Стрелы Геркулеса - де Камп Лайон Спрэг (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Расступитесь, скалы, да явись луна! — закричала Сафанбаал.
Зопирион подтолкнул прижавшегося к нему в темноте Ахирама.
Мальчик, прилагая неимоверные усилия, чтобы не расхохотаться, потянул за нитку и сдернул с кувшина тряпочку.
— Смотрите! Над нами небо! — воздев глаза к небу, закричала Сафанбаал.
Несмотря на то, что Зопирион с Ахирамом отошли в глубину своего убежища, юноше было нетрудно представить, какая картина открылась глазам тех, кто сидел у костра. Свет свечи из кувшина тускло отражался от металлического диска и приклеенных к черному каменному потолку рыбьих чешуек. Сбитым с толку людям и вправду казалось, будто они как сквозь мутное стекло видят настоящую луну и звезды. С благоговейным страхом и криками восторженного удивления взирали они на искусственное небо Сафанбаал.
— Решеф, хозяин грома! Сбрось окутывающее нас темное облако! Возьми нас под покровы своей доброй воли! Дай нам немного твоей силы!
Теперь настало время действовать Зопириону. Он достал пакет с порохом, высыпал немного на ладонь и поставил пакет на полку. Тем временем Ахирам, спрятавшись за камнем, чтобы оставаться незамеченным, приоткрыл пошире занавеску, и Зопирион быстрым движением бросил порох в пламя свечи. С резким звуком порошок загорелся. После яркой вспышки в воздухе осталось только облачко дыма, но и его вскоре унесло сквозняком из пещеры. И тотчас Зопирион подошел к корзине с камнями весом несколько фунтов и начал кидать их на лист бронзы, который лежал на полу тут же в нише. Камни ударяли по металлу, создавая ужасный гул.
Когда затихло эхо страшного грохота, Зопирион взглянул на присутствующих из-за занавески. Половина собравшихся распростерлись на полу, а на их лицах было выражение иступленного восторга и ужаса. И даже судья, которому гордость не позволила, подобно остальным, упасть на пол пещеры, сидел, закрыв лицо руками.
— Боги и духи здесь! — произнесла Сафанбаал. — Они здесь, вокруг нас! Один из них летает вокруг вас! Смотрите! Смотрите! А другой выглядывает из-за плеча господина судьи!
Суфет нервно подвинулся вместе с подушкой и огляделся по сторонам.
— Задавайте вопросы! — сказала ведьма. — Спрашивайте, и вы получите ответы!
— Кто… Кто победит на следующих выборах? — дрожащим голосом спросил суфет.
— Милостивый государь! Боги предсказывают, что один из суфетов будет непоколебимо твердым и честным — человек, чьи помыслы, как и дела, чисты. Другой же — грубиян и демагог. Лестью и обещаниями завоевав доверие горожан, он попытается обогатить себя и друзей за счет казны города. Следующий.
— Что мне сделать, чтобы моя жена понесла? — спросил мужчина.
— Дам тебе чашу с водой из великого Нила. Каждый здравомыслящий человек прекрасно знает, что нет лучшего средства, помогающего в подобных случаях. Но это будет стоить шекель. Следующий.
— Кто украл брошь с моего туалетного столика? — бросилась в бой одна из женщин.
Сафанбаал закрыла лицо руками.
— Вижу ночь, вижу темноту. Дом, хозяева спят глубоким сном. Вижу, как открывается дверь, и в комнату заходит тень. Вот она осматривается, ищет, чего бы стащить.
— Как она выглядит? — спросила женщина.
— Слишком темно и плохо видно. Судя по росту и цвету кожи, это какой-нибудь бродяга-нумидиец. Вот он берет брошь, лежащую на женском туалетном столике, и тихонько уходит. Вижу, как он, верхом на осле, едет по дороге в Карфаген. Нет сомнений, ты запросто найдешь свою брошь на воровском рынке большого города.
— Могу я еще раз поговорить с духом моего умершего ребенка? — спросила другая женщина.
Сафанбаал вздохнула, задрожала, что-то забормотала и вдруг заговорила детским голосом.
— Здравствуй, мама…
Сеанс продолжался. Сафанбаал говорила голосами нескольких людей, и те, к кому она обращалась, были уверены в том, что узнают эти голоса. На большинство вопросов она отвечала с хитроумной двусмысленностью. Потом пропели еще несколько гимнов. Ведьма произнесла небольшую проповедь о силе духов и чудесах магической науки.
— Сила духов растет, не зная преград. Я должна освободить их, пока они не успели причинить зла простым смертным. И особенно Гулголефа, ведь именно с его помощью я творю самые страшные заклинания.
Речь ее полилась бессвязно, колдунья размахивала руками. А потом закричала:
— Именем бога, имя которого нельзя произносить вслух, убирайтесь! Прочь! Прочь!
И в это время Зопирион, следуя полученным наставлениям, привязал к ноге еще одной птички обрывок веревки. Аккуратно держа птаху одной рукой, другой он поднес веревку к горящей свече. Дождавшись, когда она загорится, он отодвинул занавеску и бросил птичку к выходу из пещеры. Она сразу же расправила крылья и полетела, таща за собой объятую пламенем веревку. В полумраке пташку не было видно, казалось, будто яркое пламя летает в темноте. Участники сеанса задрожали от испуга. Птичка сделала три круга над их головами и скрылась в ночи.
— Это пролетел Гулголеф, — совершенно обыденно пояснила ведьма. — Такой тщеславный, он просто не может не устроить представления на прощание. Спокойной ночи, друзья мои. Да помогут вам боги в долгой дороге домой.
Как только посетители разошлись, Зопирион и Ахирам покинули свое укрытие. Зопирион почувствовал запоздалый приступ жалости к птичке, которой перерезали горло, так как богоподобный Пифагор запретил приносить кровавые жертвы и причинять вред животным без явной на то необходимости. Но тарентиец успокоился, вспомнив о другой птичке. Возможно, она выжила после своего феерического полета.
— Великолепно, просто великолепно! — воскликнула Сафанбаал, потряхивая чашей, в которую посетители положили свои подношения. Раздался звон монет. — Думаю, мы могли бы стать партнерами. Мы бы таких дел натворили, мои дорогие ученики!
— Ни в коем случае. У меня другие планы. Увы! — ответил Зопирион. — А теперь, с твоего разрешения, женщина, мы отправимся к себе. Думаю, мой подопечный слишком мал, чтобы в такой поздний час оставаться на ногах.
— Если замерзнешь в своей маленькой боковой пещерке… — с хохотом начала Сафанбаал. Зопирион подхватил сонного ребенка и поспешил выйти, чтобы не слышать ее слов.
На другое утро за завтраком Сафанбаал прихлопнула муху на своей грязной руке и произнесла:
— Ночью было что-то прохладно, вам так не показалось? Не говорите, что я не успела предупредить вас. Господин Зопирион, прошлой ночью мне приснился ужасный сон о тебе, именно о тебе.
— Неужели? — переспросил Зопирион. Несмотря на то, что он узнал эту женщину как шарлатана, он вздрогнул, и легкий озноб пробежал по коже. — И о чем был сон?
— Мне приснился огромный блистательный город. Вокруг него бушевала война. А потом пришел ты, высокий, как пробковый дуб, и принес огромный лук. Ты вставил в лук стрелу, длинную, как мачта корабля. К ее острию был привязан моток веревки. Еще один человек — его я видела не так ясно, но, кажется, он был в той же мере низкорослый и крепкий, в какой ты высокий и стройный — поджег его факелом. Ты выпустил стрелу. Она взлетела высоко в небо и внезапно упала на город. От пламени на ее наконечнике загорелись близлежащие дома. А вскоре и весь город был объят пламенем. Когда огонь потух, грабить было уже нечего. На месте города не осталось ничего, кроме огромного поля, покрытого серым пеплом. И только ветер носился над ним, вздымая серые облака.
— А что было дальше? — сосредоточенно спросил Зопирион.
— Вот и все. Я проснулась.
Зопирион нахмурился.
— Подобное пророчество я слышал от Сивиллы из Кум. Не могла бы ты пояснить свое предсказание?
Она наклонила голову, что у финикийцев означает резкое отрицание.
— Ты видел, как бедной одинокой женщине иной раз приходится морочить головы своим клиентам, когда духи не в состоянии показать чудеса, которых от них ждут. Но замечу: я могла бы с легкостью придумать объяснение, которое облегчило бы твою душу. На самом деле, я говорю, но я не знаю. Но этот сон испугал меня. И меня напугало, насколько он был яркий и живой.
