Противостояние - попаданец против попаданца (СИ) - Шейко Максим Александрович (читать полную версию книги .TXT) 📗
Я побыл пару часов и поехал на НП 5-й.
Пока на юге бушевал шторм, на фронте Федюнинкого войска постреливали. К обеду разведчики и наблюдатели доложили о переброске с "пассивного" участка немецких резервов и даже нескольких батальонов первой линии на юг. И вот тогда грянул гром и в полосе 5-й.
НП командарма было выбрано исключительно удачно. Немецкая оборона просматривалась с высоты на несколько километров и в тыл и по сторонам. Суету фрицев мы видели уже и сами. Вот они быстро отходят с позиций в тыл, там группируются, видимо садятся на машины и адью…
Пыль от колонн была заметна в чистом небе.
14-25. Начальник артиллерии фронта, улыбаясь, произнес фразу, которую я на цензурный могу перевести примерно так: Немцы еще пять минут живут, а потом начинают умирать.
Трюк с ударом после обеда предложил я сам.
Этот тактический прием (известный мне из знаний реалий 44-45-го годов) изредка применяли наши, чтобы обмануть бдительность немцев.
Мощная, но короткая (полчаса) подготовка и бойцы ринулись в бой. Не везде, но все равно во многих местах первая и вторая траншеи были захвачены быстро и при минимуме потерь. Несколько дзотов, оживших в глубине обороны, быстро подавили танки поддержки, орудия, поставленные на прямую наводку, или блокировали штурмовые группы.
Успех Пятой был ошеломляющим — за полдня они продвинулись до 10 километров.
Неплохо наступали и войска Романенко.
Введение в бой новых сил резко изменило обстановку и в полосе главного удара. Потянувшиеся туда резервы теперь раздробились. А наступление в тыл Кармановской группировке сменило вектор усилий немецких войск и там. Если до этого существовала надежда удержать угловой столб на фланге русских, то теперь возникла серьезная угроза попасть в оперативное окружение.
Кроме того, переброска резервов по частям, так называемыми "пакетами" само по себе не есть здорово. А при оперативном прорыве — еще и опасно.
Так танкистам одного из передовых отрядов Романенко на второй день после ввода в прорыв повезло. Они выскочили в лоб на колонну немецкого батальона и растрепали ее вдрызг! Среди убитых обнаружили труп немецкого полковника с рыцарским крестом на шее.
Такие победы повышают уверенность в себе, танкисты получили возможность почувствовать сладкий вкус молниеносной войны… Теперь не немецкие танки давили гусеницами советские грузовики и расстреливали разбегающуюся по сторонам пехоту. А под советскими траками захрустели кости завоевателей и станины не успевших развернуться к бою орудий.
Об этом мне, захлебываясь словами, рассказал адъютант. Сергей рвался в бой, регулярно просился на фронт, в Действующую Армию; как наверно и положено смелому командиру, сознательно выбравшему трудную профессию "Родину защищать", он явно тяготился тыловой должностью. Я не хотел отпускать такого молодого, но преданного Родине офицера и талантливого оператора, но прекрасно понимая душевное состояние (сам такой) разрешил ему побыть в рядах наступающих, чтобы удовлетворить горячее честолюбие и молодой азарт смельчака; а заодно самому поглядеть его глазами, поближе на идущие бои…
Теперь предстояла самая сложная задача — выдержать контрудар оперативных резервов немцев. Предвестником этих контратак стали массированные налеты "фоккеров" и "юнкерсов"…
Тем более опасными эти удары могли стать, потому что Пятая, столкнувшись с глубокоэшелонированной обороной, завязла у тыловой линии немецкой обороны…
Приятно чувствовать себя умным. Еще приятней, когда это признают другие. Ход событий под Ржевом полностью подтвердил мои прогнозы, дав возможность лишний раз почесать за ухом Чувство Собственной Важности. Советское наступление на "краеугольный камень Восточного фронта" началось именно так, как я и предполагал. Еще через несколько дней в дело включилась и 3-я танковая армия, после чего я наконец-то смог вздохнуть с облегчением — все ж таки место применения этого соединения оставалось для меня загадкой до самого последнего момента. Не знаю кому как, а лично меня неопределенная угроза нервировала куда больше явной. Поэтому, когда разведка доложила об "исчезновении" танковой армии из её обычного района пребывания, я чуть было не потерял покой и сон, гадая: куда же ее занесет? А вот известие об участии входящих в нее частей в наступлении на Ржевском направлении сразу же вернуло мне душевное равновесие.
Почему бы и нет? Я сделал всё, что было в силах человеческих: предупредил о вражеском ударе и даже приблизительно угадал его изменившуюся конфигурацию. И позаботился о своевременной отправке резервов и других мерах организационного, инженерного и тактического характера, направленных на отражение ударов противника. Вернее о частностях заботился, конечно же, не я (да и не настолько уж я в таких вещах разбираюсь, если быть до конца честным), но это делалось по моим настойчивым "советам". Так что мне не в чем себя упрекнуть. Я сделал, что мог, кто сможет — пусть сделает больше.
Теперь от меня уже ничего не зависит, всё решит стойкость войск и боевое умение командиров. Сумеют войска Моделя и оперативные резервы Клюге, подходящие сейчас к району боев из-под Вязьмы, сдержать советский натиск, и всё пойдет, как это было в моей истории — могучее наступление КА выродится в кровопролитную и безрезультатную мясорубку а-ля Первая Мировая. И, в конце концов, утонет в кровавом Ржевском болоте, погребенное под горами трупов и искореженного железа. Если же Вермахт не устоит… придется сокращать линию фронта, уплотняя боевые порядки и изматывая противника сдерживающими боями — такой вариант тоже предусмотрен. И, в свете последних событий, пессимистический вариант выглядит вполне возможным — начали русские мощно, это следует признать.
Вот только и немецкое командование не дремало. Клюге и Моделю есть чем ответить на вызов Жукова. А буквально со дня на день и Клейст должен перейти в новое наступление на Сталинград, что по идее должно существенно поколебать советское верховное командование в его решимости наступать на Ржев до последнего солдата. Так что не будем торопиться с выводами. Сейчас всё будет зависеть от результатов контрудара 22-й танковой дивизии…
Глава 4. Ответный ход
Атака 22-й танковой дивизии была неожиданной, как удар из-за угла под дых…
Прошив слабое фланговое прикрытие, немецкие танки и панцер-гренадеры вышли на тылы наступавших сил Романенко. Попытка остановить немцев контрударом стрелковых дивизий закончилась безрезультатно. Не помогли стрелкам и тяжелые танки 9-го Гв. ТПП (полк был только-только сформирован и не успел к началу наступления… командарм-3 резонно оставил его в своем распоряжении, хотя тяжелым танкам было самое место на острие удара).
Но переданные из резерва армии полк КВ (среди которых было несколько новейшие КВ-1С) пошел в сражение насмерть без всякой связи с пехотой и практически без поддержки артиллерии и с воздуха. Они выиграли огневой бой у немецких танков (немецких относительно… в основном "чешских"). Немцы не стали упираться, а откатились на пару километров. Воодушевленные первым успехом танкисты ринулись их преследовать. Но очередь хода была за противником. С первым наскоком — авиации — обошлось. Но потом советские машины попали под сосредоточенный огонь немецких противотанкистов и штурмовых орудий. Потеряв большую часть танков, теперь уже гвардейцы отступили; несколько уцелевших танков, влившись в остатки стрелков, перешли к обороне. Советская авиация пыталась помочь истекающим кровью войскам, но хаотичные и плохо скоординированные удары лишь притормозили немецкий прорыв.
Многообещающая поначалу операция — чуть ли не ОБРУШЕНИЕ всего Ржевско-вяземского плацдарма* — застопорилась, а уже 12 августа заколебалась на грани катастрофы. Немцы разошлись веером, нанеся удар на запад — в тыл 15-му танковому корпусу; и на встречь солнцу — просто смяв 253-ю стрелковую дивизию — второй эшелон, выделенный комфронта для развития успеха группы Романенко-Федюнинского. Штаб дивизии попал под внезапный удар и понес чудовищные потери. В командование дивизии вступил капитан(!) Колидев, заместитель начальника оперативного отдела дивизии.
