Бабочка для Украины (СИ) - Воронцов Александр Евгеньевич (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
Колесниченко начал сползать по стене тамбура еще до того, как Шардин закончил анекдот и после слов "цель задания прежняя…" уже не смог сдерживаться и захохотал так, что в тамбур выскочил толстяк Добровольский. Майор, сам посмеиваясь, махнул ему рукой, мол, все в порядке, и тот моментально исчез.
Отсмеявшись, Колесниченко, утирая слезы с глаз, спрятал пачку "Космоса" в карман пиджака, и спросил:
— Надеюсь, наша легенда не меняется?
— Легенда — нет, а вот задание — да. Ты — одинокий, нищий, одноглазый педераст…
— Виктор Игоревич, я серьезно…
— Ладно, шучу. Ты остаешься в Ленинграде и вербуешь этого Уткина. Только аккуратно, без давления, парень вроде сознательный, вон, маньяка выследил и грохнул, так что толк будет. Объяснишь ситуацию, скажешь, что Комитет в курсе его трансформации и что мы поможем, ну, там сознательность, миссия по спасению страны и все такое, не мне тебя учить. В общем, вербуешь по схеме инициативника плюс преференции в виде службы в органах, нашей помощи и прочее.
— Я понял товарищ ма… точнее, Виктор Игоревич. А Вы?
— А я, Сережа, срочно вылетаю в Ростов. Похоже, у меня легенда как раз меняется… точнее, меняется ситуация. Наш фигурант-японец, оказывается, связан с твоим крестником… Которого ты не смог защитить. Причем, связан, так сказать, пуповиной…
Колесниченко сразу резко перестал улыбаться. Видимо, вспомнил тот прокол. А Шардин вспомнил другое — как всего лишь пять дней назад он вдруг из майора КГБ, который, хоть и служил в Центральном аппарате, но звезд с неба не хватал и карьера которого была предопределена, внезапно превратился в члена могущественной и секретной организации. Нет, КГБ — это тоже организация в СССР мощная и могучая, но без связей и "блата" потолок для него — полковник и персональная пенсия областного значения. А тут… Не Комитет государственной безопасности, а куда как круче — "Комитет государственного контроля". И этот легендарный Мерлин, о котором в Комитете ходили легенды, но которого никто никогда не видел…
Москва, год 1976, 25 декабря
Сергей Алексеевич Вронский по кличке "Мерлин", легендарный разведчик и не менее легендарный биоэнергетик, внимательно посмотрел на майора КГБ Виктора Шардина. После чего развернулся всем корпусом ко всем четверым, сидевшим за столом для совещаний. И, естественно, также и к генералу.
— Итак, коллеги, — он коротко поклонился кивком головы поклон в сторону Сафонова и Кустова, — а также вы, товарищи офицеры, — он кивнул Колесниченко и Шардину, — сегодня окончательно и бесповоротно стали членами организации, которой на самом деле в СССР нет. Документально нет. Она нигде не числится, о ней практически никто из высшего руководства государства не знает, в нее входит ограниченный круг лиц. Но среди тех, кто состоит в данной организации, есть люди, которые входят в высшее руководство страны. Что касается секретности, то, например, товарищи офицеры прекрасно знают тонкости агентурной работы, когда наиболее ценные агенты не фиксируются в документах. Их действия не протоколируются и вообще на связь с ними никто, кроме самого куратора, никто никогда не выходит. Во избежание провала.
Вот так и наша организация — в ней состоят и офицеры КГБ, например, генерал-майор Леонов, и офицеры Генштаба, в частности, представители ГРУ, и некоторые партийные руководители. И не только. Организация носит кодовое название "Комитет государственного контроля". Нет, не Комитет партийного контроля, а именно государственного. К сожалению, коммунистическая партия со временем превратилась в бюрократический аппарат, громоздкий и зачастую некомпетентный. И поэтому в свое время Сталин проводил чистки этого аппарата, которые, согласен, были неоправданно жестокими, но которые позволили партийным чиновникам работать эффективно. К сожалению, только страх помог партии сплотится и впоследствии организованно работать на победу над злейшим врагом человечества — фашизмом. Вернее, вначале страх, а потом уже идеология. Многие партийные функционеры переродились и все же смогли отдавать себя стране, а не преследовать свои интересы — политические или меркантильные, то есть — обогащение или самоутверждение.
Именно тогда, в послевоенные годы, особенно когда стало ясно, что после Сталина к власти рвутся далеко не самые достойные представители партии, и начал образовываться "Комитет государственного контроля". Как оказалось, это было сделано не зря. Еще мой коллега Вольф Григорьевич Мессинг предсказывал в свое время, что в будущем СССР окажется перед угрозой распада и краха. Мне удалось эту информацию подтвердить…
…Шардин вместе со всеми слушал рассказ Мерлина о прошлом и будущем, о том, как они взаимосвязаны и как Комитет работал с биоэнергетиками все это время, нащупывая эту связь. Он вспомнил и о нашумевшей в свое время программе "Звездные врата", которую США проводили у себя, и про их так называемых паранормальных людей, которые могли предсказывать будущее и видеть на расстоянии. И поэтому многое из того, что говорил сейчас Вронский, было ему изначально понятно. Но вот новость о будущем крахе СССР, государства, которому он, как и все его товарищи, друзья и сослуживцы были преданы, преданы по-настоящему, готовые отдать за него жизнь — вот эту новость он понимать не хотел. Не принимал. Поэтому его вопросы были не только закономерными, но и, можно сказать, кричащими…
— …Ваши вопросы, товарищ майор, абсолютно грамотные. Поэтому я сейчас объясню Вам и всем товарищам сложившуюся ситуацию. Почему надо спасать Советский Союз? Насколько нам удалось понять — помните мою теорию про веревку, сложенную в бухту — этот мальчик, Максим Зверев, является футляром для своей взрослой… как бы это сказать проще… Для своей взрослой энергетической проекции, что ли. То есть, вот Вы, товарищ майор, идете по улице. Если солнце светит на Вас, то что получается?
— Я одеваю солнечные очки, — Шардин ответил машинально, даже не подумав.
Вронский улыбнулся.
— Понятно, что очки. С Вашим телом что происходит? Ваше тело отбрасывает тень. А если вечером вы идете мимо фонарей? Вы тоже отбрасываете тень. А если источников света несколько? Если справа на вас светит фонарь, слева — витрина магазина, а сзади — фары автомобиля, то что?
— Ну, теней будет несколько, наверное, — неуверенно предположил Шардин.
— Вот именно, — просиял Вронский. — Если только один источник света не является более мощным, нежели другие. Так и со временем. Есть такая теория про параллельные миры. Мол, не одна Земля, а много, не один Советский Союз, а разные союзы в разных временах и на разных Землях. Ну, вспомните, фантастику читали, наверное? Одним словом, разные миры и в каждом что-то идет не совсем так, как в соседнем. Например, в одном СССР руководит государством Коммунистическая партия, а в другом мире — социал-революционная. То есть, власть в стране, ну, в молодой стране Советов, взяли в руки эсэры. Ведь, по сути, это они делали Октябрьскую революцию, разве вы не знали? Но не будем углубляться в дебри истории.
Вронский встал из-за стола и стал прохаживаться по кабинету. Генерал-майор КГБ Николай Леонов, который был хозяином кабинета, хоть и сидел за своим столом, как бы возвышаясь над всем, все же выглядел в своем кабинете, как гость. Главным был именно этот странный человечек в очках, но обладавший таким пронзительным взглядом, что, казалось, очки ему совсем не были нужны, и он носил их для маскировки.
— Итак, это одна теория — про параллельные миры. А есть и другая — про миры тождественные. То есть, вот Вы, товарищ майор, отбрасываете не одну тень, а несколько. Но вы-то один, правда? У Вас нет двойников, все это — только тени. Но представьте, что это не тени, а ваши полные копии. Про телепортацию слышали? Надо Лема вам, друзья мои, почитать…
— Николай Сергеевич, — обратился Вронский к генералу Леонову, — Ваши сотрудники недостаточно подкованы в вопросах, которые им надлежит изучить досконально.