Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui" (электронные книги бесплатно TXT, FB2) 📗
Чтобы спастись с острова Крит от раздражённого Миноса, мастер Дедал сделал для себя и сына крылья, скреплённые воском, и Дедал просил сына: «Не поднимайся слишком высоко; солнце растопит воск. Не лети слишком низко; морская вода попадёт на перья, и они намокнут».
Но уже во время перелёта в Элладу Икар настолько увлекся полётом, что совсем забыл наставление отца и поднялся очень высоко, подлетев слишком близко к Солнцу.
Лучи Солнца растопили воск, Икар упал и утонул недалеко от острова Самос в море, которое и получило в этой части название Икарийского.
Его тело, прибитое волнами к берегу, было похоронено Гераклом на маленьком островке Долиха, названном в его честь Икария.
Глава 255
Всего через год после присоединения Лаоса к Теонии в порту Лаоса произошли такие изменения, что это очень удивило Каноса.
Его кораблю даже пришлось подождать некоторое время, прежде чем освободился причал, где он мог бросить якорь.
В порту уже находился чиновник, посланный мэрией Лаоса, который получил новости, и Канос с радостью принял приглашение встретиться с хозяином города, Авиногесом.
«Может ли быть так, что порт занят каждый день?». — спросил Канос.
«Да». — Затем чиновник с гордостью добавил: «Купцы Союза Теонии любят приходить к нам и зафрахтовывать корабли для торговли с Галлией на севере или Пиренейским полуостровом на западе, а затем высаживаться здесь с товарами и везти их обратно в Турию.
Несколько месяцев назад, после создания Южно-Итальянского союза, у нас стало еще оживленнее! Ведь пока они являются союзниками Союза Теонии, мы в Лаосе будем предоставлять лучшие услуги и льготную плату за стыковку, размещение и водоснабжение. Теперь, после того как Грументум стал частью Союза Теонии, сюда стало прибывать все больше купцов, и большинство из них приезжали сюда за отличной железной рудой Грументума, и мы также приветствуем купцов Элеи, чтобы они торговали здесь!».
Канос уже собирался ответить улыбкой, как вдруг спереди раздался сердитый голос: «Проклятый болван, не мешайся под ногами!».
Затем раздались крики, и Канос увидел двух голых мужчин, лежащих на спине на обочине дороги, их тела были покрыты кровавыми следами от кнута, а с одной стороны было свалено несколько тяжелых мешков.
«Эти рабы — луканцы». — Боясь произвести плохое впечатление на гостей, чиновник поспешно объяснил: «Их предки силой захватили Лаос и сделали всех лаосских греков своими рабами, а нашу жизнь на протяжении многих поколений превратили в существование хуже смерти. А потом владыка Авиногес повел нас отвоевывать Лаос! Год назад они были хозяевами этого города и обращались с нами как со скотом, но теперь мы, греки, снова хозяева Лаоса, и теперь они тоже испытали, что такое быть рабом!».
Канос смотрел на возбужденного чиновника и думал о том, что он не похож на чистого грека.
«Вы превратили всех луканцев в этом городе в рабов?». — спросил Канос.
«Не всех. Некоторые из них — родственники луканских граждан Союза Теонии, которых позже освободил владыка Авиногес и они отправились в Нерулум, и, возможно, теперь они стали гражданами Теонии. Я не знаю, почему теонийцы так терпимы к этим дикарям, которые верят в язычных богов!». — пробормотал чиновник низким голосом. Хотя он сказал это с некоторой ненавистью, он не выплеснул ее так громко, как раньше.
Это показывает влияние Теонии на жителей городов-государств, которые связаны с ней.
Город Лаос, расположенный вблизи устья реки Лао, был не слишком большим и насчитывал всего менее 5 000 жителей: Некоторые из них были частью племени под командованием Авиногеса, что было основой его силы, когда он стал архонтом Лаоса, и поэтому, когда эти люди стали гражданами, Авиногес выделил им участок земли. Остальные были исконно греческими рабами, которых освободил Авиногес и также дал им гражданство, но земли им выделено не было. Поэтому, чтобы заработать на жизнь, они либо служили на низких должностях в городе, либо становились наемными рабочими, либо работали в порту. К счастью, налоговое бремя в Лаосе не тяжелое, и если они трудолюбивы и готовы работать, они все равно смогут заработать небольшие сбережения».
Хотя Авиногес утверждал, что он потомок греков, сам он в глубине души знал, что он смешанной крови, как и большинство жителей Лаоса, поэтому Авиногес и жители Лаоса испытывают схожие чувства неполноценности, отчуждения и этнической идентичности.
Более того, он спас их от рабства, и пока он хорошо относится к людям, они будут его поддерживать. Поэтому, хотя он учился у Давоса и сделал себя архонтом на всю жизнь, на самом деле совет Лаоса был лишь декорацией, у них даже нет экклесии, и Авиногес единственный принимает решения, большие или маленькие, он был настоящим тираном.
В этой так называемой ратуше, которая на самом деле является резиденцией владыки города, Канос встретил Авиногеса.
Грузный и толстый архонт Лаоса даже приготовил банкет, чтобы тепло приветствовать Каноса.
Заняв свое место, он поднял кубок с вином и искренне поблагодарил Авиногеса за гостеприимство: «Я приехал в Лаос три года назад, но в я обнаружил, что Лаос сильно изменился, особенно торговля в порту сейчас процветает. Прошло всего чуть больше года с тех пор, как Лаос обрел свободу, а он уже так многого добился. Архонт, должно быть, приложил к этому много усилий».
Хвалебные слова Каноса были приятны Авиногесом, что даже заставило его искренне рассмеяться и сказать: «Это естественно, но я должен больше благодарить союзников Лаоса. Потому что в этом союзе Лаос получил много удобств!».
Канос внимательно слушал.
Затем Авиногес спросил: «Причина, по которой Элея послала тебя сюда, заключается в том, чтобы присоединиться к Союзу Теонии?».
Канос был ошеломлен. Учитывая текущее положение Элеи и тот факт, что они послали кого-то в Теонию в это время, любой человек с хорошим умом может примерно догадаться о цели их миссии, но Канос не ожидал, что Авиногес спросит его так прямо. Он отставил чашку, задумался и туманно сказал: «Присоединение к союзу или другие формы союза будут зависеть от результатов переговоров с Теонией».
Авиногес посмотрел на него и усмехнулся: «Прошу простить меня за то, что я говорю прямо, но с моим пониманием силы Теонии и Элеи в настоящее время, я боюсь, что Теония не примет другие формы соглашения, только подчинение».
Очевидно, это означает, что Элея недостаточно сильна, поэтому не стоит ожидать лучшего отношения в переговорах с Теонией. Канос немного смутился, затем склонил голову и ничего не ответил.
Тогда Авиногес сказал: «Я слышал, что Элея имеет тесные контакты с греческими городами-государствами Кампании. Теония может не принять Элею в союз, если у Элеи есть союз с Кампанией, потому что они не позволяют городам-государствам в их союзе иметь какие-либо дипломатические отношения с другими городами-государствами».
Канос был немного удивлен, потому что не знал, что между Теонией и ее союзниками существует такое правило: «Спасибо за информацию. Несмотря на то, что город-государство Кампания оказал Элее некоторую помощь, у Элеи нет союзного соглашения ни с одним городом-государством».
На самом деле, союз Кампании во главе с Неаполем и Капуей не согласился принять Элею, потому что между Кампанией и Элеей есть две сильные народы, а именно самниты и луканцы, а Элея недостаточно сильна. Как только они станут союзом, только Кампания будет продолжать помогать Элее, в то время как Элея едва могла внести свой вклад в союз с Кампанией, так как проницательные греки могли вести такое убыточное дело. Единственной причиной, по которой Элея могла торговать с Кампанией, был взаимный спрос: Элея должна была набирать наемников из Кампании для защиты от нападения луканцев, и они должны были платить за них.
