Гиблое место - Рибенек Александр Вадимович (полные книги TXT) 📗
— Зачем же тогда ты бередишь рану, которая уже затянулась? Зачем заставляешь меня мучаться, переживать все снова и снова, зачем?
— Затем, чтобы помочь тебе разобраться в себе. Ты уже давно запутался и не видел выхода из этого тупика. Я всего лишь подтолкнул тебя на правильный путь…
— Ты воспользовался личиной моего отца!
Головин-старший покачал головой.
— Нет, сынок. Ты сам вызвал меня к жизни, ты хотел, чтобы я появился. И вот я здесь, а ты снова недоволен…
— Это совсем не то!..
— Почему? Только потому, что я не являюсь живым человеком?.. Так ты уйдешь отсюда и никогда больше меня не увидишь. А образ отца, его голос, его мысли так и останутся с тобой, в твоем сердце, в твоих мыслях…
Головин-младший некоторое время пристально смотрел в глаза человеку, который был его отцом и одновременно с этим кем-то другим, потом решительно взял Лизу за руку и сказал:
— Пойдем!
Девушка несколько раз оглянулась на этого странного человека, смотревшего им вслед. Она так ничего не поняла из их странного разговора. А Васька даже не обернулся, решительно зашагав по тропинке, которой совсем недавно еще не было.
Головин-старший глядел им в спины, пока пелена тумана не скрыла парня и девушку. Потом вздохнул, повернулся и пошел прочь, не обращая внимания на беспомощных людей, оставшихся стоять, не в силах пошевелиться…
Как только Головин-старший скрылся в тумане, невидимые путы, сковывавшие людей, вдруг исчезли. Они вновь обрели способность двигаться…
Громче всех ругался Свинцов. И не потому, что Васька ушел, а он был бессилен что-либо сделать. Нет, его бесило, что Лиза ушла с ним. Увидев их вместе, он опять, как и много лет назад, почувствовал ревность. Именно ею, а не тем, что он считал Ваську неспособным на такой шаг, как добровольная сдача, была вызвана его злость. В тот момент он понял окончательно, что Лиза никогда не будет его, даже если он убьет Головина. Она по-прежнему любила этого парня, любила преданно, без оглядки на то, что Васька был предателем. Для нее это не играло никакой роли…
Первым его желанием было броситься вслед за ними, догнать, но потом он вспомнил о том, что где-то здесь, неподалеку, находиться Шредер, ради которого, собственно говоря, они и сунулись в это проклятое место. Рассудив, что Лиза с Васькой все равно не пройдут мимо контрразведчиков, он решил идти за немцем.
— Все, пойдем за Шредером! — сказал Свинцов, решительно закидывая вещмешок за спину.
Ему никто не ответил. Бойцы смотрели на него волками, Железнов вытирал платком кровь из разбитого при падении носа, даже Дворянкин и тот покачал отрицательно головой.
— Нет, Толя, мы не пойдем. Ты как хочешь, а с нас довольно. Мы возвращаемся…
— Как же так, ребята? — растерялся Свинцов, надеявшийся на то, что, услышав о близости цели, люди забудут о своем решении, принятом вечером. — Осталось же совсем немного! Возьмем Шредера — и домой!
Дворянкин недобро усмехнулся.
— Что здесь значит «немного»?.. Ты говорил, Толя, что это место тянется всего на несколько километров, а мы шагаем уже третий день, и конца и края этому пути не видать. Ты слышал, что сказал этот мужик?.. Мы не хотим подыхать здесь, как это случилось с нашими ребятами. Так что мы возвращаемся…
Свинцов, ни слова больше не говоря, развернулся и побрел в ту сторону, откуда пришли Лиза с Васькой. Остальные отправились в противоположную.
— А все-таки мы не совсем хорошо поступили, — заметил вдруг Дворянкин, который все время оглядывался назад. — Бросили парня одного…
— Если ему хочется подохнуть, так пусть! — зло заявил Железнов. — Мне лично хочется еще пожить на этом свете!
— Боишься? — горькая улыбка промелькнула на губах лейтенанта.
— А ты нет?.. Я не боюсь умереть за Родину. На фронте все понятно. Есть враг, он тебя может убить. Здесь же мы столкнулись с чем-то совсем необъяснимым. Не знаешь, откуда ждать удара, к чему готовиться. Вот что меня пугает.
— Меня тоже, — признался Дворянкин. — Слишком много загадок.
— И одна из них — эта тропинка, — заметил молчавший до сих пор Петров. — Раньше ее не было…
Свинцов был зол. Предательство товарищей выбило его из колеи. Нет, он не осуждал их. С чисто человеческой точки зрения они, наверное, были правы. Он не мог понять, как могли они бросить все, когда до заветной цели оставалось совсем немного! Да, ему тоже было жутко, но он знал, что другой такой возможности могло и не представиться…
Свинцов поправил автомат, висевший на плече, и прибавил шаг. Сейчас необходимо было взять Шредера. А уж когда он вернется, то обязательно разберется с этими товарищами…
Грязные, в разорванной о кусты одежде, Лиза и Василий шли по тропинке, взявшись за руки. Их не смущали ни зловещая тишина, царившая вокруг них, ни жуткое место, в котором они находились, ни мысли о будущей судьбе. Они были счастливы, и перед этим счастьем отступали все беды и невзгоды. Какое дело им было до того, что с ними случится через час, два, месяц, год? Они были снова вместе, и ничего им больше не надо было…
