Когда-нибудь мы будем вместе (СИ) - Мархасин Вадим (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
— А что, у кого-то остались какие сомнения? Есть надежда, что по этим договорам хоть кого-то накормим? Ну, кроме соучредителей и соучастников, — кивнул я в сторону Собчака с Пулиным.
— Приехал помочь разобраться с продовольственной проблемой, мля! Разобрался на свою голову, одно радует пусть хоть не накормил, так не дал ограбить, — успокаиваясь, пробурчал я.
Все участники междусобойчика затаили дыхание, ожидая моего окончательного вердикта.
— Что уши навострили господин Хижа, интересно вам? А уж как мне интересно еще и в вашем столе, главного экономиста мэрии, порыться. Чувствую, там подводных камушков поболее наберется. Но с вами потом, на вас и ваших компетентных товарищей хватит. Идите пока, и вы Егор Тимурович идите, мы с Собчаком и Пулиным вас немного позже догоним.
Дождавшись пока лишние товарищи освободят помещение я встал и прошелся по кабинету.
— Вы господа где-то рядом, неподалеку друг от друга живете? — круто сменил я тему беседы.
— Да, в старой коммуналке, — заскромничал Собчак, — на набережной Мойки, 37.
— А раньше где проживали?
— В двушке на окраине. Но добираться далеко, вот и разменялся.
— А вы на Васильевском острове, второй линии, 17? — уточнил я, переведя взгляд с Собчака на Пулина.
Пулин молча кивнул в ответ.
— А не прогуляться ли нам до вашего дома, Анатолий Александрович, а потом к Пулину в гости?
Я внимательно смотрел на судорожную работу мысли, отображающуюся на челе народного избранника Санкт-Петербурга.
— Ааа, зачем Борис Николаевич?
— Понимаете, — проникновенно начал я, — ничто лучше жилья не раскрывает характер и внутреннее содержание человека. Я сам в коммуналке жил, поэтому меня очень заинтересовала коммуналка на сто двадцать квадратных метров в одно рыло!
По дороге вы с Пулиным мне поведаете, в каких магазинах отовариваете свои продуктовые карточки, заодно и отоварим. Отоварим, да, как вы думаете? Посмотрим на ассортимент в магазинах, затем сравним с ассортиментом ваших холодильников. Поймем чем и откуда, питаются слуги голодающего города, глядишь выявим еще несколько дополнительных продуктовых точек, о которых можно поведать Санкт-Петербуржцам. Хоть так поможем преодолеть голод! Да и сравним соответствие наполненности жилища с уровнем зарплаты.
Собчак загрузился невеселыми мыслями и замолчал.
— Вы Анатолий Александрович не туда думать начали. Если квартиру законно расселили, то шут с ним, отремонтировали за счет бюджета — пускай, все-таки мэр такого города должен и сам жить в приличных условиях, чтобы о других думать. Если мебелями обставили за счет бюджета — поставьте имущество на баланс и сделайте квартиру служебной. Но не вздумайте приватизировать!
Пулин закончил сверлить взглядом столешницу, встал по стойке смирно, гордо вскинул голову и твердо произнес, глядя мне в глаза: — Готов понести любую ответственность по закону, вину свою признаю, бес попутал!
Собчак заерзал за столом, бросил взгляд на Пулина. Опоздал бедняга, или не дозрел. Не я плохой мол, жизнь такая — сука.
— Да! И я, — не договорив, Собчак смешался и растерянно замолчал.
Может еще не все потеряно для товарищей, надо поддержать души прекрасные порывы.
— Надо давить паровозы, — пока они еще чайники, — выдал я, понравившуюся мне словесную конструкцию, навеянную снами, наполненную глубочайшим смыслом послезнания, и увидев ошарашенные лица присутствующих, грустно усмехнулся, не став раскрывать ее содержание.
— Коржаков, — громко крикнул я, — заставив испуганно вздрогнуть оппонентов.
Дверь приоткрылась и заглянул начальник охраны.
— Александр Васильевич, пошукайте у секретаря на столе несколько листов бумаги.
Не прошло пяти секунд, как Коржаков бодро подошел ко мне и протянул тоненькую пачку бумаги.
— Вот, Борис Николаевич, пожалуйста, — и заинтересованно глянул на присутствующих.
Пододвинув пачку бумаги на середину, я скомандовал: — Берите оба! Господин мэр, выделите ручку Путину.
Собчак криво усмехнулся, — что по собственному?
— Не дождетесь такого счастья товарищ Собчак! Вы оба мне должны будете, как земля колхозу — пожизненно! Сейчас каждый из вас будет зарабатывать для себя индульгенцию.
Посмотрев на ошарашенные, недоверчиво надеющиеся на прощение лица я расшифровал, что понимаю под индульгенцией: — Подробно, с датами, фамилиями и должностями описываете, когда, где, сколько…. будем честными перед собой, украли.
С кого и что поимели: взяток, подарков, услуг — деньгами и борзыми щенками, квартирами и земельными участками, продуктовыми наборами, видиками-шмидиками. Что присвоили из того, что плохо лежало, вами не положенное. С кем организовывали преступные сообщества и совместные криминальные предприятия, схемы незаконного обогащения, вынашиваемые замыслы по игорному бизнесу и всех знакомых вам фигурантов. В конце выписываете все, что принадлежит вам, жене, детям, родителям, братьям и сестрам стоимостью больше вашей и их зарплаты, за все время трудовой деятельности: земельные участки, автомобили, яхты, квартиры, дачи и дома с указанием реальной стоимости в рублях, счета в банках отечественных и заграничных. Я милостиво соизволю даже считать, что всю свою трудовую жизнь вы и ваши родственники жили впроголодь в конюшне. И только я решу, что вам оставить с последующей отработкой и компенсацией государству, а без чего вам стоит обойтись. И не вздумайте переоформлять ваше имущество на племянников, дядь, теть и бомжей с улицы. Узнаю, уничтожу и вас и племянников. Излишки финансов после реализации, а реализовывать вы будете сами, вы оба перечислите на отдельный счет организации, назовем ее "Фонд поддержания правопорядка". И только попробуйте мне сыграть на разнице в цене продажной и реальной. На индульгенции не наваривают, это надеюсь ясно?
Собчак с Пулиным дружно закивали.
— Распорядителем фонда будет Пулин, устав фонда представите мне на утверждение, можете зарегистрировать как некоммерческую организацию, Владимир Владимирович.
Пулин гулко сглотнул.
— На первый раз прощу, но вы — Собчак, сделаете мне Санкт-Петербург столицей правопорядка, всероссийской мечтой, самым развитым промышленным, интеллектуальным и культурным центром страны. Или сдохнете, или сделаете. И если благодарные горожане не поставят вам, лет через пять, памятник из бронзы на набережной Мойки, то я вас лично в этой Мойке утоплю, — я со свистом втянул воздух, — а я за вами буду следить, за каждым шагом, каждым вздохом. И упаси вас бог….
Мысленно я представил картину казни, и вдумчиво посмотрел на страдальцев. Очевидно, отражение мыслей на моей физиономии впечатлило их, по самое не балуйся так, что они синхронно отпрянули назад.
— Первым вашим шагом Собчак, — сделав вид, что не обратил внимание на конфуз, продолжил я, — будет, естественно, накормить город. Перекрыть все дороги и порты, границы со странами Прибалтики и Финляндии. Проверить все таможни. Задерживать и возвращать любой транспорт с продуктами, направляющийся за пределы области. Вы лично будете заключать контракты на поставку продовольствия, за деньги, никакого бартера. В первую очередь с соседями: Польшей, Белоруссией, Украиной, Финляндией, напрямую от мэрии с иностранными компаниями и фирмами. Деньги я вам найду, экономистов и юристов Гайдар обеспечит.
На январь месяц, поставку продовольствия проведем со складов госрезерва Москвы, если конечно в этом будет необходимость.
— Как не будет, председатель облторга в понедельник на совещании доложил, что в городе продуктов осталось на две недели! Так, что с учетом времени на закупки и поставку… его уже нет времени-то, — прорезался голос у Собчака.
— Посмотрим, есть одна идея, не знаю насколько здравая, — я задумался, помолчал и встряхнул головой, — но альтернативы нет никакой. Об этом чуть позже! Анатолий Александрович, обеспечьте производство из сохраненного сырья необходимых стране товаров. На экспорт разрешаю отправлять только готовую продукцию. Ни кубометра леса, ни килограмма металла. Промышленности города даже имеющихся запасов хватит только на два — три месяца!
