В лето 6746 года от сотворения мира (СИ) - Нефёдов Борис (читать книги без регистрации полные txt) 📗

— Кстати, весной одно зеркало могу продать за дестриэ.

Я знал, что это такая выведенная на Западе очень крупная порода лошадей, достигавшая в холке 180 сантиметров и даже больше (мои обозные лошадки — до 145, а монгольские так вообще от 120 до 140 максимум) и весом по меньшей мере 800 килограммов.

Купцы вначале опешили, а потом заговорили наперебой:

— Дестриэ?

— Зачем тебе дестриэ, уважаемый Михаил Игнатьевич? Эта огромная лошадь и она, в силу своего громадного веса, не может даже долго двигаться с приличной скоростью.

— Или совершать прыжки. Рвы и тяжелые подъемы часто для нее просто непреодолимы.

— Эти кони быстро утомляются. Запас хода галопом у них не превышает 500 саженей, так что, атаку на нем (чтобы у дестриэ сохранились силы для боя) надо начинать не дальше 100 саженей, а до этого придется под стрелами идти шагом.

— При этом надо учитывать, что тяжелые лошади медленно разгоняются.

— Дестиэ нужно до 10 килограммов овса в день. Да он «сожрет» все ваше серебро.

Мне пришлось остановить их и привести свои аргументы:

— Но это — монстр на поле боя. Он может спокойно нести на себе тяжелого всадника в мощном доспехе. А также навешанную на себя собственную броню. Он весит, как четыре монгольских лошади, а это тоже может оказаться важным. Своим мощным ударом он просто сметает с пути пехоту и легкую кавалерию. Разгоняется он долго, но, когда такая махина на скорости врывается в чужой строй, он вытаптывает в нем целые улицы на своем пути. Впрочем, обычной тяжелой кавалерии тоже приходилось не сладко. Кроме того, у нас дестриэ может стать родоначальником собственных пород тяжеловозов.

— Купить и доставить в другую страну дестриэ …довольно сложно.

— А вот это другое дело. Но я и не называю поставку дестриэ обязательным условием. Не сможете — оплатите все зеркала серебром. Но, на всякий случай (вдруг у вас получится) я скажу вам о том, что мне нужно. Дестриэ созревают поздно, поэтому мне нужен жеребец 8-10 лет. Из того, что я слышал об этой породе, могу назвать такие требования к их …э…внешнему виду: уголки губ непременно загнуты вниз, сильно выражена надбровная дуга и дестриэ никогда не должен опускать уши.

— А нельзя ли будет обменять зеркало на другую лошадь?

— Можно, но только тогда обмен будет производиться не на лошадь, как в случае с дестриэ, а на лошадей. Лошади нужны мне для тяжелой кавалерии, но не тяжеловозы. Дестриэ мне нужен только один. Привезете — буду рад.

— А по какой цене будешь брать таких коней?

— Нельзя называть цену не видя товара. Но думаю, что договоримся. Вы в любом случае не прогадаете. Такие лошади сегодня в Новгороде не застаивается. Ходовой товар. Не я куплю, так купит князь, или посадник, или Владыка, или тысяцкий. Но думаю, что до этого не дойдет. Мне такие лошади очень нужны, и я куплю всех, что вы привезете.

— Даже три десятка?

— Даже сто голов, уважаемый Горст.

— Тогда надо подумать.

Купцы переглянулись и опустили глаза. Похоже, что у них есть подходы к этому товару.

Дальше мне отвлечься не дали, купцы требовали «продолжения банкета». Я крикнул, чтобы Марфа принесла нормальной закуски, открыл бочонок и пошла вульгарная пьянка, по ходу которой я им все втолковывал, что товар хрупкий, рассказывал, как его лучше паковать да увязывать. Но вскоре, чувствую, доходить до них мои слова стали плохо. На халяву-то что же не надраться?

В общем, когда прощались, на ногах они уже стояли плохо. Хорошо «людишки» их сильно не набрались. В конце не удержались и снова попросили «чудо показать». Я показал, мне не трудно, но на этот раз встал между ними и зеркалом. Вот купите, потом хоть сутками около него крутитесь. Разобьете — только ваши убытки. Снова стали они языками цокать, да щеки надувать. Попривыкли уже, да выпили немало.

А потом давай в зеркало хохотать, пальцами тыкать, да рожи корчить. Вот ведь, солидные ж люди, ну что за народ, ну ёкарный бабай.

Для моего хлебопекарного производства, да и для организации нормальной жизни всего моего воинства (тара для рыбы, мяса, солений, питьевой воды), мне нужны кадки, кадушки, лоханки, ведра и шайки (и даже купель), но, прежде всего — бочки, причем довольно большие. Значит, нужно идти к бондарям, т. е. мастерам, которые как раз и изготовляют такие емкости, общим для которых является то, что их стенки собираются из отдельных деревянных планок (их называют клепками), стянутых обручами.

Хорошо, что в средние века это ремесло имело повсеместное распространение. Кстати, именно эта профессия подарила в будущем своим владельцам соответствующие фамилии. У русских — Бондарев, Бочаров и Бочкарёв, у украинцев — Бондарь, Бондаренко и Бондарчук, у поляков — Беднарц, Беднарски, Беднарчук и Беднарек, у чехов — Беднарж, у болгар — Бачваров. Это касается не только славян. Именно здесь истоки английской фамилии Купер, французской — Тоннелье, греческой — Варелас, датской — Бёдкер, немецких — Фасбиндер, Бёттхер, Шеффлер и Кублер, голландских — Кёйпер или Кёйперс, португальских фамилий Таноеиро и Тонелеиро, испанской — Куберо, а итальянской — Боттаи.

Было много бондарей и в средневековом Новгороде. Мне посоветовали одного из них с незамысловатой кличкой Еремей-бондарь, но называли его так только за глаза. Был он мужик дородный, с окладистой бородой, со спокойной и немного растянутой речью, и с особым достоинством в глазах, какая бывает только у уважающего себя человека. Правда он и меня встретил с почтением:

— Наслышан, Михаил Игнатьич, наслышан. Что привело тебя ко мне?

Я не стал заходить издалека и сразу выложил перед ним весь заказ. Тот покачал головой:

— Для чего тебе бочки?

— А разве это имеет значение?

— Иногда имеет. Нельзя, например, делать бочку под мед из дуба, потому что в такой бочке мед быстро приобретет совершенно иной аромат и потемнеет.

— Мне, Еремей Елизарович, нужно несколько больших бочек для хранения зерна, закваски теста, засолки мяса, рыбы и капусты, остальное — под воду.

Для хранения муки я решил бочки не заказывать. Срок ее хранения будет не большой, а значит, для этого подойдут обычные лари.

Еремей на свое отчество и бровью не повел:

— Тогда нужен именно дуб. Не могу объяснить, но в дубовых бочках продукты могут сохраняться очень долго, дольше, чем в других емкостях. Такие бочки хороши и для закваски. Для воды — неплохое дерево это кедр, можжевельник (но он очень тяжел), ясень и даже осина (не гниет).

— А сосна?

— У нее высокая упругость, она хорошо гнется, но у нее невысокая твердость и сильный смоляной запах. Она для хранения пищевых продуктов не годится. Вообще, дуб — для пива и растительных масел, ель — под воду, липа — для молока и мёда.

— Ну, тогда — из дуба.

— В бондарстве используется не любой дуб. Нужен дуб толщиной не менее половины сажени, без бугристостей, сучков и крученостей, причем в дело идут только первые 4 метра ствола («тюлька» по-нашему) …

— Да ладно тебе, я не бондарь. Делай как надо, потому к тебе и обратился.

Тот призадумался:

— Понимаешь, Михаил Игнатьевич, тут вот какое дело. Часто представление о нашей работе слишком упрощенное. Мол, бондарь с помощью топора и столярных инструментов прилаживает клёпки одна к другой, выстругивает их, делает фальцы зауторником, в них вгоняет днище и всё связывает деревянными или железными обручами. Всего и делов-то. На самом деле это не так, или, точнее, не совсем так. Возьми столяра, его задача подготовить деревянные детали нужных размеров, а затем просто соединить их с помощью гвоздей, шипов или клея. Те же клепки так соединить не получится. Мало сделать нужные планки. Если клепки поставить произвольно, а не чередовать планки с противоположным направлением волокон, та же бочка вряд ли проживет долго. Мало того, эти планки с помощью пара или огня, которые размягчают древесные волокна, еще согнуть надо, причем согнуть с одинаковой кривизной. Или еще один ответственный этап — вырезание во внутренней части стенок бочки уторных пазов под донья. Если дно войдет в уторный паз неплотно, бочка даст течь. Если паз расточить недостаточно, дно не позволит плотно сомкнуть клепки (это ведь дуб, а не мягкая липа) — значит, опять течь.