Попытка возврата. Тетралогия - Конюшевский Владислав Николаевич (книги бесплатно читать без txt) 📗
Но тут вдруг сыграло свою роль еще одно нововведение: общий банк данных всех изобретений, новинок и рацпредложений (зачастую даже беспатентных), сделанных как в СССР, так и по всему миру. Просто поняв, что одну и ту же вещь придумывают три, четыре, пять и более раз, умные люди продвинули идею о создании подобного банка, в который и превратили целый институт. И это вовсе не было аналогом существующего в тридцатых годах «Комитету по изобретательству при Совете труда и обороны». И к нынешнему «Комитету по изобретениям и открытиям», который занимался в основном патентным делом, банк тоже не относился. Это была совершенно новая, не имеющая пока аналогов экспертно-аналитическая контора, которая еще только накапливала базу данных, но буквально с первых дней существования доказала свою полезность. Я даже не знаю, как именно был сформулирован запрос в этот банк относительно стерилизации, но факт остается фактом: съездившие туда изобретатели вернулись окрыленными, и теперь для обработки шприцов планируется использовать оксид этилена. Тот самый, что применяют в боеприпасах объемного взрыва и который нашел неожиданное применение в таком мирном деле как медицина.
Так что дело двигается, и пусть одноразовых шприцов у нас еще нет, но тем же «невидимкам» и военным медикам уже стали вовсю выдавать более простые в изготовлении шприцы-тюбики с обезболивающим, что резко сократило количество смертей от болевого шока прямо на поле боя.
Но каков немец-то оказался — следит за новинками и реагирует так, как будто мы массированную рекламную кампанию уже провели. Хотя он сам сказал, что уже давно не врач, а именно деляга, поэтому прибыль должен носом чуять. Вот, получается, и учуял…
Нахтигаль так проникся моим предложением, что даже обновил жидкость в бокалах и, встав рядом со мной, спросил:
— Но почему Советы решились привлечь к разработке этой золотой жилы именно меня? Ведь есть более богатые и заинтересованные в сотрудничестве люди?
Я хмыкнул.
— Откровенно говоря, репутация страны тоже стоит очень дорого. И абы с кем мы дела вести не будем. А вы… Что тут можно сказать… Спасая русских пленных докторов два года назад, вы этим поступком, сами того не подозревая, превратили себя в потенциального мультимиллионера… Советское правительство оценило ваш поступок и поэтому решило, что вы достойны того, чтобы с вами иметь дело.
Угу, а еще нам нужны деньги и новейшее оборудование. Специалисты тоже нужны. Поэтому за лицензию Нахтигаль будет платить не только бабками. Он и завод в Союзе построит, и товарами со своего производства расплачиваться станет. Опять-таки — обмен опытом… Не зря же человек владеет несколькими фармацевтическими производствами и медицинскими фабриками, на которых работают очень даже продвинутые спецы. И это только начало — вот как пойдут в разработку разные памперсы и тампаксы, так ему придется и своих знакомых буржуев подключать, чтобы насытить рынок. А это — новые лицензии и новые деньги для моей страны. Дальше же, расширив круг привлеченных лиц, можно замутить и что-то более серьезное, например, те же транзисторы, а там, глядишь, и какие-нибудь ЭВМ.
Разумеется, СССР будет первым снимать сливки, но чем больше мы привяжем к себе всех этих забугорных бизнесменов, тем меньше шансов, что начнет строиться железный занавес или что против моей страны Запад выступит единым строем. Ведь все участники совместных проектов волей-неволей станут проводниками интересов Союза и тем самым, как ни крути, — агентами влияния. Так что, дорогой Карл, никто ни к чему тебя принуждать не собирается, и ни о каких шпионских играх речь не идет. Зачем? Через несколько лет ты сам начнешь гнобить наших противников по собственной воле, так как они станут и твоими противниками тоже.
Об этом я, разумеется, не сказал, так как Карл и сам понял все недосказанности, но, судя по лучившейся физиономии, подобные расклады его ничуть не смущают. Ну еще бы — человек думал, что на руку его дочери претендует «комми», от которого кроме головной боли никакого прибытка в семью не ожидается, а выяснилось… В общем, у немца сегодня двойной праздник: и как у отца, и как у «делавара». Нахтигаль расчувствовался до того, что даже отвлекся от темы разговора и часа полтора обсуждал со мной будущую свадьбу, все порываясь войти в долю при оплате расходов. Но я был тверд в своем решении оплачивать счета, чем, по-моему, даже несколько расстроил будущего тестя. А когда за окнами сгустились сумерки, в кабинет заглянула вернувшаяся со своих примерок Хелен. Карл наши с ней переглядывания понял правильно и сказал, что более меня не смеет задерживать. А провожая собеседника до дверей, он положил руку мне на плечо и поинтересовался:
— Вы говорили что-то насчет документов по результатам испытаний?
Фух! Вот оно! А то я уже было напрягся, думая, что до конца не смог просчитать этого человека. Но его вопрос поставил все на свои места, поэтому я вежливо ответил:
— Разумеется, я вам сейчас их предоставлю. Для этого и привез…
После чего, пройдя в свою комнату, передал бумаги Нахтигалю, который с загоревшимися глазами ухватил папку и опять убежал в свой кабинет, а я остался с Аленкой нахваливать ее покупки. «Невестин синдром» мою милую давил в полную силу, поэтому она даже толком не поинтересовалось, о чем мы говорили с ее отцом. Спросила только, все ли нормально, и тут же начала крутиться передо мной, примеряя обновы и нервничая. Я как мог успокаивал любимую, а потом все эти чулочки, оборочки и причитания меня так распалили, что просмотр пришлось прекратить и заняться более интересным, с моей точки зрения, делом…
День перед свадьбой ознаменовался совсем уж запредельной суетой и встречей с красноглазым Карлом. Он, судя по всему, полночи вникал в документы и сейчас выглядел слегка помятым, но исключительно довольным. Настолько, что пару раз, обращаясь ко мне, назвал «сынком». А когда чуть позже, после того как я смотался в консульство и, передав через шифровальщика результаты переговоров в Москву, получил ответ, Нахтигаль выглядел вообще тройным именинником. Просто в ответе говорилось, что уже через неделю в Берн для начала консультаций прибудет представитель Внешторгпредства.
Карл даже предложил отметить это событие так понравившимся мне коньячком, но на него тут же наехали с двух сторон. Жена и дочка мягко намекнули, что свадьба важнее каких-то там дел и чтобы он не смел меня отвлекать. Только мы все равно отвлеклись, запершись у него в кабинете. Совсем ненадолго, буквально на полбутылочки, после чего будущий тесть умотал по своим делам, а я опять двинул в консульство, которое на глазах превращалось в посольство. Как раз сегодня прибыл спецрейс с очередными посольскими работниками, и штат нашего представительства скачком увеличился чуть ли не в два раза. Встретившись с Ивановым, я озвучил последние рекомендации по поводу мероприятия завтрашнего дня и со спокойной душой отбыл домой.
А вечером меня выперли в гостевую спальню. И это сделала не какая-то там теща, а моя зеленоглазка собственноручно! Объяснив что, дескать, так положено и все такое прочее. Пусть очень ласково, с чмоканьями и поглаживаниями, но факт остается фактом. Я так растерялся, что даже не стал спорить и ушел, куда послали, утешая себя мыслью, что завтра все закончится и Лена снова превратится в нормального человека. Кстати, она еще очень даже неплохо держится. Неоднократно, еще в своем времени, наблюдая, как готовятся свадьбы, я и не такое видал. Девки в этот период как с цепи срывались, выделывая настолько умопомрачительные кренделя, что мужики с трудом отгоняли мысль: «Да на кой черт мне вообще вся эта бодяга нужна?» Я от подобной мысли был далек, а то, что на один день меня отлучили от тела, можно пережить, чтобы не нарушать какую-то замшелую традицию. Хотя логику в этом поступке обнаружить трудно — в кроватке ребенок сопит, а они традиции блюдут. Но какая может быть логика в женских поступках? Правда, есть еще вариант, что это я что-то недопонимаю, а остальные поступают совершенно правильно. Да ладно, чего там голову ломать, и вообще — утро вечера мудренее…
