Любовь бродяги - Фетцер Эми (книги бесплатно читать без .txt) 📗
Он дважды порезался, словно впервые бреющийся школьник, но, проявив упрямство, все же довел до конца. Его мучения были понятны. Ведь единственным знакомым ему предметом из числа найденных в шкафу была зубная щетка. И, с удовлетворением чистя зубы, он вспомнил свою — тиковую, подарок знаменитого капитана, привезенную им с Востока, которая, наверное, и теперь стоит в стаканчике в комоде его каюты.
Вспомнив о корабле, Рэмзи стал гадать о том, как справился Камерон с управлением судна. Ведь у него пока еще не хватает опыта и авторитета в глазах матросов. Сможет ли он занять место капитана «Воли Тритона»? Станет ли слушать его команда? Эти мысли опечалили О'Кифа, напомнив ему, что он уже не капитан корабля. И Рэмзи, коротко выругавшись, сжал в кулаке тюбик с зубной пастой, так что его содержимое брызнуло на зеркало.
Покинув ванную, Рэмзи вернулся в комнату, наслаждаясь свежим прохладным воздухом, легкими дуновениями овевающим его разгоряченное после купания тело. Войдя в дверь, он остановился и, оглядевшись по сторонам, заметил перемены, произошедшие в его отсутствие. Портьеры были задернуты, комната озарена мягким приглушенным светом, а на столике у кровати расположился широкий металлический поднос. «Мэгги похлопотала», — подумал он, вытирая волосы полотенцем.
На подносе кучкой лежали аппетитные сандвичи с мясом, соленые огурчики, посыпанные укропом, аккуратные ломтики жареного картофеля. Картошка оказалась настолько вкусной, что О'Киф сразу же съел едва ли не все, лишь значительно позже сообразив, что же он, собственно, ел. Расправившись с этим божественным блюдом, он обратил свое благосклонное внимание на стоящий рядом узкий стеклянный бокал и, приподняв к свету, исследовал его содержимое. Запах доброго старого эля заставил его восторженно замычать от предвкушаемого удовольствия. Мычание перешло в посапывание, сопровождаемое причмокиванием и бульканьем. Рэмзи пил, закатив глаза от наслаждения.
«Слабоват», — подумал он, поставив бокал на место. Поднос обиженно звякнул в ответ, словно оскорбленный его неблагодарностью. А Рэмзи, блаженно потянувшись, удовлетворенно похлопал себя по наполненному животу. «Мэгги будет мной довольна, на подносе одни крошки остались». И, отодвинув от кровати низенький столик, который легко откатился в сторону на приделанных к нему маленьких колесиках, он с удовольствием вытянулся на мягко скрипнувшей под ним кровати. «О Боже! Благословенны дары твои!» Привыкнув спать на сыром соломенном тюфяке, он испытывал истинное блаженство, лежа на мягкой, приятно пахнувшей перине, а душистое теплое одеяло приводило его в настоящий восторг. «Я, право, начинаю любить твое время, Пенелопа», — подумал он, устало закрывая глаза.
Через десять часов дверь зеленой комнаты тихо отворилась, и в образовавшемся проеме появилось любопытное лицо Пенни. Она еще чуть-чуть приоткрыла дверь и удовлетворенно улыбнулась, заметив пустой поднос, стоящий на тележке недалеко от кровати. Войдя в комнату, она поспешила к подносу, но, не достигнув своей цели, вдруг резко остановилась, вглядываясь в лежащего на кровати Рэмзи. Он растянулся поперек постели лицом вниз, словно споткнувшийся о нее бегун, одна его рука свисала с перины, беспомощно болтаясь в воздухе, а другая судорожно вцепилась в скомканную у его локтя простыню. Одеяло высокой горой громоздилось на ногах, и из-под него торчала голая мозолистая пятка.
«Что же нужно делать, чтобы оказаться в такой эффектной позе?» — с удивлением подумала Пенелопа. Ее взгляд скользнул вдоль распростертого перед ней тела и остановился на полукруглой загорелой ягодице. Тонкие тугие шрамы пересекали ее во всех направлениях. «О Господи!» — тихо ахнула Пенни и, подойдя ближе, протянула вперед руку, будто желая погладить покрывавшие это мускулистое тело рубцы.
Она подумала о том, сколько он, должно быть, выстрадал в своей жизни, и на ее глаза навернулись слезы. Склонившись над ним, она кончиками пальцев легко прикоснулась к шрамам. И вдруг, даже не успев сообразить, что же случилось, оказалась лежащей поперек кровати, прижатой к ней тяжестью навалившегося крепкого упругого тела. Холодный тупой металлический стержень уткнулся ей в подбородок, заставив откинуть голову назад. И в тишине комнаты явственно прозвучал сухой щелчок взведенного курка.
Глава 14
— Желаешь смерти? — прохрипел свирепый голос над ухом Пенелопы.
— Рэмзи! — нервно пролепетала она. — Это я, Пенни.
Он опустил пистолет и принялся внимательно изучать ее лицо. Проведенные исследования, видимо, удовлетворили его. Потому что, осторожно отжав курок, он положил оружие на столик у кровати, а затем вновь — уже спокойно — посмотрел на нее. Нервное напряжение все еще сводило судорогой мускулы на его лице, но взгляд был уже тих, И Пенелопа облегченно вздохнула. Вдруг он резко отвернулся в сторону и зарылся в подушку.
— А эта штука и правда заряжена? — спросила Пенни, чтобы прервать затянувшуюся паузу.
— Помолчи! — раздраженно откликнулся он и, неожиданно приподнявшись, взял ее за плечи. — Ты маленькая глупая девчонка! Я ведь мог убить тебя!
Он с силой встряхнул ее. И не успела Пенни ответить, как он, отпустив ее, сел в кровати, подтянув сползшее вниз зеленое белье, которое ему было явно не по размеру.
— Черт возьми! — выругался Рэмзи, приглаживая взъерошенные волосы и мрачно глядя перед собой. Пенни молча присела рядом. Она понимала, какая буря страстей бушует сейчас в его груди, и не хотела понапрасну волновать его. Она ждала, когда наконец разрешится это мрачное оцепенение и можно будет нормально поговорить с ним. И О'Киф оглянулся и посмотрел ей в лицо. Искреннее беспокойство отражалось на нем. Словно в зеркале, видел он в ее глазах тревогу своего сердца, будто волнение его души прямо переходило ей в душу, совсем не искажаясь в ней. «А ведь я мог ее убить, — вновь подумал Рэмзи. — Она, видимо, даже не понимает, что пистолет может и сам выстрелить в любую минуту».
— Мне нужно идти, — неуверенно произнесла Пенелопа, порываясь встать с постели. Но Рэмзи удержал ее за руку и, приподняв, усадил к себе на колени.
— Я бы не выдержал, если бы причинил тебе боль, — глухо сказал он, заглядывая в ее зеленые глаза.
— Извини, — пробормотала она срывающимся голосом, прикасаясь ладонью к его подбородку. — Я не хотела напугать тебя.
Он крепко сжал ее руку и тихо вздохнул, сдерживая подступавшее волнение, но желание уже охватило его душу. Жарким соблазном наполнило оно его сердце, придало особое притягательное очарование ее тихо шепчущим рядом губам, ее глазам, напоенным лаской и теплом, волосам, сияющим огнем страсти. И на мгновение ему показалось, что она сама пришла к нему сегодня, чтобы отдаться его любви и нежности, разделить с ним эту закипающую в крови страсть.
И все же он знал, что это не так. Что нельзя вслух высказать мучающие его чувства. Ведь при всей ее кажущейся беззащитности и робости она тем не менее обладает недюжинной силой души и в состоянии вновь воздвигнуть между ними ледяную стену отчуждения. И нужно терпеть, нужно сдерживать свою мучительную страсть. Хотя так хочется по-настоящему насладиться ею, чтобы убедиться в реальности предчувствуемых восторгов и узнать, не фантазия ли то расстояние, которое разделяет их души.
Рэмзи наклонился к ее лицу. Он уже чувствовал на своих губах прерывистое дыхание Пенелопы. Она вздохнула, ее глаза расширились, словно затаившееся в них чувственное пламя стремилось вылиться во взгляде, устремленным на О'Кифа. Сердце отчаянно стучало, кровь огнем пульсировала в венах, щеки горели лихорадочным румянцем — казалось, стоит прикоснуться к ним ладонью, и она тотчас покроется волдырями ожогов. Рэмзи молчал. И это молчание лишало Пенни последних сил.
Воздух вокруг них стал густым и жарким. Он обжигал гортань и затруднял дыхание. И она судорожно глотала его перекосившимся ртом. Как вдруг О'Киф, сделав резкий выпад, прижался своими губами к ее губам. Она вздрогнула. Атака была для нее неожиданной. Слишком жарко, слишком душно было ей. Но он ласкал ее, щекотал языком, требовал ответа. И она сдалась, не выдержав его напора, ответила наконец на страстный завораживающий поцелуй.
