Прогулки по Аду (СИ) - Клепаков Андрей (первая книга TXT) 📗
Целый день я составлял маршрут, готовил места, надписи и записки, придумывал смешные фишки. Если она пойдет по квесту, а не фыркнет презрительно, то конечным пунктом ее пути должны были стать «Две палочки» на Новослободской. В последней инструкции, которую она должна была найти в щели между гаражами рядом с ее школой, было указано это кафе, заказанный для нее столик и слова, с которыми она должна обратиться к официанту. Так сказать, пароль и отзыв. В этом кафе я и должен буду с ней наконец встретиться.
Еще день я как сумасшедший бегал, тряся животом, по маршруту, раскладывая и пряча записки, нанося надписи и договариваясь с официантом.
Меня волновала самая первая надпись на стене, на ее лестничной площадке. Сделанная флуоресцентной краской, она должна была вспыхнуть в момент ее выхода из квартиры. Вспыхнуть и исчезнуть. Мне совершенно не светило, чтобы надпись впоследствии была обнаружена ее матерью. И я, наверное, часа два возился, устанавливая таймер срабатывания краски. И хотя была глубокая ночь, я вздрагивал от каждого шороха и стука, боясь, что кого-нибудь из соседей вынесет на лестницу покурить.
Но наконец все было готово, маршрут заряжен, и оставалось только ждать, клюнет она или нет.
Дома мне удалось прикорнуть на пару часов. И рано утром, без пробок проскочив по просыпающейся Москве, я занял место наблюдения во дворе ее дома.
Все-таки она маленькая. На игру купилась. Пошла.
Сначала я незаметно следовал за ней, потом, поняв, что впереди осталось только кафе, до которого ей три остановки на метро, развернулся и выехал на Дмитровку.
Пробки уже завладели городом. Я пробирался, торопился. Выделенка, переулки, проехал через двор, разок проскочил на красный. Наконец Долгоруковская, Новослободская, я бросил тачку под знаком, в переход спускаться не стал, перебежал дорогу. Остановился перед кафе, соображая, чей облик я могу принять. Ничего не придумал и в отчаянии вошел в дверь доктором Андре Арнольди.
Лена сидела в зале для курящих за столиком, который я забронировал для нее. Перед ней стояла чашка кофе и пепельница. Девочка с небрежным видом открывала пачку «Eve 120».
Андре подошел и взялся за спинку свободного стула.
— Доктор? — она удивленно подняла глаза. — Здрасьте, — она торопливо спрятала сигареты.
— Я присяду? — спросил доктор, отодвигая стул.
— Конечно, — кивнула она. — Маме не скажете?
— Про сигареты? Не скажу. Ты уже большая девочка и можешь свободно делать свои глупости, — усаживаясь, улыбнулся он. Махнул официанту и заказал кофе.
Лена нервно оглянулась.
— Доктор Андре, а вы надолго? А то у меня тут свидание… — немного смущенно проговорила она.
— В самом деле? А с кем может быть свидание у столь юной барышни? — Андре игриво поднял бровь.
— Ну, — Лена чуть покраснела, — с молодым человеком. Она взяла чашку и снова оглянулась.
— В самом деле? Хорошо, сейчас уйду, не стану тебе мешать, — легко согласился он. — А конфеты «Комильфо» с яхтой ты уже заказала? — доктор с невинным видом произнес пароль, с которым она должна была обратиться к официанту.
Лена поперхнулась кофе и, ставя чашку, стукнула ею о блюдце:
— Доктор? — воскликнула она. — Откуда вы знаете?.. Это вы? — глаза ее испуганно расширились.
— Ну… — протянул он, и тут наступила его очередь удивляться. К столику быстро подходила мать Цыпленка. За ней, внимательно глядя на доктора, шел полицейский.
— Андре, — громко сказала она, — какая неожиданная встреча! А что ты тут делаешь с моей дочерью?
— Случайно встретились, — попытался выкрутиться тот.
— Нет! — резко сказала она. — У нее тут свидание с негодяем, который пишет ей эти отвратительные, развратные письма! И этот негодяй, оказывается, ты! Подлец! Старый козел! И она неожиданно влепила ему звонкую пощечину. -
Повернувшись к полицейскому и показывая на доктора пальцем, она почти прокричала:
— Я обвиняю этого человека, господина Арнольди, в приставании к моей несовершеннолетней дочери с развратными намерениями и требую немедленно взять его под стражу!
Полицейский, держа в руке наручники, двинулся к врачу. Тот затравленно оглянулся. В кафе установилась мертвая тишина, все с интересом смотрели на разыгрывающуюся сцену. В дверях маячила фигура еще одного полицая.
— По новой редакции закона о педофилии вы обвиняетесь… — начал полицейский.
Докторишка оказался шустрым. Он вскочил, опрокинув столик. Испуганно закричала Лена.
Схватив стул, Андре кинулся к окну, с размаху ударил стулом по витрине и сквозь сыплющиеся осколки выскочил на улицу. Чуть не попав под машину, перебежал улицу и бросился к своей тачке. Мой «Пассат СС» трансформировался в докторскую «Хонду». Да, старикашка был шустрым, он рванул вверх. Полицейские выбежали следом и попрыгали в свой «Фокус».
В дверях кафе стояла мать моей девочки, она грозила кулаком исчезающей в небе машине доктора.
Андре взлетел «в сухую», у него не было не только фальшивой мигалки или крякалки, у него не было даже банального антирадара. Тем не менее, плюнув на все правила, он выжимал из своего «Цивика» все возможное.
Полицейский «Фокус» безнадежно отставал. Доктор взлетел повыше. Снизу, ему наперерез, поднималась еще одна полицейская машина. Кажется, мерс. Звук «матюгальника», требующего немедленно остановиться, был слышен даже на земле. Уходя от «мерседеса», Андре заложил мертвую петлю, у него открылся багажник, и оттуда посыпался какой-то хлам. Мерс вильнул. Доктор вошел в крутой вираж, пытаясь спрятаться в облачности. Но уже был слышен стрекот полицейского «Апача». Вертолет не тачка. Локатору и самонаводящимся парализующим ракетам любые облака пофиг.
Вертолет дал залп. Доктор в крутом пике вывалился из облаков, у него на хвосте висели две парализующие ракеты. С воем, словно подбитый истребитель, «Хонда» нырнула под Крымский мост. Одна ракета разорвалась на середине моста, движение встало. Вторая пошла за доктором. Из-под моста Андре начал закручивать очередную петлю, пытаясь стряхнуть ракету, и ему это почти удалось. Но когда машина вверх колесами на бешеной скорости пролетала над мостом, доктор все-таки задел за цепную растяжку, и многострадальная «Хонда», потеряв управление и закувыркавшись в воздухе, врезалась в воду. Ракета благополучно взорвалась на набережной, обеспечив пробку часов на пять.
Машина уже полностью погрузилась в воду, когда Андре сумел наконец выбраться из-под сработавших подушек безопасности. Он опустил стекло, позволив воде заполнить салон. Грязно выругался, ощутив мертвый холод ледяной воды и, глотнув воздуха из пузыря, собравшегося под потолком, выплыл из тонущей машины.
Вынырнув, вдохнув и закашлявшись, доктор оглянулся на мост. Там стояла толпа зевак, люди вышли из своих машин. Все равно, пока действие парализующей ракеты не закончится, тачки не заведутся. Толпа разразилась криками. Частью приветственными, частью негодующими.
С трудом преодолевая тяжесть тянущей под воду намокшей одежды, Андре медленно поплыл к берегу. Рядом осторожно опускался на воду полицейский «мерседес». Доктор снова выругался и, заметив в гранитной набережной зарешеченное отверстие стока канализации, рванул к нему. Хотя «рванул», это, конечно, громко сказано, однако через пару минут барахтанья Андре все-таки удалось ухватиться за решетку. «Мерседес» был уже совсем рядом.
Доктор вцепился обеими руками в решетку и попытался подтянуться, вытаскивая себя из ледяной воды. Под его весом решетка, скрипнув ржавыми петлями, медленно отъехала в сторону. Она даже не была заперта! Не веря своему счастью, доктор полез вверх по решетке, смешно на ней задрыгался. Из мерса закричали, чтобы он остановился. Однако доктору удалось справиться с решеткой, он поставил ногу на край и, тяжело перевалившись, упал в гостеприимно зиявшее жерло канализации. Из «мерседеса» начали стрелять. Одна пуля, ударившись в край отверстия, больно обдала его лицо гранитной крошкой. Доктор на четвереньках быстро пополз внутрь. Раздалась автоматная очередь, Андре упал лицом в вонючую грязь на дне трубы. Пули прошли над ним, щелкнув где-то в глубине туннеля. Доктор лежал не шевелясь, пытаясь отдышаться. От холода его била крупная дрожь. Потом он услышал, как мерс, взревев движком, ушел вверх. Конечно, андеграунд, какая полиция сюда сунется! Полежав еще немного, доктор поднялся на ноги и медленно побежал внутрь.
