Лев и ягуар - Горелик Елена Валериевна (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

— Задала вопрос как в первый раз? — на этот раз улыбка Джеймса была невесёлой. Что такое упёртые сектанты, он знал очень хорошо: в Англии времён Кромвеля этого добра было предостаточно, да и сейчас хватало.

— Как во второй. — Галка ответила ему вовсе без улыбки. — А они мне в ответ: мол, или не сходя с места принимаешь нашу веру, или небесная канцелярия по их коллективной жалобе организует нам крупные неприятности. Ну, я и задала им ещё один вопрос. Теперь уже как в первый раз. Готовы ли они отправляться к чёрту на рога и устанавливать свои законы там? Самое им место, честно говоря. Они обиделись и заявили, чтобы я немедленно отправила их обратно в Европу. Хех! Нет, говорю, ребятки, притормозите. Вы изволили прокатиться сюда за наш счёт, но не желаете принимать наши законы. Хорошо. Извольте возместить наши убытки. Честный труд — самое верное для этого средство, даже можно на обратный билет заработать. Тут они обиделись всерьёз, и мне пришлось рявкнуть на них уже нормальным командирским голосом, эти долбодятлы чуть не оглохли. Испанцы уши зажали, а господин учитель не на шутку перепугался, чуть свои бумаги не растерял. Ну, не ходили они на «Гардарике», что поделаешь… В общем, вот тогда и я сорвалась. Разоралась так, что стража с половины города сбежалась, думали — нападение испанской эскадры.

— Это действительно серьёзная проблема, Эли, — сказал Джеймс. — Нетерпимость и фанатизм способны только разрушать. Ты верно сделала, что собралась выгнать сектантов взашей. Но никто не даст гарантию, что их появления удастся избегать вечно.

В дверь постучали.

— Войдите, — Галка говорила уже почти спокойно: с «исповедью» ушло последнее раздражение, наступил «штиль».

В кабинет пожаловала фрау Эбергардт. Как ни в чём не бывало проследовала за свой рабочий стол, с самым решительным видом водрузила на него пухлую папку, поправила очки и сурово воззрилась на мадам генерала.

— Продолжим работу, фрау Эшби? — деловым тоном, даже с некоей ноткой вызова, поинтересовалась она.

— Продолжим, — кивнула Галка, подскочив со стула. — У нас действительно дел по горло, а там ещё и конь не валялся.

— А я на «Гардарику», — Джеймс ласково пожал ей пальцы — при секретарше, как и при братве, они тоже старались не особенно нежничать друг с другом. — Там тоже много работы…

Джек знает, как равнодушна я ко всяким побрякушкам. Но с этой вещицей, попавшей мне в руки под Рождество, я не расстаюсь. Вовсе не потому, что она так уж мне понравилась. Для меня это не украшение, а memento mori, привет с того света. Очередное напоминание о том, какая участь ждала бы меня, если бы я хоть раз оступилась…

У Джека день рождения как раз под Рождество, двадцать третьего декабря. В том году я подарила ему набор штурманских прибамбасов. Да не медных, а бронзовых. Правда, торговец содрал с меня столько, будто они были золотые, с бриллиантовыми вставками. На этот раз я отправилась в одну неприметную лавку. Хозяин встретил меня улыбкой во все свои двадцать относительно целых зубов… Нет, я прекрасно знала, что за гусь этот голландец: он сделал состояние на торговле пиратской добычей. Но у него в лавке иногда попадаются такие вещи, которых тут днём с огнём не найдёшь. И относительно недорого. А мне, как постоянному клиенту, так и вовсе со скидкой. В общем, решила присмотреть милому золотые часы. Хозяин сразу начал вынимать коробочки, показывать товар лицом, так сказать. Мол, не подумайте ничего плохого, мадам, это не военная добыча, а честно купленное в Европе. Ага, на столь же честно заработанные денежки. Ну, да ладно, сама хороша, пиратский генерал. Короче, выбрала для Джека самые изящные часы (самых мелких габаритов, и те мне еле в ладони помещались). Голландец говорит: две тысячи ливров, мадам, ведь это работа самого минхеера Гюйгенса! Кстати, тут он не соврал. Вряд ли Гюйгенс мастерил эти часы самолично, но ведь именно он придумал часовую пружину. Или не он? [27]Эх, сколько всего полезного я забыла, а сколько полезного и не знала вовсе!.. Поторговались, он мне сбросил цену на две сотни, я достала кошелёк. И тут меня будто леший за язык потянул. Посетовала, что великоваты часики для дамы, не то и себе бы такие прикупила. А голландец мне заговорщически подмигивает. Мол, есть часики и для дамы. Только стоят дороже. И вынимает из потайного отделения шкафчика очередную коробочку. Открывает. А там лежит треугольный, с немного скруглёнными сторонами, кулончик на длинной цепочке, посредине круглый гранёный камень — то ли аметист, то ли стекло под аметист. Судя по виду, не золотой, а позолоченный. Мне в нём сразу что-то смутно знакомым показалось. «Можно посмотреть?» — спрашиваю. Голландец кивает: можно. Вот если вы на эту кнопочку нажмёте, мадам, крышка откроется. Я нажала. А там…

«Сделано в СССР».

Судя по тому, как увлечённо трындел о часах лавочник, в нокдауне я пробыла недолго и он ничего не заметил. Всё рассказывал о чудесах Востока и тайнах ихних мастеров. Я сразу просекла фишку: если выдам свою заинтересованность, мне вовек с этим типом не расплатиться. Повертела часы так и эдак, послушала ход механизма. «Сколько стоит?» — «Десять тысяч, мадам». — «За кусок позолоченной латуни и стекляшку? Вы с ума сошли, милейший». — «Поверьте, мадам, эти часы стоят таких денег! Я показывал их лучшим часовщикам, и никто из них — никто! — не смог повторить столь тонко выполненный механизм!» Я ещё немного покрутила носом, потом обиняками выспросила, какими путями к нему попала эта забавная вещица. И выяснилось, что приобрёл он часы в Порт-Ройяле у одного английского торговца, продавшего их год назад по причине банкротства. Тот в свою очередь выкупил их в январе семидесятого за целых десять фунтов у хозяина «Сломанного якоря», той самой забегаловки, где мы с братвой любили зависнуть после рейда. А к хозяину они, ясен пень, попали, когда какой-то пират расплатился ими за выпивку… Короче, я вытрясла для себя скидку, сбила цену до восьми тысяч. Забрала обе покупки и сказала — вот тебе сразу две тысячи золотом, за остальным придёшь после обеда в Алькасар де Колон. И ушла с таким чувством, будто не было девяти лет выживания в семнадцатом веке. Будто я опять оказалась на том растреклятом острове и передо мной снова выбор: сидеть в кустах или выйти к пиратам… Если верить файлам отчётов из трофейного ноута, из двадцати восьми попаданцев выжили только мы с Владом и Мартин. Что сталось с водителем Мартина, мы видели. Испанцы тоже метко стреляют, и жутко мстительны: бросили непогребённое тело там, где оно упало. Типа, чтобы душа нечестивца наверняка не угодила в рай. Что случилось с остальными — можем только догадываться. Эти часы, кстати, тоже кое-какой свет пролили. Но… Кем была их хозяйка? Почему «доброжелатели» её выбрали? В какое время она жила? В компе были упомянуты только «номера» погибших… Кажется, у моей бабули имелись похожие часики, только не треугольные и без крышки. Говорила, такие были модными в восьмидесятые годы… Я не знаю однозначных ответов на предыдущие вопросы. Однако точно знаю ответ на самый последний: какой смертью она погибла.

Рука Господа, как любит говорить отец Пабло. Если бы эти часы попались мне ещё в Порт-Ройяле, кто знает, как бы всё обернулось? Как бы я поступила, если бы не догадывалась, а точно знала, что это не случайность? Что где-то недалеко есть ещё такие же люди из будущего?.. Не знаю. Скорее всего, ничего бы это не изменило, разве только в мелких деталях. Да и вела бы себя осторожнее.

Memento mori. Помни о смерти. Ни на миг не забывай, какой ценой оплачено твоё везение вначале и кой-какие успехи в последние годы.

2

Когда Сен-Доменг только-только провозгласил независимость и были сформированы три верховных руководящих органа, господа истеблишмент поначалу собирались в любых пригодных для этого помещениях. Правда, Торговый совет как облюбовал себе один из залов городской мэрии, которую местные испанцы по старой привычке именовали кабильдо, так до сих пор там и собирался. Четыре десятка самых влиятельных купцов различных гильдий во главе с Робером Алленом время от времени обсуждали идею о строительстве отдельного здания, но пока в том не было насущной необходимости. Учёный совет — пока ещё самый малочисленный из всех — успешно размещался в старом университете. А Совет капитанов чаще всего собирался в Алькасар де Колон. Если раньше это был только генштаб, внешняя политика, да Этьен Бретонец олицетворял собой разведку с контрразведкой, то сейчас в ведении этого совета оказались ещё и административные функции. То есть, управление на местах, полиция, правосудие и налоги. Потому в полном составе Совет капитанов являл собой пёстрое зрелище. С капитанами всё было понятно: пираты, пираты и ещё раз пираты. Правда, пираты выдающиеся, но всё-таки… Административные функции и налоговое ведомство были представлены бранденбуржцем по имени Герхард Монтаг. «Понедельник — не только день тяжёлый, но и человек», — как шутили о нём его соотечественники. [28]Человек он и впрямь был крайне неудобный. Особенно для тех, кто пытался сэкономить десяток су, но проигрывал на этом тысячи ливров. А хватка у него была бульдожья. Мало кто вообще рисковал спорить с этим грубоватым, но чертовски умным и едким человеком. Его единственным (по мнению властей Бранденбурга) недостатком была привычка всегда говорить правду в лицо, даже правителям. А единственным другом в истинном смысле этого слова оказался мэр города — испанец дон Альваро де Баррио-и-Баллестерос, бывший алькальд Картахены. Полиция сперва оказалась в ведении Этьена, но Бретонец очень скоро честно признался, что уголовный сыск не его дело. Контачить по мере необходимости — это всегда пожалуйста. Но три конторы он не потянет. И за дело взялся ушлый Жан-Поль Реми, гугенот из Тулузы, некогда занимавший в родном городе должность начальника полиции, но уволенный по причине своего «неправильного» вероисповедания. Король-Солнце и впрямь стал в последние годы проявлять признаки фанатичной нетерпимости к любым иноверцам. И хотя чистки по религиозному принципу пока не приняли массового характера, месье Реми подозревал, что этот самый массовый характер — дело времени. Потому и съехал в Сен-Доменг, несмотря на большое количество католиков, проживающих на острове. Кстати, главным прокурором республики стал сеньор Фернандо Моралес, бывший прокурор города Санто-Доминго при испанской власти. Этот немолодой уже человек, когда ему (по рекомендации епископа Осорио) предложили занять такую высокую должность, согласился без особых раздумий. У пиратов есть закон? Очень хорошо. Будем его соблюдать. Благо, статей в республиканской конституции куда поменьше, чем в своде законов Испанского королевства… Словом, Совет капитанов и впрямь был компанией весьма неординарных личностей, по меркам любого времени. Однако сегодня «гражданских» не приглашали. И на то была своя причина.