В лето 6746 года от сотворения мира (СИ) - Нефёдов Борис (читать книги без регистрации полные txt) 📗

— Зачем мне эти подробности, Еремей Елизарович, при твоем-то всем известном мастерстве это не проблема…

— Ты меня, Михаил Игнатьич, не дослушал, — и он покачал чуть согнутым пальцем, — а зря.

Я понял, что допустил неуважение. Мастера (по крайней мере этого) нужно слушать не перебивая, даже если он будет говорить весь день.

— Извини, Еремей Елизарович, я, конечно же, со всем вниманием тебя слушаю, но не мог бы ты для начала сказать, возьмешься ли ты за эту работу и, если да, то сколько ты за нее попросишь?

— Я об этом как раз и говорю. Колотые планки выдерживают три-пять лет для качественной просушки. Эту просушку можно ускорить, но ненамного. Есть у меня запасец, конечно, но заказ у тебя уж слишком большой. Могу не потянуть.

— Но ведь заготовки, эти самые…клепки, у других бондарей добрать можно.

— Не принято у нас друг у дружки побираться, — вздыбил бороду Еремей, опять я что-то не то сказал. Но на этот раз он как-то быстро отошел:

— Ладно, посмотрим, поищем.

Потом подошел к одной из свежесобранных бочек.

— Посмотри, выглядит грубовато. Это потому, что только после окончательной обработки (циклевки, пропитки воском) она примет свой истинный вид. Большую ты мне заказываешь работу, придется еще кое-кого в подмастерья привлекать.

— Но ведь большой заказ — это благо.

— Тоже, верно. Ну, пошли, пообедаешь с нами, заодно и о цене поговорим.

За обедом он продолжал раскрывать мне секреты своей профессии, чем, честно скажу, несколько притомил меня. Иногда мне даже казалось, что он все понимает, но найдя «свободные уши» не может остановиться. В общем, мне пришлось демонстрировать ему все свое внимание. Мне показалось, что он это оценил и плату с меня потребовал умеренную. На этих условиях я готов бы был и еще его послушать, но ёкарный бабай.

— Это ты что ли Игнач — кривоссач?

Хм, начало, как у нашей дворовой шушеры в эпоху моего стыдливо-розового детства.

Я медленно повернулся. Нечто похожее я и ожидал. Группа из четырех человек. Впереди амбал (по местным понятиям). В шубе. Стоит фертом (в позе буквы Ф, одна нога вперед, руки на бедрах), в глазах — снисходительная убежденность в своей силе и превосходстве. Господи, сколько же я таких повидал. Рядом — три его шавки. Эти послабее, но обманываться на их счет не стоит, тоже могут быть опасны. Вон у одного демонстративно кистень заткнут за пояс, другой, как бы невзначай, что-то достал из сапога.

Когда на тебя собирается наброситься собака, первое, что ты всегда должен сделать — это шагнуть вперед.

— Ну, я, мил человек. Хорошо, что окликнул. А то я все думаю, откуда здесь так козлиным духом прет.

Улыбку с его лица как стерли. Игравшие рядом пацаны прыснули в стороны.

— Чего?

— Ничего, козел. Что надо?

В голове сразу промелькнула история еще из «старого» времени. Направили, помню, нас, слушателей третьего курса школы милиции, в сентябре месяце в совхоз. Ну там, за порядком следить, ток с зерном охранять и т. п. А в те времена было принято студентов гражданских вузов в сентябре тоже направлять в деревни для помощи в уборке урожая. Вот и в нашем селе жила большая группа студентов (точнее студенток) из пединститута, которым местные «первые парни на деревне» проходу не стали давать. К нам сопровождавшая этих девчонок преподавательница и подошла. Сама наглецов побаивается. Обращалась к председателю, а тот только посмеялся, мол, дело молодое, сами разберутся. Чувствуя это, деревенские вовсю распоясались. Нас только трое было, но наш старший, доброй памяти сержант Грицько, решил за институтских ввязаться. Так вот, начал он с того, что сразу узнал, кто тут в деревне среди местной шпаны считается самым сильным. Таких оказалось двое — братья Васильевы (фамилии до сих пор помню). Один уже «отсидел», второй, скажем так, собирался. Сержант наш в первый же день выловил этих двоих возле клуба, спровоцировал на драку и отделал обоих как Бог черепаху. Без проблем, все-таки был он кандидатом в мастера спорта по рукопашному бою. Мы при этом не вмешивались, хотя были рядом. Наша помощь не понадобилась, т. к. из деревенских после такого никто в драку не встрял. Опешили, надо полагать, но вот только надолго ли. Впрочем, на этих нас бы одних хватило, все-таки третий курс и спортзал три раза в неделю. Но в деревне молодежи много. Дошла до нас информация, что нас месить собрались и что даже из города выходцы из деревни для поддержки уже подтянулись. Для демонстрации силы, в тот же день собрали мы однокурсников, что были распределены по нашему району. Набралось многовато, человек тридцать. Ну, прошлись по деревне. Кого вежливо предупредили о возможных последствиях «приставания к городским», кому сразу по сопатке, а остальное и так всем понятно было. Тут мамаша братанов выскочила, орала на всю деревню. Но это хорошо, пусть остальные мамаши послушают.

На следующий день председатель совхоза к нам на машине подтянулся. Мы ему его же словами и намекнули, что, мол, дело молодое, сами разберемся, а вот ему следует больше внимания уделять охране социалистической собственности вообще и зерновому току, в частности. В общем, вежливо так поговорили. Он нас понял. На этом эпопея навязчивых приставаний к студенткам и закончилась. Потом перезнакомились со всеми местными. Они оказались славными ребятами, только думаю, они не были бы такими славными, если бы не показательные выступления нашего сержанта. И Васильевы потом «мириться» приходили, только сержант разговаривать с ними не стал. Что же, он в своем праве.

Ну, это когда было. А тут, вроде, хороший сабантуй намечается. Но ситуация та же. Надо вытащить заводилу и хорошенько ему вломить. Ясно же, что эти именно нас ждали. Вокруг уже образовался круг из любопытных. Амбал сбросил шубу, жестом остановил своих и вразвалочку направился в мою сторону.

— А ну повтори… Щас я тебя, дедуля…

— Ох ты, ах ты! «Сталось у нас раздумье да в голове почесушки. Пойду нараспашку да побью в размашку». Ну давай, чего встал.

Я не оборачиваясь кивнул Сереге:

— Я сам. Ты не лезь, а то его дружки ввяжутся. В общей свалке можно и ножом получить. А на этого меня с лихвой хватит.

Я тоже сбросил шубу и шагнул в круг.

Зрелища не получилось. Боя быков просто не состоялось. Амбал протянул вперед руку, пытаясь схватить меня за грудки, а второй рукой начал было, как я и ожидал, свой молодецкий «деревенский» замах. Я без проблем ручку-то его вытянутую перехватил, сразу ее вывернул, да и перевел на болевой. Все на автомате. Знал бы он, как нас заставляли этот финт отрабатывать. Для контроля сразу свободной рукой схватил амбала за волосы, да так на болевом поднял его на цыпочки и повел к ближайшему столбу, чтобы постучать об него амбаловским личиком. Для ума. Тот шел истошно вопя, что ему больно, и чтобы я его отпустил. Его дружки только хмуро поглядывали, но в защиту не лезли. Я так понимаю, что собравшийся народ этого бы не допустил. Да и не один я.

Сергей мои намерения понял и не одобрил:

— Не стоит, отпусти дурака.

Толпа разразилась смехом и ядреными замечаниями. Я оглянулся, около Сергея стояло немного запыхавшихся пять довольно крепких мужиков, которые кровожадно поглядывали на дружков амбала, а со стороны кузнечных рядов еще набегало человек двадцать, захвативших с собой что под руку попало. У корешей моего контрагента вид был неважный. Кистень из вида исчез, пустые руки — демонстративно на виду. Сами стоят не дышат, ведь только кивни я и будет им месиво.

Я чуть ослабил хватку, а потом просто оттолкнул амбала головой в сугроб, а сам разорвал дистанцию:

— Продолжать, как я понимаю, не будем?

Тот отвернулся и молча седел на снегу, потирая плечо. Подошел Сергей, а мужики с кузнечных рядов демонстративно окружили дружков амбала, но пока агрессивности не проявляли. Те тоже. Бой был честным, вызвал меня амбал сам, какие могут быть претензии. Толпа стала разочарованно расходиться. Зря время потеряли, даже юшку никому не пустили. Я поднял упавшую шапку моего противника, ударом об коленку стряхнул с нее снег, и натянул ее тому на голову.