Очередной советник Сталина с ноутбуком и суперсилой (СИ) - Бандильерос Ганс "Bandileros" (прочитать книгу TXT) 📗
– То, что ты можешь обеспечить – это хорошо, это молодец… Я всецело за. Хотя куда нам эта техника? Она же небось требует высокооктанового бензина, которого у нас и так дефицит, да самые качественные масла и прочая…
– Да, вот тут уже проблема… Что ж, в таком случае снизим ценз на возраст. Кое-какую технику придётся всё же создать собственную. Те же бульдозеры – отлично пойдут и промышленные советские Т-100. КРАЗ не требует особо хорошего топлива, карьерный трудяга умеет и на плохом, так что сойдёт. С экскаваторами беда – не сохранилось много, чтобы я помнил, какие там были в пятидесятых годах. Этого, конечно, маловато, так что ещё что-нибудь можете затребовать.
– Радиолокационную станцию для ПВО Москвы. Хорошую. А лучше – две.
– Договорились. Будет РЛС, будет всё. Сроки строительства, я думаю, немалые…
– У нас война, так что поторопим людей. Нам нужен не аэроклуб имени тебя, а большой центр подготовки лётчиков разных специальностей. Кстати, о тебе, – Берия взял меня и потрепал по пуговице, – тебе неплохо было бы официально оформиться как спортсмену. Планеристу, например – меньше будет вопросов, кто ты и что здесь делаешь.
– А, это можно. Нужно же будет отлетать на планере необходимые нормативы, верно?
– Вроде да, – не стал грузить себя лишними вопросами Берия, – я уже этот вопрос обговорил, так что займутся твоим официальным оформлением, а то ты числишься у нас директором НИИ и к воздушному флоту никакого отношения не имеешь.
– Что ж, это плохо, – вздохнул я, – на мой скромный взгляд самолёт является разновидностью машины, используемой персонально человеком, и посему должен быть доступен, примерно так же, как автомобиль.
– Нам не до такого жиру.
– А это уже не ваш вопрос, – покачал я головой, – главное не наличие, а возможность. И я за то, чтобы возможности были практически на всё, а управлялось всё тем, насколько сложно эту возможность реализовать.
– Да, я ещё помню твою речь про оружие. Оформлять её в виде документа я не стал, однако, вопрос повис открытым. Ты правда думаешь, что это можно сделать?
– Это можно попробовать, – уточнил я, – логично предположить, что действия, приведшие к плохому результату, являются неправильными. А это значит, что сделать так, как не делали в прошлый раз – может быть правильно, несмотря на то, что идеологически и всячески, хочется остаться на прежнем пути.
– Ну это понятно, – отмахнулся Берия, – слушай же, я конечно оценил твою работу над аэроклубом, всё замечательно, сейчас у нас дикое отставание от врага в плане истребителей – просто нет достаточно эффективных машин. С американцами пока не договаривались, может быть ты сможешь по этому поводу что-то сказать?
– Даже не знаю, что сказать, – вздохнул я серьёзно, – советские истребители вполне успешно развивались и без помощи извне, и соответствовали мировому уровню. Правда, уходило много сил, средств и времени на эксперименты, опытную эксплуатацию и так далее, но процесс вполне себе шёл и вполне достойные машины в итоге получались, – я заложил руки за спину, – вот с чем действительно было глухо, так это с бомбардировщиками и грузовой авиацией. Их пришлось копировать у американцев, особенно когда резко возникла цель получить самолёт-носитель для атомного оружия.
– Бомбардировщики, если я правильно помню, у нас и не имели особого значения. Война ведётся на земле, вплотную к нашим позициям, так что куда важнее штурмовики.
– Ну с этим мы справились. Правда, жаль, что после войны штурмовая авиация незаслуженно, из-за заблуждений военных, попала в яму и не развивалась… вплоть до возрождения этой темы. Но это явно не дела нынешнего времени. ИЛ-2 и его развитие и совершенствование – вполне удовлетворят все нужды. Со своей стороны я могу разве что порекомендовать вам один особенный самолёт. Пойдёмте, покажу.
– Ну пошли. Далеко?
– Нет, до ангара. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, верно?
Для передвижения по аэродрому использовались… Гольф-кары. С бензиновыми двигателями, они стояли около здания аэроклуба, и использовались местными. Я создал их, исключительно потому, что пространства тут большие, а ходить по ним приходилось постоянно. Маленькие, развозные, гольфкары отлично и мгновенно прижились – скорость у них всего одна – одна передача, скорость до пятнадцати километров в час – немного, недостаточно, чтобы даже человека задавить. Но зато машинка на четыре человека, на внедорожных колёсах, идеально развозит персонал. Их сразу же начали использовать все – управление практически как на детской игрушке – две педали газ и тормоз, и руль с поворотом на триста шестьдесят градусов, не более. Лаврентий Павлович довольно спросил:
– Странная машинка, где такую то применять можно?
– О, это машина для гольфа. Если я правильно понимаю, они ещё не слишком распространены среди гольфистов. Идеально подходят как аэродромные транспортники, – я завёл машину кнопкой и поехал, – топлива кушают мало – всего три лошадиные силы, как у бензопилы… Больше похожи на детские игрушки. Знаете, в нашем времени такие популярны – маленькая детская машинка, для детей от трёх до семи лет.
– Похоже, я начинаю понимать, – Лаврентий Павлович положил свою папку, с которой не расставался, на колени, – что у вас там к машинам просто привыкают как к электричеству.
– Примерно так. Хотя многие всё же не имеют – потому что бензин дорожает, обслуживание, на права сдавать лень, да и есть общественный транспорт. А когда надо – довольно дешёвое такси. Ну и есть ещё каршеринг. Аренда с геолокацией – машину берут на стоянке, оставляют на стоянке – причём практически на любой, ну и дальше кому надо – оттуда забирает.
– Красотища, – Берия довольно посмотрел на небо, где были мелкие кучевые облачка, – погода сегодня для планерного спорта хороша.
– Сегодня я буду вам рекламировать детище товарища Антонова. Весьма заслужившее много лестных эпитетов. Хотя вы будете удивлены, готов поспорить.
Мы заехали в ангар через приоткрытую дверь, а в ангаре… В ангаре стоял АН-2. Места было для него немного, я остановился около самолёта. Берия вышел, хотя это как посмотреть – гольфкар то табуретка на колёсах.
– Это что за… самолёт?
– АН-2, – представил я его, – легенда гражданской авиации. Самый знаменитый лёгкий самолёт у нас в стране.
– Честно? Не выглядит таковым, – дал весьма нелестную оценку Берия, – это скорее какой-то анахронизм.
Я только хихикнул:
– Верно. Архаичный и тем не менее – производился до две тысячи второго года. Ну у нас до девяносто второго. В строю находится вплоть до… в общем, больше семидесяти лет в строю, и никто от него избавляться не спешит.
– Поразительно. Должно быть у него какие-то уникальные характеристики?
– Нет, ничего удивительного или уникального. По крайней мере, отдельно. И, тем не менее, он пережил все попытки его заменить. Совокупность характеристик просто поразительная. Прост, дёшев, вынослив, нетребователен к обслуживанию, нетребователен к квалификации пилота, нетребователен к посадочным полосам, вообще ни к чему не требователен. Легко приспосабливается к разным задачам – от грузового или сельскохозяйственного до метеорологического или фоторазведки. Утилитарность просто сумасшедшая – за семьдесят лет не сумели создать ему замену. Любая замена оказывалась либо хуже по характеристикам, либо сложнее, либо менее надёжна и технологична.
– Поразительно, – сказал Берия, толкая носком ботинка шину кукурузника, – и что?
– Я полагаю, что такие самолёты нужнее всего сейчас. ВТА как вид войск и авиации – неразвиты, специализированных самолётов нет… Поэтому АН-2.
– Вряд ли этот самолёт серьёзно изменит ситуацию на фронте.
– Да, вряд ли. Однако, у меня имеется всё необходимое для его производства. В этом то и фокус – для производства АН-2 не нужны редкие металлы, сверхсложные станки и так далее. Для этого подойдут и текущие мощности. А я ещё могу прикинуть станков и оборудования из недалёкого будущего. Те же сварочные аппараты, те же токарные и фрезерные станки, штамповочные прессы, расточные и прочие… даже прокатный стан для выделки необходимых метизов – алюминиевых, стальных, дюралевых, деталей фюзеляжа.
