Новый старый 1978-й. Книга седьмая (СИ) - Храмцов Андрей (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— Sweetlane Sokolova, — произнесла чётко каждую букву своего имени и фамилии моя Солнышко.
Зал ликовал, а немного пришедшая в себя Солнышко опять улыбалась и махала «граммофоном», который ей вручил ведущий. Ни что так не ценится публикой, как искреннее и ненаигранное проявление своих истинных чувств. Вот за это её сразу и полюбили зрители в этом зале. Раскланявшись публике и сказав слова благодарности, она спустилась к нам, держа третью награду в руке. От радости она, подойдя ко мне, поцеловала меня в губы и зал это принял с восторгом.
Вот это да. У нас было уже три «граммофона» и каждый из нас держал в руке по одному. Предсказания Маши полностью сбылись, о чем мне напомнила счастливая Солнышко. Можно было уже вставать и уходить, но нас просили выступить и ещё была одна категория, в которой мы тоже были номинированы. Зал немного успокоился и Джон Денвер продолжил своё представление. Он специально решил опять изменить порядок объявления и огласил следующую категорию, в которой мы опять услышали название своей группы. «Лучший новый исполнитель» (Best New Artist) — так она называлась.
Мы уже не напрягались, а тихо переговаривались между собой. Хотелось, конечно, получить ещё и четвертую, но и трёх уже было вполне достаточно. А ведущий, как фокусник, достал карточку из конверта и, не оглашая названия, повернул в зал. Нам со второго ряда было прекрасно видно, что там напечатаны всего четыре буквы и эти буквы нам хорошо знакомы. Там было написано DEMO и всё. А больше ничего и не надо. Волна аплодисментов прокатилась от первого ряда, где все увидели надпись, до последнего. И только потом, выдержав театральную паузу, ведущий выкрикнул то, что уже все и так знали — DEMO.
Что тут началось. Это был наш триумф. Зал хлопал, свистел и смеялся от радости. Такого шоу на этой церемонии ещё никогда не видели. Мы бодрой походкой направились на сцену за четвёртой наградой, держа в руках уже три. Я решил приколоться и предоставил слово Серёге. Зал притих, понимая, что сейчас что-то будет. И Серега не подвёл. Он вышел к микрофону, держа в руке один «граммофон», а другую поднял вверх, изобразив два пальца в виде буквы «V», что означало «победа». И громко, глядя в одну из камер, выкрикнул всего четыре буквы, сколько их было и в названии нашей группы:
— USSR.
Всё. Секунду висела гробовая тишина, а потом зал взорвался. Это был ураган радости и восторга. Хорошо, что на таких мероприятиях не принято выбегать ближе к сцене и поздравлять победителей. У меня в голове мелькнула шальная мысль вместо песни «L.A. Calling» исполнить, под шумок, мою «Belle», чтобы снесло крышу у всех. У нас-то на лбу хипповые ленточки и нам не страшно. Но я решил такого не делать. Это было бы уже слишком.
А хитрый ведущий, пользуясь моментом, объявил, что группа «Demo» решила преподнести их замечательному городу музыкальный подарок в честь своей четырёхкратной победы и написала песню. И по слухам, они её репетировали не где-нибудь в студии, а в магазине музыкальных инструментов. Зал опять начал смеяться, а нам пришлось отойти чуть вперёд, так как заработал поворотный механизм сцены и из-за задника появились наши инструменты. Лихо придумали! И ходить далеко за ними не надо.
Мы намёк поняли, отдали все четыре статуэтки ведущему и я ещё добавил ему от себя на словах:
— Никому не отдавай!
Зал просто ухохатывался от этого неожиданного представления. Ведущий пожал плечами, мол куда я с ними денусь, а в микрофон стал рассказывать, что я написал её только сегодня и о чем в ней поётся. Пока он так развлекал публику и отвлекал её от нас, я взял в руки гитару, Солнышко микрофон, а Серега сел за синтезатор с ритм-боксом и мы вдарили веселой песней по уже веселящейся вовсю публикой.
Да, зажгли мы конкретно. Я точно угадал с одеждой и эффект был просто потрясающим. Это мы были настоящими хиппи, а не американцы. Мы весело отплясывали под эту незатейливую песенку, пахнущую солнечным американским городом Ангелов и зал нам каждый раз подпевал одну строчку: «L.A. calling, bathed in sunlight». Песня всем понравилась. Хлопали долго, даже пришлось повторить первый куплет на бис. Потом мы кланялись залу минуты две. И забрав четыре статуэтки, ушли за кулисы. Сидеть дольше не имело никакого смысла. Мы уже всё, что можно, и даже больше, получили.
Мы прямиком направились на улицу, чтобы подышать вечерним воздухом. Все находились в какой-то праздничной эйфории. За нами вышли Тедди и Лиз.
— Мы так и поняли, что вы сбежали, — сказал Тедди и поздравил нас с грандиозным успехом. — Подождите меня пару минут, я пойду только заберу видеокассету у моего оператора и вернусь.
Лиз обняла нас всех поочередно и восхищённом сказала:
— С вами любая, даже самая сумасшедшая мечта, становится реальностью.
— А нас всех там не хватятся? — спросил я у неё.
— Нет. Все поняли, что вас уже не будет. Публика получила своё от вас и теперь церемония пойдёт в привычном русле, но уже без нас. А вот и мой жених вернулся. Все нормально?
— Да, — ответил Тедди. — Кассету забрал. Оператор сказал, что всё должно получится хорошо. Передавал всем привет и сказал, что давно так не веселился.
Мы спустились с лестницы и прошли по ковровой дорожку в обратную сторону, где нас уже ждал наш лимузин. Репортёров и камер не было, поэтому мы все повернулись лицом к зданию и дружно помахали ему на прощание руками. Но нет, один репортёр успел в этот момент появиться и поймать такой великолепный кадр.
В отеле девушка на ресепшн, оказывается, смотрела по телевизору всю процедуру нашего награждения и радостно нас приветствовала. Да и определить, что мы только что вернулись с церемонии, было очень просто. У каждого из нас было по «граммофону», а у меня даже два, как у главного. У нас было ещё полтора часа времени до выезда, так как мы сбежали раньше, и мы решили принять сначала душ, потому, что изрядно пропотели, пока нас награждали. Волновались, чего уж там.
После душа мы почувствовали себя людьми и решили заказать в номер кофе с пирожными. На журнальном столике я заметил новые газеты, которые принесла горничная, пока нас не было. На первой странице одной из газет была размещена фотография, где мы с командиром Ил-62М ремонтируем поврежденный двигатель. И ведь сняли-то как, будто специально. Именно в тот момент, когда я наклонился к двигателю и получилось, что работаю именно я. А командир в этот момент стоит и смотрит, типа руководит процессом. Ну не гады? Я же там вообще ничего не трогал, а получилось наоборот.
Я её взял и стал читать. Ну вот, опять я оказался героем. Я же всем чётко рассказал, что я просто погулять вышел. Так нет же. Раскопали мои приключения в Англии и Франции, только написали не про бомбу, заложенную в двигатель, а про ракету «земля-воздух», выпущенную по самолету террористами в отместку мне. Именно эта ракета взорвалась рядом с хвостом самолёта и её осколки при взрыве повредили второй двигатель.
И зачем им нужен весь этот бред? Понятно зачем. Тираж поднимать. Никому неизвестный КВС никому не интересен, а вот трижды Герой и гроза международных террористов очень даже нужен. И как мне теперь отмазываться от журналистов? Я показал статью Солнышку и она тоже удивилась, как эти журналюги всё переврали. Да и фиг с ними.
Ну вот, пора собираться. В одежду хиппи в этот раз мы наряжаться не будем, иначе каждая американская собака нас узнает издалека. Оделись строго и солидно, так как в Нью-Йорке будем делать пересадку. Хоть там и будет уже ночь, но после нашего сегодняшнего музыкального триумфа журналистов будет очень много. Так, все собрали. Сумку с двумя с половиной миллионами я взял и письмо тоже. Получается, это самое дорогое, что у нас есть, кроме наших жизней. Ну ещё четыре «граммофона», которые мы два часа назад получили. Солнышко, естественно, поинтересовалась, что у меня в сумке. Я честно открыл молнию и показал ей кассеты с мультиками, которые лежали сверху. За что получил благодарный поцелуй. Как раз на это я и рассчитывал. И на поцелуй, и на то, что Солнышко внутрь сумки не полезет.
