На 127-й странице (СИ) - Крапчитов Павел (читаем книги txt) 📗
– Если честно, то на ваш вопрос у меня нет ответа, – сказал я. – Просто я так увидел эту историю. Кроме того, я изложил вам только канву сюжета. На самом деле, Страшила только считает себя глупым. По ходу путешествия Элли и ее друзья будут попадать в разные непростые ситуации, и именно Страшила будет находить из них выход.
– Что же получается, Страшила на самом деле умный, а Трусливый лев – не труслив? – спросила Тереза.
– Получается так. Только они об этом не знают, – ответил я.
– Но так ведь не бывает! – возразила Тереза.
– Как раз наоборот. Только так и бывает, – не согласился я. – Кто-то считает себя смелым, а жизнь показывает, что он трус. Нерон мнил себя великим актером, а оказался грязным убийцей.
– Интересно, – задумчиво сказала Тереза. – А чем закончится сказка?
– Ну, сначала Элли и ее друзья будут долго идти в Изумрудный город. Потом, наконец, придут, и Мудрый и Ужасный правитель Изумрудного города даст им то, что они просят.
– Мозги – Страшиле, сердце – Дровосеку, а храбрость – Трусливому льву?
– Да, именно так.
– Ах, я совсем забыла, что это сказка и в ней все возможно, – улыбнулась Тереза.
– Сказочные возможности здесь не потребовались. Мудрый правитель обошелся булавками, плюшевым сердцем и стаканчиком виски.
– ???
– Он насыпал Страшиле в голову булавок и тот поверил, что теперь он умный. Трусливый лев вылакал из блюдца виски, и теперь никто не разубедит его в том, что он бесстрашный.
– Но ведь это обман?! Ведь сказку будут читать детям!
– Надеюсь, что ее прочтут и взрослые. И поймут, как важно заставить человека поверить в себя. Почему вы молчите, мисс Одли?
– Знаете, мистер Деклер, я открою вам тайну. Я ужасная трусиха, может быть мне тоже надо выпить стаканчик виски? – глядя в глаза Деклеру и улыбаясь, спросила Тереза.
– И это говорит та, которая в одиночку отправилась в кругосветное путешествие? Вы – храбрая, мисс Одли.
– Но, что делать, если я себя такой не ощущаю?
– Если бы я был Мудрым и Ужасным правителем Изумрудного города, то я бы что-нибудь вам подсказал. Но я, возможно Ужасный, но не Мудрый, – я попытался отделаться шуткой, так как ответа на ее вопрос у меня не было.
– Знаете, мистер Деклер, сегодня я долго не засну. Буду думать о вашей сказке.
– Ну, раз так, то подумайте еще об одном. Мне хотелось бы написать эту сказку вместе с вами.
– Что? Но почему? – Тереза была искренне удивлена.
Все было просто. Если Тереза Одли примет мое предложение, то я смогу обосновано следовать за ней, общаться с ней, знать ее передвижения, иметь возможность прийти к ней на помощь при необходимости. В общем, выполнить то задание, которое мне поручил Маккелан. Конечно же, обо всем этом я не собирался рассказывать Терезе.
– Я ленив от природы, а у вас – блестящее перо. Кроме того, есть хорошая поговорка, если можешь не писать – не пиши. Так вот я могу не писать, но мне хочется воплотить данный сюжет.
– Но как возможно писать вдвоем?!
– А как пишут братья Гонкур? – спросил я.
– Но они братья!
– Мисс Одли, мы с вами плывем на корабле, который вместе строили сотни людей. Неужели мы с вами вдвоем не договоримся, как написать одну сказку, – такой аргумент мне показался убедительным.
– Я не прошу вас ответить мне прямо сейчас, – быстро продолжил я, не давая ей ответить. – Просто подумайте над моим предложением.
Как назло, именно в этот момент мимо нас вновь проходил лейтенант. Возможно, он мог услышать последние мои слова. Также он не мог не видеть, что Тереза Одли чем-то сильно взволнована. Боюсь, что из всего этого он мог сделать ложные выводы.
Сцена 57
После разговора с Терезой Одли я вернулся в каюту. Прошедший день оказался богат на впечатления и события. Память о близости с Элизабет ярким пятном пульсировала в моей голове. За ужином Элизабет была со мной нарочито холодна. «А что ты хотел?» – задавал я сам себе вопрос и тут же сам себе отвечал. – «Она замужняя женщина. Ей надо блюсти свою репутацию». Открывая дверь в каюту, я старался не шуметь, но Генрих еще не спал.
– Как прошел день? – спросил его я, а сам стал раздеваться и готовиться ко сну.
– Терпимо, только пальцы все исколол. Сшил два рукава, но эта тетка заставила все распороть, – пожаловался он.
– Терпи казак, атаманом будешь, – не подумав, по-русски ляпнул я, после чего пришлось сначала коряво перевести, а потом долго объяснять Генриху, кто такие казаки и почему так здорово быть атаманом.
То ли объяснял я слишком нудно, то ли, наоборот, нарисовал слишком интересную и красочную картинку, но к концу моего объяснения Генрих уже спал.
Ну, тогда и мне пора.
Я забрался по лесенке на второй ярус и вытянулся в кровати. Мысли сами собой вернулись к Элизабет. Кто она? На миссис Донахью она совершенно не походила. Слишком она была сексуально неопытна для замужней женщины. Или у них тут это в порядке вещей? Хотя… Может быть, я выдаю желаемое за действительное? Может быть, мне просто хочется, чтобы она оказалась свободной женщиной? Тогда я бы мог протянуть ей свою руку, а она вложить в нее свою узкую ладошку. Почему говоря о своем имени, она сказала «Пусть будет Элизабет»? Сплошные вопросы без ответов.
– Блин! – воскликнул я, подпрыгнув на своей верхней полке, чуть было не ударившись о потолок каюты. Я вспомнил эпизод, который произошел на днях. Тогда после обнаружения Генриха в каюте, Элизабет тоже держала со мной дистанцию. Не знаю, за кого она меня тогда приняла. Генрих страдал в каюте от морской болезни, а я от нечего делать разгуливал по палубе и хочешь не хочешь пару раз проходил мимо Элизабет, которая привычно что-то рисовала акварелью. И вот один раз, проходя мимо нее, я услышал, как она со вздохом что-то тихо говорит. Мне показалось, что я услышал русские слова «Эх, Вера, Вера…» Я тогда очень удивился и даже остановился. Она обернулась и словно специально для меня сказала:
– Очень, очень я не внимательна.
(Русское имя «Вера» и английское слово «вери», что означает «очень» похожи по звучанию. – Примечание Автора)
«Показалось», – тогда подумал я и поспешил пройти мимо. Сейчас же с учетом того, как она представилась «Пусть будет Элизабет», я был склонен считать, что ее зовут по-другому. Что у нее русское имя Вера.
– Блин! – я снова подпрыгнул на своей верхней полке и опасливо посмотрел вниз.
Но Генрих спал. Мои терзания его совсем не беспокоили.
Я снова прокрутил в голове услышанные слова «Эх, Вера, Вера…» Звучали они так, как, если бы их произносил человек, для которого русский язык был родным. Что же получается? Что Элизабет – не Элизабет, а Вера. И она русская?
Я снова вытянулся на своей полке. Гадать было бессмысленно. Подумаю об этом завтра. После всех этих неожиданно снизошедших откровений я думал, что не смогу быстро заснуть. Но проверенные дыхательные упражнения не подвели, и я провалился в сон.
Сцена 58
Следующий день прошел ровно и спокойно. Прохладное отношение Элизабет ко мне сохранилось. Она продолжала держать со мной, что называется, дистанцию. Женщины это могут. Смотришь на женщину и понимаешь, что лучше к ней не подходить. Ничего хорошего не будет. Я и не подходил. Раскланивался, когда проходил мимо, приподнимал шляпу и… проходил дальше. Пару раз сталкивался с Терезой Одли. В отличие от Элизабет с Терезой мы обменивались улыбками, с ответом на мое предложение она не спешила, а я ее не торопил. Как я разузнал у капитана Хемпсона, до прибытия в Йокогаму оставалось примерно 3 дня. Примерно, потому многое зависело от ветра, который мог, как подтолкнуть корабль вперед, так и замедлить его движение.
За эти три дня нужно было довести дело по поиску часов. Поэтому утром, до того, как Генрих отправился шить, мы с ним прогулялись по палубе. В один момент он схватил меня за руку, что было нашим условным сигналом. Мимо нас проходил здоровый матрос с рыжей бородой. Я и он оглядели друг друга. Ну, что сказать, наглый тип. Смотрел на меня, словно примерялся, как поудобнее вытащить мой бумажник или даже сунуть нож под ребра. Но поскольку мы встретились не в глухом лесу и не в темном переулке, мы спокойно разошлись. Теперь я знал за кем следить. Я знал, что это он вор, что это он взял часы капитана. А вор ничего не знал обо мне. Преимущество было у меня, и поэтому наглый взгляд матроса меня совершенно не задевал.
