Князь... просто князь (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Справедливости ради, надо заметить, что сначала он их делал только для персидских печей, то есть, для получения тигельных плавок. А потом и для обустройства нормальной домовой печи. Но с осени 860 года, когда задумался о строительство замка, попытался как-то массировать их выпуск. И там уже работало не две калеки, а семь человек. Больше он пока выделить не мог, хотя и очень хотелось.
Именно тогда он уперся в чисто технологическую проблему — красный керамический кирпич — дорогое удовольствие. Во всяком случае для этого этапа технологического и организационного развития.
Поэтому Ярослав решил попытаться наладить выпуск так называемого «римского кирпича». Весьма архаичный и не самый прочный строительный материал, но его производить было очень просто силами даже очень небольшого количества людей.
Бралась известь и отжигалась, что, в отличие от обжига керамических кирпичей, требовало на порядок меньше топлива. Не говоря уже о проблемах, связанных с печами для обжига, особенно для получения хороших кирпичей. После чего известь гасилась и смешивалась с наполнителем, песком… и даже с простым грунтом. Формовалась и просушивалась.
Все.
Готово.
Кирпич получался не так, чтобы и очень крепкий. Во всяком случае, по началу. Но с годами прочность он только набирал. Именно на этой технологии была основана так называемая «землебитная» технология строительства, по которой, например, был построен Приоратский замок в Гатчине, без особенных проблем стоящий вот уже более двух веков. Одна беда — такие кирпичи сохли долго. И строительство было желательно проводить после нескольких месяцев просушки. И просушки не под лучами солнца, а желательно мягкой, в тени. Чем Ярослав и занялся.
Сначала, по осени 860 года соорудил технологическую землянку, которую все холода немного протапливал, чтобы еще сырые кирпичи от мороза не растрескались. А потом, по весне 861 года, нагородил навесов и стал их заполнять этими поделками. Благо, что большого количества людей и каких-то сверх усилий такие кирпичи не требовали.
Особенно дело хорошо пошло после того, как весной того же года его кузнецы с горем пополам изготовили примитивную пресс-форму для формовки кирпичей. По сути — прямоугольный лоток с рычажным прессом. Так что работа пошла быстро и с огоньком.
Да, был брак. И немало. Прежде всего потому, что заготовки растрескивались. Ну так и что? Обломки такого кирпича — это тоже искусственный камень. И его можно было тоже применять в дело.
Вот в наступившем году Ярослав и собирался весь этот массив заготовленных кирпичей пустить для возведения нормальных построек в каструме. Двухэтажных, с высокими двускатными крышами ломанного профиля, выступавшими в роли своеобразного третьего этажа — мансарды. Что должно было кардинально повысить вместительность крепости в плане заселения и загрузки всякими ценными вещами. Благо, что кроме известкового кирпича у Ярослава уже имелись кое-какие запасы керамического кирпича, бутового камня и даже керамической черепицы. Чем-чем, а ей он старался не брезговать, прекрасно понимая, что крыть крыши соломой или дранкой при такой плотной застройке слишком опасно. Любой балбес, не уследивший за огнем, мог привести к трагедии с очень печальным для всех финалом.
Кроме того, пытаясь всецело оптимизировать и ускорить процесс строительства, Ярослав планировал возводить стены по землебитной технологии, а не набирать их из кирпича. Само собой, опирая их на фундамент из бутового камня. Ярослав был в курсе, что Приоратский замок был возведен всего за три месяца усилиями нескольких человек. Да, потом его еще целый год отделывали. Ну так и что? Главное — можно было все построить быстро, просто и очень дешево. Да и никаких башенок он сложных возводить не собирался. Ему было достаточно просто толстых, массивных стен для будущих двухэтажных строений. Почему массивных? Так прочность землебитных стен поначалу невысокая, а потом — это тепло зимой и прохлада летом. Чем толще, тем лучше… в пределах разумного, конечно…
Вернувшись в крепость Ярослав прошел к одной такой строительной площадке. И немного понаблюдал за тем, как трудились рекруты. В деревянной опалубке из тесаных досок они как раз формировали фундамент, перемежая плотно уложенный бутовый камень раствором примитивного цемента[1]. А потом ударяли по деревянной опалубке киянками, дабы вибрации устранили пустоты.
Понаблюдал, да и пошел дальше. Его участие здесь не требовалось. Работа была простая и понятная. Какие-то сложности были только поначалу при формировании геометрии опалубки. Вот тут да — он пригодился. Местные строители все делали на глазок, а нормальных мастеров-строителей из Византии ему не присылали. Это в те годы специалисты высшей категории и очень ценные. Поэтому ему пришлось самому побегать с веревками, отвесами и уголками. А сейчас… просто рутинная возня… И его участие понадобится только позже, когда придется строить опалубку для формовки землебитных стен…
Пройдя через стройку, Ярослав посветил своим лицом, ускорившим многие работы, и выйдя из крепости, отправился к Малу. Там был еще один интересный проект.
Обкатав технологию на массовой выделке наконечников для стрел, наш герой решил попытать счастье в адаптации своего решения к производству доспехов. Тех самых кольчуг.
Ярослав что придумал делать с наконечниками?
Два примитивных рычажных пресса. Первый использовался для проковки маленьких заготовок в прутики. Второй — в качестве пресс-штампа, для высечки из этих плоских прутиков готовых наконечников. На горячую, разумеется. И все это силами обычных недорослей.
Вот он и решился развить эту технологию.
На одном рычажном прессе ребята проковывали небольшую заготовку в плоский прутик. Считай полосу. На втором — высекали в этой полосе отверстия. На третьем — вырубали шайбы. При этом шайбы рубили двух диаметров, и те, что побольше рассекали и по конусной заготовке осаживали. Что делало их диаметр таким же, как и изначально более мелких цельных колец. Дальше на еще одном рычажном прессе в сведенных кольцах просекали отверстие.
Совокупно пять ручных рычажных прессов разных размеров и разнообразной оснастки позволяло изготавливать силами двух десяток недорослей стандартные кольчужные кольца в очень большом количестве. Быстро. Просто. Много. Очень много. Причем сразу плоские, что повышало защитные качества будущих кольчуг. Ни одна средневековая мастерская или даже древнеримская, иные из которых могли насчитывать по семьсот-восемьсот работников, не выдавали в час ТАКОЙ объем колец для кольчуг. Да еще силами недорослей.
Правда одного кузнеца у Мала пришлось забрать и посадить на сборку доспеха. Технология опять-таки была разделена по принципу конвейера. Часть недорослей сидела и собирала так называемые «пятерки», то есть, соединяла четыре цельных колец одним на заклепке. Другая часть собирала из четырех таких кусочков фрагменты покрупнее. Иные занимались сборкой еще более крупных фрагментов. И так далее. И все на специальных примитивных оснастках — пяльцах, упрощавших каждую отдельную операцию настолько, насколько это возможно. Да, силенок нормально обжимать заклепки обычными клепальными клещами у них не хватало. Поэтому пришлось и тут выдумывать специальную оснастку. На деревянную площадку под пяльцы ребята подкладывали толстую стальную пластину, вставляли косую заклепку широкой стороной снизу, и расклепывали ее приспособой — этаким керном с вогнутым линзовидным профилем на месте бойка, за несколько легких ударов молотком. Просто. Легко. И контролировать качество клепки очень нет никаких сложностей.
Так и выходило, что кузнецу приходилось выполнять только финальную сборку кольчуги на деревянном манекене из крупных фрагментов. Ну и контролировать толпу подростков, у которых проблем был полон рот. Дня не проходило, чтобы кто-то из них не поранился. В основном — по мелочи, но бывало и серьезно. Однако ребята не роптали — они были в восторге. Ведь они не только зарабатывали себе на хлеб, но и в собственном представлении занимались очень престижной работой.
