Очередной советник Сталина с ноутбуком и суперсилой (СИ) - Бандильерос Ганс "Bandileros" (прочитать книгу TXT) 📗
– Что ж, это хорошая новость.
– Можно это всё расположить прямо в аэроклубе, когда переедем за город. Понадобится около дюжины ангарных помещений промышленного образца… сами эти помещения в разобранном виде я могу создать, нужно будет только их собрать.
– Ещё лучше, – обрадовался Берия, – ты не перестаёшь меня радовать. Пользы от твоей работы становится всё больше и больше, поэтому я буду ходатайствовать, чтобы тебя чем-нибудь наградили.
– Медалью «за десять лет без пьянок», – хмыкнул я, – шоколадной. Не надо наград.
– Награды нужны. А то ты получаешься вроде бы и есть, а вроде бы непонятно кто, – ответил вдруг Берия, – участия в боевых действиях тебе принимать нельзя.
– Ну это ещё бабка надвое сказала, – хмыкнул я в ответ, – а если я захочу?
– Тогда я буду тебя отговаривать.
– А я как раз хотел. Правда, на бомбардировщике, но это уже несущественно.
– Нет, это как раз существенно. Пойми же, если ты вдруг захочешь погеройствовать – то в первую очередь меня накажут, за риск потерять такой полезный источник информации и техники. С тобой то ничего не будет…
– Вот поэтому я жду появления у противника реактивных двигателей. Думаю, можно сделать небольшой финт ушами. Советский Союз проигрывает войну моторов в поршневых двигателях, и уж тем паче проиграет реактивную гонку, но у Советского Союза есть я. А численность реактивной авиации принципиально отличается от поршневой. Реактивный самолёт не выпускается десятитысячными тиражами, по крайней мере, не должен. Я тут прикинул, и если начать реактивную гонку раньше, то проиграют от неё больше всего те, кто наиболее рассчитывает на сражение в воздухе – то есть американцы и англичане. Наши заклятые союзники.
– Они подтянутся, со временем, – не согласился Берия, – так, хорошо, идею я понял. Можно её обдумывать.
– Да, можно подумать над этим. В то же время, если немцы и перейдут на реактивную тягу раньше сорок четвёртого-пятого годов – у них всё равно не получится до конца войны создать самолёт с надёжным, долговечным и эффективным двигателем – и тогда уже у нас будет тотальное преимущество. Правда… собственное производство будет чрезвычайно сложным.
– Осилим.
– Не думаю. Оборудование немецкого уровня у нас может и можно поставить, а вот рабочих… рабочих из пальца не высосать, – я покачал головой, – будьте реалистом – рабочие специальности, какими их видели в начале века – грязная, тяжёлая, низкоинтеллектуальная работа – уже уходят в прошлое. И если раньше эти люди творили самую лучшую в стране технику – то сегодня они ни на что не влияют толком. Нам нужны люди в белых перчатках, с высшим образованием и порядком в голове. К сожалению, таких у нас сейчас практически нет.
– Почему же нет, есть хорошие, грамотные специалисты.
– Их ещё обучать и обучать. А нужна культура. Уровень. Хотя я понимаю, – сказал я несколько снисходительно, – на первых порах нужно было получить сторонников, желательно много, даже этот бесноватый Адольф – и тот про рабочий класс задвигает. Но в послевоенном мире… – я покачал головой, – это уже не сработает. Более того, систематический перекос в сознании серьёзно повлияет на развитие всего Советского Союза, вплоть до того, что его разворотит изнутри.
– Я не совсем понимаю, про какой перекос ты говоришь. Грамотным инженерам у нас всегда рады, и…
– И ставка у специалиста-инженера почти такая же, как у малограмотного рабочего. По крайней мере, так было. Инженеров – больше всего в мире, людей с высшим образованием – больше всего в мире, прямо сказка, а не жизнь… – всплеснул я руками, – Статистика красивая. Но оклад стандартный практически для всей страны. Вы же интересовались, почему развалился советский союз? Вам это интересно? Причин столько, что не хватит на целую книгу перечислять. Одна из них – вот эта. Советская власть ввиду своей критичной, гипертрофированной бюрократичности и административно-командного управления, сумела подготовить колоссальное количество грамотных специалистов… и благополучно просрала полностью, до дна, распоряжение этим могучим активом. Не сумела мотивировать их – а в условиях плановой экономики… Почитайте на досуге про реформы товарища Косыгина. Нереализованный грандиозный проект полукоммерческой системы, но продиктованный настолько явным, ярко бросающимся в глаза дефектом экономики, что даже очень тугая на зрение советская пропаганда была вынуждена признать наличие проблем. А это о многом говорит. Правда, по старой памяти всё свалили на отдельных личностей – то есть виноваты все, кроме я.
– Так, хорошо. Опять за политику пошёл разговор, хотя начиналось всё…
– С нехватки людей для производства реактивных двигателей. И это так, у нас нет рабочих, у которых в голове был бы железный порядок. Я уже достаточно долго тут трусь и успел понять, как думают советские люди. Энтузиазма в голове может быть и много, но строгой привычки к порядку, порядку во всём, нет, скорее наоборот. Тяп-ляп, кое-как, и так сойдёт. Ну что с ними делать? Только если наган к голове приставить, начинают делать всё так, как положено.
Берия почему-то рассмеялся:
– А ещё меня называют жестоким тираном! Ты прав, Киврин, сто раз прав. Только страх заставляет людей делать всё как положено – чуть ослабнет страх – всё идёт вразнос.
– Ну тут есть только один вариант. Это прививать рабочим культуру, особенно культуру труда.
– Да, но на это нужны десятилетия. А их у нас нет – так что…
– Так что позвольте мне попробовать известные мне методы. Даже обезьяну можно научить правильно делать, если приложить достаточно сил.
– Ну не знаю, я конечно с радостью позволю тебе попробовать сделать что-то хорошее. Но не надейся на впечатляющие результаты.
– А я попробую. Но тем не менее, РД – это штучный товар. Каждый хороший двигатель – производится с огромным трудом и огромным расходом редких и редкоземельных металлов – а самолёт под него уже не сделать простым. Он должен выдерживать огромные перегрузки и это уже совсем другая вещь. Разница между реактивными и поршневыми машинами колоссальна, хотя… Можно РД поставить и на деревянный самолёт – только манёвренным он не будет, и смысл? Всё равно что авиационный мотор на велосипед ставить.
– То есть на первое время потребность в реактивных двигателях ты можешь удовлетворить, – понял меня Берия.
– Да. Хотя проблема будет в другом. Реактивный самолёт имеет намного большие требования к ВПП, и дальность действия у него меньше. Следовательно, применять их будет затруднительно. Максимум – ПВО крупных городов, в остальных случаях реактивные самолёты… Будут бесполезны. После войны применение у них было локальным, и везде были хорошие ВПП, у нас же – при отступлении они достаются немцам, что не есть хорошо. Вариантов немного.
– Да, всюду клин, – цыкнул зубом всесильный сталинский нарком, – и небось ещё нужно потратить много времени и сил на обучение.
– Верно.
– Тогда уж лучше разработать и применять хороший поршневой истребитель, чем пытаться посреди войны перейти на реактивную тягу, неосвоенную нигде и никак. Ни лётчиками, ни техниками, ни наземной инфраструктурой.
– Опять верно. Немцы это почувствовали на собственном опыте – спешное производство реактивных истребителей не позволило им переломить уже сложившуюся ситуацию в свою пользу. Поэтому… Я предлагаю вашему вниманию АН-2.
– Хорошо, учёл. Характеристики какие?
– Тысяча триста грузоподъёмность, или двенадцать пассажиров, дальность две тысячи, скорость сто шестьдесят-сто восемьдесят, мотор АШ-62ИР, тысяча лошадей, кушать изволят 3Б-70, или Б-91, примерно на десять метров со всех сторон меньше дугласа.
Говорят, до войны – в этом или прошлом году, проект был представлен, но военные отказались сразу. Тогда в умах царила гонка скоростей. Да и после войны ещё долго…
– Так, хорошо. Кто отказался – выясним, разберёмся, – кивнул Берия, – чем он лучше наших Дугласов, то есть Ли-2, или ПС-84?
