Лавка колониальных товаров (СИ) - Барышев Александр Владимирович (читаем книги онлайн .TXT) 📗
Серега исчез, это да, это бесспорно. На поверхности его не было. Юрке можно было верить — на такое расстояние он в очках видел запросто. Под водой его не было тоже, потому что Бобров прыгнул буквально секунд через пять, вода была прозрачной с видимостью не меньше восьми метров, течения никакого, волнения… ну волнения, считай тоже никакого. Секунд через двадцать к нему присоединился Вован, который хоть и с угару, но не слепой. Ну не было Сереги. Опять же, камень, обнаруженный Вованом на дне. Ой, не простой это был камушек. Ой, не простой. И получается, что вот этот сидящий рядом мокрый тип говорит сущую правду?
Юрка по молодости лет и авантюрному складу был скорее склонен поверить. Уже не раз битый жизнью и имеющий, какой-никакой отрицательный опыт, Бобров старательно сомневался. И только скептически настроенный ко всему не вызывающему моментального опьянения Вован, даже несмотря на то, что своими глазами лицезрел и даже трогал странный камень, отнесся к рассказу Лысого без должного пиетета. И слушал Серегино эмоциональное повествование скорее из чувства коллективизма.
Примерно через пятнадцать минут, когда Серега практически иссяк, потому что много за пять минут он, конечно, увидеть не смог, Бобров, наконец, сказал:
— А что у нас является критерием истины?
— Практика, — тут же ответил Смелков, хотя маркситско-ленинскую философию уже исключили из программы ВУЗов.
— Молодец, — похвалил Бобров. — Далеко пойдешь. Поэтому, Вован, заводи мотор и пойдем на место депортации Лысого.
— Не депортации, а проникновения, — поправил Серега. — Депортация к моему явлению отношения не имеет.
— Ну ладно, — легко согласился Бобров. — Пусть будет проникновение.
Идти до места было совсем не далеко. Они даже доспорить не успели. Бобров только спросил:
— Кстати, а где казенные штаны?
Серега понуро заметил:
— На той стороне остались, — но в голосе его вины не ощущалось.
В это время Вован сказал:
— Все, пришли.
Бобров встал на корме.
— Лысый, ты со мной?
— А как же, — сказал Серега и вывалился прямо через борт.
— Ждите здесь, — сказал Бобров остающимся. — Мы быстро.
Они действительно вернулись быстро. Минут через пятнадцать. Серега волок за собой химкомплект.
— Возвращаемся, — бросил Бобров и дальше молчал всю дорогу до причала.
Пока Вован относил номинальному владельцу ялика причитающуюся ему долю, рыбаки разложили на палубе вытащенную из ялика ловушку, развесили на такелаже мокрую одежонку и отправили сухого Смелкова в ближайший магазин на старинной «восьмерке» Боброва. Магазин находился недалеко, ГАИ сюда отродясь не заглядывало, и не имеющий прав Смелков особо не боялся. А Бобров с Серегой вытащили из каюты две верхние койки и положили их на крышку грузового люка, подготовив, таким образом, место для совещания. В каюте совещание ввиду его важности и секретности решили не проводить, мало ли кто может незаметно подойти. А на палубе все и всех видно издалека и никто втихую не подкрадется.
Вован вернулся быстро, дольше ждали Смелкова, но и он прикатил минут через двадцать. Причем сразу за ним приехал рыбный оптовик и забрал весь улов, тут же и рассчитавшись. Выручка, конечно, была небогатой, но в свете вновь открывшихся обстоятельств на это не обратили особого внимания.
Про вновь открытые обстоятельства, по молчаливому уговору, все помалкивали, пока Юрка, Серега и Вован нарезали и раскладывали, а Бобров, как, типа, самый старший и умный, что-то строчил в своем засаленном блокноте. Речь наверно готовил.
Когда раздались характерные звуки вынимаемых пробок, Бобров захлопнул блокнот и уселся на председательское место. Серега, как штатный виночерпий, взялся разливать вино. Вован при виде красного сухого скривился, но возражать не посмел. Еще бы, водка при Боброве была под жестким табу.
Вован, конечно, свое еще наверстает. Позже, когда все уйдут, и он останется один на боте. Тем более, что деньги он сегодня получил. Его сладкие грезы прервал Смелков, в отличие от Сереги бывший штатным тамадой.
— Ну, — сказал он, поднимая брутальную алюминиевую кружку, целый десяток которых они прикупили у знакомого мичмана. — За наше мероприятие.
Все сразу догадались, о чем он, хотя примерное представление имели только двое. А остальные просто надеялись.
Когда утолили первый голод, а это значит, что подъели и выпили почти все, что находилось на импровизированном столе, Бобров, наконец, соизволил удовлетворить любопытство остальных членов экипажа.
— Так вот, — сказал он. — Не знаю, как это будет по-научному, но Серега, похоже, нашел портал в прошлое. Погодите, — он вытянул руку, смиряя разошедшуюся бригаду в лице Смелкова, потому что Вован молчал как рыба. — Подробности будут. Расскажу, что видел собственными глазами. На месте Серегиного утопления лежит здоровенная каменная плита. Вован, вон видел и сразу подметил несообразность. Эта плита выполняет роль границы что ли, или ворот. Да и не суть важно. Прошли мы сквозь камень, почувствовав холод, как будто, — Бобров пощелкал пальцами, подыскивая сравнение. — Никто не был в промышленном холодильнике или в морозильном трюме? Я так и думал, что никто. Так вот, ощущения примерно такие. Мгновенный сильный мороз такой, что, кажется, будто глаза замерзают и опять теплая вода. Кстати, на той стороне вода немного холоднее. Не знаю почему. Мне показалось, что времена года у нас сов-падают. До поверхности оказалось чуть дальше. Примерно на метр. Вынырнули мы аккуратно под тем же мысом. Волна шла чуть побольше и, если и смотрел кто с берега, заметить нас было бы мудрено.
Бобров прервался и отхлебнул из услужливо поданной кружки. Мимо, на выход из бухты прошел под солидным мотором ял-шестерка. Бот слегка качнуло на разведенной им волне. Под мостками пару раз плеснуло и опять стало тихо.
— Ну, — поторопил нетерпеливый Смелков.
— Херсонес там, — сказал Бобров, словно через силу. — Ну, вы же помните ракурс, прямо от этого мыса на дальний мыс Песочной бухты. Стены стоят как новенькие, крыши красные торчат, и куча мачт в том самом порту, который ныне затоплен. Время, правда, сходу не определить — не знаю я толком историю города. Но, говорю вам — живой город-то. Смотрели мы недолго, но нам хватило. Вы вообще-то представляете, что это такое — портал во времени? Вы представляете, какие это возможности? А теперь вопрос — сумеем ли мы предоставленной возможностью воспользоваться, а если сумеем, то каким образом.
— Откуда, шеф, — за всех ответил Серега. — Можно подумать, мы раз в неделю открываем порталы, и они нам даже успели обрыднуть. Да и вообще… Но я знаю точно, что, во-первых, молчать надо, — веско заметил Серега, глядя при этом на Смелкова.
— Нет, — возмутился тот. — А чего сразу я?!
— Да потому что у тебя масса знакомых, и завтра все они будут знать о том, что здесь говорилось. Потому что, ты болтун, Юрик.
Смелков надулся обиженно, но возражать не стал. Знал он за собой такой грех, чего уж там.
— Хватит вам собачиться, — раздраженно сказал Бобров. — Давайте лучше думать. Не проболтается он, — добавил, обращаясь уже прямо к Сереге. — Тут очень простой выбор получается — хочешь жить хорошо, не болтай. Ну а не хочешь жить вообще, то кто же тебе доктор.
— Поясни, — вытаращился Смелков.
— А тут и пояснять нечего. За нашу находку не только нас могутна фарш пустить, но всех и мало-мальски причастных. Нас обычные бандиты, их бандиты покрупнее, и так пока до столицы не дойдет. Атам вмешаются спецслужбы и покрошат оставшихся. Так-то.
Смелкова вроде проняло.
— И чего теперь? — спросил он, поеживаясь, как будто его уже потащили с камнем на шее к обрывистому берегу.
— А ничего, — Бобров пожал плечами. — Ловушка у нас зацепилась. Ежели что. Ныряли, пока не отцепили. И стойте на этом. Да, собственно, никто нас не видел, кроме пары рыбаков, а им это все глубоко до фени. Так что, просто не болтать будет вполне достаточно. Доказательств-то никаких. И не смотреть по сторонам напряженно, словно вы только что что-то украли. Причем очень много. Проще надо быть.
