рента, размещение активов – казались ему дикостью. Жизнь неожиданно открылась перед ним совсем с другой стороны. Оказывается, самым ценным было не золото, не власть, а человеческие отношения, которые оказалось так легко разрушить. Которые он так недостаточно ценил, когда они были. И которых ему стало очень сильно не хватать, когда они безвозвратно исчезли. Его все стало раздражать. Как эти люди могли есть, пить вино, чувствовать его вкус, рассуждать о видах на урожай, когда Эвелин лежит там одна, в холодной мраморной гробнице. Никто не смог ей помочь в беде, но все хотят забыть ее поскорей.
Первым делом тогда Диспенсер выгнал из усадьбы всех своих родственников, которые приехали якобы утешать его. А на самом деле все они были расстроены, тем что апоплексический удар не достиг своей цели, и Диспенсер выжил. Больше всего он провозился со своей родной сестрой Кларой, которая никак не хотела уезжать и, чуть ли не завывая, утверждала, что не оставит его одного без сестринской заботы. Муж Клары, полковник королевской пехоты, слишком легкомысленно относился к приданному своей жены. Другими словами, он просто его потратил. К тому же он не нашел ничего более умного, чем словить шальную пулю в ходе очередного восстания в индийских колониях. Так что из Индии Клара вернулась без мужа, без денег, но с маленькой, писклявой дочкой, которую она зачем-то все время подсовывала под нос Диспенсеру. Пришлось пообещать ей денежную помощь. Это сразу убедило Клару, что ее сестринская помощь брату не нужна, и она покинула усадьбу Элтонфорд, на которую на многие годы опустилась тишина.
Сцена 9
В те дни, избавившись от родственников, Диспенсер еще более просто избавился от всех дел. Он поручил их Гэранту, сыну старого дворецкого. Сможет он управляться с полями и лесами Элтонфорда или нет, получится у него вести хозяйство и финансы или нет, лорда мало беспокоило. Он поручил, а Гэрант согласился, и остальное было не важно. Последним вмешательством Диспенсера в этот мир стала рекомендация свободные деньги, поступающие в виде ренты за землю, вкладывать в торговлю. В молодости, поездив по старой доброй Англии, лорд убедился, что самую большую норму прибыли получают ни вилланы, выращивающие зерно и овец, и ни даже владельцы земли, на которой растет это зерно и пасутся овцы, а именно торговцы. Причем торговый бизнес, на взгляд лорда, был весьма безопасным. Упадут цены на зерно и мясо. Вилланы разорятся. Землевладельцы потеряют свои доходы. А торговец просто будет торговать другим товаром, получая при этом всю ту же высокую норму прибыли.
Гэрант творчески подошел к поручению лорда. Он, конечно, не стал открывать лавок и стоять за прилавком. Свободные денежные средства он стал из года в год вкладывать во все, что было связано с торговлей. Так лорд стал совладельцем складов в портах Кардифа и Бристоля, акционером нескольких страховых и транспортных компаний. И, конечно, Гэрант не упустил возможности приобрести акции ряда банков. Ведь именно банки были квинтэссенцией торговли и, кредитуя торговцев, фактически наживались на каждой проданной иголке, на каждом проданном зернышке.